можно думать, что до Земли дойдут сигналы нашей слабенькой радиоустановки? Напрасная работа!

Ван Лун невозмутимо ответил:

– На Земле все дни и ночи слушают, ждут. Может, думаю, на несколько секунд услышат нас – уже хорошо. Там беспокоятся. Нам не надо беспокоиться. Земля в порядке. Мы знаем это без ее сигналов. Земля не знает, что с нами. Полагаю, надо про– бовать.

– Да, вы правы, – сразу же согласился Сокол. – Даже од– но-два слова, которые на Земле услышали бы от нас, успокоили бы Родину. Правильно, Ван, извините, не додумал!

Это бывает очень редко, чтобы Вадим Сергеевич так мирно и покорно соглашался, когда слышит возражения. Но Ван Лун, ко– нечно, рассуждает верно.

А Николай Петрович – железный человек! Я бы на его месте давно не выдержала. Впрочем, ведь я об этом еще не писала.

Сейчас объясню все.

У нас есть еще один способ дать о себе весточку на дале– кую родную Землю. Я уже упоминала, что на астроплане есть маленькие почтовые ракеты. По плану работы экспедиции первую почтовую ракету мы должны отправить с документами, фото– и кинопленкой, записями и письмами на Землю на сотый день пу– тешествия. И Николай Петрович ни за что не хочет нарушить этот срок. А как на Земле обрадовались бы нашей почтовой ра– кете! Особенно теперь, когда оборвалась радиосвязь!

Узнав о почтовых ракетах, я очень удивилась: как можно так нацелить маленькую ракетку, отправляемую с астроплана, чтобы она нашла в межпланетном пространстве далекую, зате– рявшуюся во Вселенной, Землю? Ведь мы не сможем поправлять ее курс на расстоянии, у нас нет таких сложных приборов. Да и с Земли ее не увидишь, она крохотная, всего около трех метров длиной. Пожалуй, почтовую ракету могли бы нащупать чувствительные земные радиолокаторы, но этому помешает все тот же поток космического излучения.

Я поделилась своими опасениями с Вадимом Сергеевичем (после того как я придумала резиновые присоски на каблуках, он почти перестал подсмеиваться надо мной, и у нас снова хо– рошие, отношения, хотя о «личном» он ничего не говорит – должно быть, потому, что о «личном» можно говорить только наедине, а тут мы все время вместе. Но поглядывает он на ме– ня иногда совсем так, как это было еще на Земле). Сокол объ– яснил мне:

– Конечно, Галя, тут есть большая доля риска. Но я уве– рен, что почтовая ракета долетит до Земли.

– Почему?

– Да вот почему. Прежде всего ей будет дано по возможнос– ти самое точное направление. Затем ракета полетит не длинным полуэллипсом, а значительно более коротким маршрутом, почти прямо на Землю. Масса ракеты невелика, ракета может расходо– вать относительно мало горючего. Скорость ее, понятно, будет тоже очень мала, так как она полетит в сторону, противопо– ложную нашему движению. Но как только ракета оторвется от нас и пролетит часть пути, она попадет в зону притяжения Земли – это будет направлять ее дальнейший полет. А стоит ракете выйти за пределы мощного потока космического излуче– ния, ее сейчас же нащупают земные радиолокаторы и начнут уп– равлять ею так, чтобы она попала именно туда, где ее ждут. Ракету направят, насколько я помню, в Черное море, чтобы сопротивление воды погасило ее скорость. А потом она всплы– вет, так как после израсходования горючего окажется втрое легче воды. Понимаете?

Вероятно, все это так. Но когда я думаю о громадном расс– тоянии, которое должна пролететь маленькая ракета, чтобы достигнуть Земли, у меня кружится голова.

Николай Петрович категорически отказался отправлять пер– вую почтовую ракету раньше намеченного планом срока. Тут ни– чего не поделаешь: он – руководитель экспедиции, егэ слово – закон. И мы терпеливо ждем. тем более что до пуска первой ракеты по плану осталось уже несколько дней.

Первый этап нашего пути кончается. Венера сияет на черном небосводе как никогда раньше. Извержение вулкана давно за– кончилось – и вся поверхность темной части планеты по-преж– нему стала одинаково пепельной. В ожидании дня пуска ракеты мы то и дело возвращаемся к постоянной теме разговоровот– сутствию радиосвязи с Землей.

Сегодня после завтрака Ван Лун решил провести еще один эксперимент с радиоустановкой астроплана, которая помещается в навигаторской рубке. Он попросил меня взять запаснон ради– оприемник (такой же, как в радиоустановке) и расположиться с ним у самой задней стенки общей каюты. Я должна была внима– тельно слушать передачу Ван Луна и отмечать изменения слыши– мости. А он будет постепенно уменьшать мощность передатчика, с тем чтобы установить, при какой степени такого уменьшения я перестану слышать передачу на этом маленьком расстоянии. Путем каких-то сложных и мало понятных мне вычислений Ван Лун потом установит, как далеко могут распространяться сиг– налы нашего передатчика в межпланетном пространстве при пол– ной мощности, пока их не заглушит космическое излучение.

Мы достали запасной приемник на складе, и я устроилась с ним в конце общей каюты. Ван Лун отправился в навигаторскую рубку к передатчику, а я как можно точнее настроила приемник на его волну – ту самую, кстати, на которой работала всегда и Земля, посылая нам свои сигналы.

Сначала я хорошо слышала голос Ван Луна, хотя даже и на таком ничтожном расстоянии в наушниках сильно трещало. Потом Ван Лун начал уменьшать мощность передатчика. И сразу его голос стал ослабевать: он тонул в треске разрядов. Я акку– ратно отмечала по секундомеру, как ослабевала слышимость. Бот голос Ван Луна уже едва-едва доносится до меня, я с тру– дом могу разобрать лишь отдельные слова. Наверно, дальше нет смысла слушать…

Все же я еще раз подправила верньеры настройки и решила слушать до тех пор, пока голос Ван Луна не исчезнет оконча– тельно. А он терпеливо подавал сигналы, повторяя одни и те же слова, которые чуть слышно звучали в моих наушниках:

– Алло… алло… говорит… «Венера-1»… слушайте… алло… алло… говорят… «Венера-1»… слушайте…

Этот голос то совершенно исчезал, то, совсем слабый, воз– никал снова, будто с трудом пробиваясь сквозь треск косми– ческого излучения.

– Алло… алло… слушайте, слушайте… слушайте нас, «Венера-1»… слушайте, слушайте… «Венера- 1», говорит Зем– ля… Слушайте, слушайте нас…

Что за странные шутки? Почему это Ван Лун вдруг заговорил от имени Земли? И почему его голос начал звучать по-иному? Да, да, голос очень изменился, это хорошо заметно даже в грохоте разрядов.

– Слушайте, слушайте, «Венера-1», говорит Земля… Гово– рит Земля!.. Алло, Земля вызывает «Венеру-1»!..

Ой, может быть я сошла с ума? Может быть, это снова ка– кое-то воздействие космического излучения, ведь я не в тени, не под прикрытием свинцовых листов. Но ведь это не голос Ван Луна, это совсем другой голос! Неужели… неужели это Земля?

– Галя, милая, что с вами? Вы вдруг так побледнели. Что произошло?

Ко мне подошел встревоженный Николай Петрович. От волне– ния у меня словно язык отнялся, я ничего не могла ответить. Я молча подала ему вторую пару наушников от приемника. Нико– лай Петрович посмотрел на меня с удивлением и даже опаской (наверно, он и вправду подумал, что мне нехорошо от косми– ческого излучения!), но взял наушники и надел их. Прислушал– ся. Теперь уже я смотрела на него со страхом: а что если мне действительно только почудился голос Земли? Что если и вправду это результат какого-то нервного расстройства из-за космического излучения?..

Но вот напряженное лицо Николая Петровича дрогнуло. Обеи– ми руками он плотнее прижал к голове наушники. Он жадно слу– шал. Значит, мне не почудилось, что я слышала Землю?.. Ну конечно, нет! Вот и сейчас я слышу:

– Слушайте, слушайте нас, «Венера-1»! Говорит Земля, го– ворит Земля! Слушайте нас, слушайте! Очень беспокоимся о вас. После обрыва радиосвязи некоторое время держали вас в поле зрения радиолокаторов. Слушайте нас, «Венера-1»! Затем отказали и радиолокаторы. Попытки отыскать вас при помощи мощных телескопов не дали результата. Слушайте нас, «Вене– ра-1»! Сообщите о вашем состоянии, положении, курсе. Говорит круглосуточный мощный передатчик «Земля»! Слышите ли нас, «Венера-1»?.. Отправляйте почтовую ракету на Землю. Слушай– те, слушайте нас, «Венера-1»! Говорит Земля, говорит