За парадом утесов долина расширяется, и появляется что-то вроде обзорной площадки для самого большого водопада долины, носящего ее имя — «Йосемити»; он падает со скал трехступенчатой лестницей с высоты 738 м. Здесь, у подножия водопада, находится административный и хозяйственный центр Йосемити. Там меня ждал главный архитектор — Дональд Фокс. Он тут же повел смотреть знаменитый водопад, попутно рассказывая о своем непростом хозяйстве. Действительно, число посетителей парка превышает три миллиона (!) в год. Их обслуживает несколько тысяч человек, число которых меняется в зависимости от времени года. Одни следят за состоянием парка, его растительностью, водоемами, скалами, дорогами, животными. Другие занимаются посетителями — их размещением, питанием, транспортом и всем, что необходимо современному путешественнику. В парке есть даже собственная полиция. Средства на содержание парка поступают из федерального бюджета. И конечно, как и везде в мире, их не хватает.
В гигантском хозяйстве Йосемити нашлось и скромное место для музея. Им заведует одна из последних представительниц племени аваничей, европейски образованная женщина средних лет. С особенным увлечением она собирает редкие экспонаты, рассказывающие об истории долины, жизни и быте исчезнувшего племени. Я с грустью думал о трагической судьбе индейских племен Америки, у которых всего каких-нибудь полтора-два века назад отобрали все: землю, судьбу, историю, а зачастую и саму жизнь. Теперь по крохам приходится собирать то, что характеризовало самобытную и богатую культуру Североамериканского континента.
Остановился я у Дона Фокса в его небольшой квартирке на втором этаже старинного деревянного дома. Любителям бытовых мелочей могу сообщить, что квартирка эта имеет полный набор современных удобств, включая горячую и холодную воду, телевизор, телефон, компьютер и прочее. В холостяцкой квартире Дона хозяином был большой холеный кот Бенджамин. Он пользовался полной свободой за исключением одного: на улицу Дон выводил его на длинном поводке. Это оказалось не прихотью Дона: двух его предыдущих котов съели вездесущие койоты, промышляющие в парке всем, чем можно поживиться. Кроме койотов, долину населяют еще и небольшие, но на редкость прожорливые медведи. Они с особенной охотой уничтожают запасы еды, привозимые туристами.
Поэтому в кемпингах, рядом с площадками для машин стоят железные сундуки с висячими замками и надписями: «Для пищи». Четвероногие и пернатые обитатели Йосемити — это конечно, не только койоты и медведи. Здесь свободно и бесстрашно бродят олени, вернулись на обрывы Эль-Капитана исчезнувшие было соколы сапсаны, водоемы, как и прежде, богаты рыбой.
Дон принимал меня исключительно радушно. Я был редким гостем из России, где молодой хозяин Йосемити успел побывать дважды, причем один раз на Байкале, который произвел на него неизгладимое впечатление. Вечером мо случаю моего приезда были гости, а на следующее утро Дон повез меня показывать достопримечательности парка. Удивительно удобно и приятно ездить с «начальством» наедине. Во-первых, для тебя нет запретных дорог или мест, во-вторых, поездка вдвоем создает дополнительную доверительную дружескую атмосферу.
Мы встали на дальнем краю долины. Перед глазами — дивная панорама рощ, лугов и водопадов на фоне обрамляющих долину утесов. Потом узкая дорога привела нас к. Полукуполу, огромному утесу в форме сферы, разрубленной пополам, поднявшегося на высоту 1400 м и отражающегося в зеркальном озере. Этот утес — одно из чудес природы.
Все дышало в долине покоем. Йосемити, на мой взгляд, — редчайшее место на Земле, где зримо ощущаешь идею рая. Здесь и красота, и благодать мягкого климата, и чувство отрешения от грохочущего, полного забот, страхов и соблазнов современного мира. Может быть, в этом и есть та особая привлекательность этого места, которая заставляет миллионы людей ежегодно приезжать именно сюда.
Хотя общая территория парка почти 3000 кв. км. но большинство туристов стремится увидеть именно знаменитую долину. И чтобы сохранить ее, администрация предусмотрительно ввела ряд ограничений. До минимума доведено число дорог, доступных машинам. Построено немало стоянок, кемпингов, палаточных гостиниц. Построен и единственный фешенебельный отель, куда места надо заказывать заранее. Экскурсии по парку проводят на специальных открытых автобусах. Проложена сеть велосипедных дорог. Можно совершить и большое путешествие пешком по горным тропам, ночуя в оборудованных «приютах». Словом, для туристов делается все возможное, и потому от них тоже требуется неукоснительное соблюдение определенных правил. Их нарушение влечет за собой немалый штраф, а нередко и привлечение к суду. Полиция парка — не дань формальности, а суровая необходимость.
— Нельзя побывать в Йосемити и не увидеть ее секвой, — сказал Дон, — мы должны съездить в Марипозу.
Дорога была длинной, около 40 км горного серпантина. Но добравшись до Больших деревьев, поразивших когда-то Олмстеда, я понял, чего мог бы лишиться, не приехав сюда. Здесь были первые, взятые под охрану секвойи, самые крупные на земле. Возраст старейших достигает четырех тысяч лет. Роща Марипоза — одна из многих рощ, рассеянных по Центральной Сьерра-Неваде, в которых растут секвойи. К примеру, возраст гигантского дерева — Большой Гризли — около 3500 лет. Когда Дон сказал мне, как оно огромно, я подумал: «Не может быть! Дерево, ростом почти с высотный дом в Москве!» Оказалось — очень даже может быть.
Обычные секвойи или, как их называют «красные» или «Мамонтовы» деревья, выглядят хлыстиками рядом с подлинными гигантами растительного мира. А ведь и они высотой до 100 м! На следующий день, когда я увидел еще более грандиозные деревья в национальном парке Секвойя, в полутора сотнях километров к югу от Йосемити, я уже не удивлялся. Это была самая большая роща секвой в мире. Большие деревья в ней успели основательно вырубить до того, как она стала в 1890 году национальным парком. Огромная секвойя Генерал Грант чудом уцелела и произведена недавно в почетный ранг Национальной Рождественской Елки.
...Лежал снег, стояла удивительная, ничем не нарушаемая тишина, и мы с Доном молчали, поглощенные волшебством торжественного леса. Вечерело, пора было возвращаться.
Ранним утром следующего дня я отправился дальше, на юг, в Лос-Анджелес. Со снежного перевала спустился в цветущие сады калифорнийских равнин, а потом опять поднялся к снежным грядам гор, к гигантским секвойям.
С Доном Фоксом мне довелось увидеться вскоре на ежегодной конференции ландшафтных архитекторов Калифорнии в Санта-Барбаре — городке, знакомом сейчас каждому телезрителю России. Вернувшись домой, я изредка замечал на телеэкране что-то знакомое, хотя по правде должен сказать — телевизионная Санта-Барбара мало чем отличается от сотен небольших городов Соединенных Штатов. Зато Йосемити — один единственный.
Сергей Ожегов / фото автора
Живописная Россия: Алтайские термы
По долине, скованной с двух сторон горами, протекает речушка. Она берет начало где-то высоко в горах, а здесь набирает силу, принимая множество мелких ручейков. Ни речушка эта, ни ручейки зимой, в самую холодную пору, не замерзают. В мороз, когда даже вечнозеленые иголки ели и сосны покрываются льдом, над водой висят клубы фантастического белого пара. Имя не могло не родиться — Белокуриха! Имя курорта и города, расположенных в предгорьях хребтов Алтая, южнее того места, где Бия и Катунь сливаются в мощную Обь.
Горные склоны, спускающиеся к долине, покрыты лесом. Настоящая синяя тайга на вершинах, ниже — неправдоподобно зеленые березы и сосны. Воздух в этом смешанном лесу, наверное, самая главная тайна здешних мест. Чтобы узнать ее, нужно рано-рано утром, как только взойдет солнце, встать и
