Кэтлин вытянула шею, выглядывая из-за речной баржи.

— Я никогда еще не видела мощеной улицы. Даже в Голуэе нет такой.

— Нравится она тебе? — спросил Весли.

— Да, но сколько затрат!

— Мостовые просто необходимы в городе, иначе транспорт превратит улицы в болота, — Весли откинулся назад, стараясь казаться спокойным. Постоянно присутствующий Маккензи находился на корме с перевозчиком. Кэтлин примостилась на краю сиденья, словно ребенок, впервые едущий на ярмарку. После их ссоры Весли не ожидал, что они станут друзьями. Но это произошло. Наверно, это было к лучшему. Безопасно. Довольно спокойно при условии, что он держался от нее на расстоянии вытянутой руки.

— Что это за здание? — она показала на сооружение, туманно вырисовывающееся на улице святой Екатерины, идущей вдоль причала.

Тонкие полоски окон угрожающе смотрели с больших и маленьких башен. Толстые стены из белого известняка и тяжелых необработанных камней вызвали наплыв воспоминаний, от которых ему стало дурно.

— Это Лондонский Тауэр, — сказал он. Она заинтересовалась.

— Правда? Ты хочешь сказать, что это то место, где убивали несчастных принцев? Не здесь ли провел свои последние дни Силкен Томас, наш ирландский герой?

— Да, здесь.

— Хотелось бы знать, как выглядит этот замок.

— Как земной ад, — Весли отвернулся к реке, где грузовые баржи старались опередить друг друга, чтобы занять место у причала. — Там есть такие ямы — подземные темницы с люком, настолько тесные, что человек не может ни сидеть, ни лежать.

Услышав боль в голосе Весли, Кэтлин внимательно посмотрела на бледное лицо и холодные руки. — Откуда ты знаешь?

— Я был там.

— Навещал узников?

— Кэтлин, я сам был узником.

Она содрогнулась.

— Ты?

— Да.

— Тебя тоже помещали в одну из подземных темниц?

— Да.

Она вспомнила шрамы, исполосовавшие его спину и плечи, ужас, который в редкие бесконечные моменты появлялся в его глазах. Он перенес страдания за веру, и, возможно, более ужасные, чем рассказал ей.

— Ах, Весли, — она положила ладонь на его руку. С тех пор, как они пришли к соглашению относительно их близости, а лучше сказать, ее отсутствию, она более спокойно притрагивалась к нему.

— Тебе следовало рассказать об этом раньше. — Он посмотрел на ее руку.

— Не притрагивайся ко мне, Кэт, — сказал он тихим печальным голосом. — Не дотрагивайся до меня, пока ты действительно не захочешь сделать это.

Она колебалась, потому что ей нравилось ощущение шершавой кожи под рукой, однако она знала, к чему приведет, если она откажется повиноваться.

— Я бы также хотела, чтобы ты рассказал мне, как католик стал агентом этого дьявола Кромвеля.

Он прислонил голову к кожаной стенке сидения.

— Кромвель и я знакомы уже семь лет. Со времен Вустера.

— Ты сражался там на стороне роялистов?

Он кивнул.

— Когда мы поняли, что битва проиграна, я был среди тех, кто помогал королю Карлу убежать. Мы провели длинный день на дубе в Боскобельском лесу. Когда преследователи подошли ближе, я сдался в плен как приманка. Таким образом король Карл убежал, и я в конечном счете сделал то же самое. Затем отправился в семинарию в Дуэ, — он искоса посмотрел на нее. — Я еще не надоел тебе?

— Если бы надоел, я бы прямо сказала об этом.

Улыбка спряталась в уголке его рта.

— Затем меня опять отправили в Англию. Я действовал и как священник, и как посыльный у роялистов, но к тому времени не был ни тем, ни другим, Кэт. Я сам не знал, кем я был. Когда в конце концов ловцы священников поймали меня, я был приговорен к смерти. Но человек Кромвеля, Терло, остановил казнь.

Обхватив колени, она подалась вперед.

— Почему?

— Потому что он понял, что я был человеком, которого Кромвель искал семь лет.

— А как он узнал, что это был ты?

К ее удивлению он покраснел до ушей.

— Меня выдали женщины.

— Кто?

— Женщины, — он нетерпеливо взмахнул рукой. — Во время казни. Некоторые из них узнали меня по внешности или по рассказам.

Кэтлин прищурилась, не в состоянии представить эту сцену.

— Почему Кромвель пощадил тебя?

— Ему понадобилось мое мастерство ловца воров.

— Ты был ловцом воров, затем кавалеристом, а потом новообращенным при духовенстве?

—Да.

— Больше профессий, чем большинство мужчин могут овладеть за всю жизнь.

Он посмотрел на руки, нервно перебирая пальцами.

— Я был… в поиске. Пытался найти свое место в жизни.

Ее глаза сузились. — И нашел его у Кромвеля, который снял тебя с виселицы, чтобы ты поймал меня.

—Да.

Вечер догорал с последними лучами солнца, когда баржа ударилась о платформу лестницы, ведущей в Уайтхолл. Группа домов неясно вырисовывалась над водой. По обеим сторонам у входа в помещение горели факелы. Из двери вышел лакей, чтобы помочь им высадиться.

— Добрый вечер, — сказал лакей. — Нормально добрались? — Он посмотрел на Кэтлин, одетую в мягкую, свободную тунику. — Захватили с собой ирландку, да, сэр? — лакей хихикнул. — А где же ее уздечка?

— Сейчас будет у тебя в желудке, если ты не заткнешь свой паршивый рот, — парировала Кэтлин.

Весли сошел с баржи мрачнее тучи. Его обутая в сапог нога опустилась точно на ногу лакея.

— О! Осторожнее, сэр!