На море вместе напав, до глубокого дна возмущают
Африк[373], вздувая валы и на берег бешено мча их.
Крики троянцев слились со скрипом снастей корабельных.
Тучи небо и день из очей похищают внезапно,
И непроглядная ночь покрывает бурное море.
Близкая верная смерть отовсюду мужам угрожает.
Тело Энею сковал внезапный холод. Со стоном
Руки к светилам воздев, он молвит голосом громким:
'Трижды, четырежды тот блажен, кто под стенами Трои
О Диомед, о Тидид,[374] из народа данайцев храбрейший!
О, когда бы и мне довелось на полях илионских
Дух испустить под ударом твоей могучей десницы,
Там, где Гектор сражен Ахилла копьем,[375] где огромный
Панцирей, шлемов, щитов и тел троянцев отважных!'
Так говорил он. Меж тем ураганом ревущая буря
Яростно рвет паруса и валы до звезд воздымает.
Сломаны весла; корабль, повернувшись, волнам подставляет
Здесь корабли на гребне волны, а там расступились
Воды, дно обнажив и песок взметая клубами.
Три корабля отогнав, бросает Нот их на скалы
(Их италийцы зовут Алтарями,[377] те скалы средь моря, —
Эвр с глубины на песчаную мель (глядеть на них страшно),
Там разбивает о дно и валом песка окружает.
Видит Эней: на корабль, что вез ликийцев[378] с Оронтом,
Падает сверху волна и бьет с неслыханной силой
Рядом корабль другой повернулся трижды на месте,
Валом гоним, и пропал в воронке водоворота.
Изредка видны пловцы средь широкой пучины ревущей,
Доски плывут по волнам, щиты, сокровища Трои.
То, на котором Абант,[379] и то, где Алет престарелый, —
Все одолела уже непогода: в трещинах днища,
Влагу враждебную внутрь ослабевшие швы пропускают.
Слышит Нептун между тем, как шумит возмущенное море,
Воды до самых глубин, — и в тревоге тяжкой, желая
Царство свое обозреть, над волнами он голову поднял.
Видит: Энея суда по всему разбросаны морю,
Волны троянцев гнетут, в пучину рушится небо.
Эвра к себе он зовет и Зефира и так говорит им:
'Вот до чего вы дошли, возгордившись родом высоким,
Ветры! Как смеете вы, моего не спросив изволенья,
Небо с землею смешать и поднять такие громады?
Вы же за эти дела наказаны будете строго!
Мчитесь скорей и вашему так господину скажите:
Жребием мне вручены над морями власть и трезубец,
Мне — не ему! А его владенья — тяжкие скалы,
И над темницей ветров Эол господствует прочной'.
Так говорит он, и вмиг усмиряет смятенное море,
Туч разгоняет толпу и на небо солнце выводит.
С острой вершины скалы Тритон с Кимотоей[380] столкнули
Путь им открыв сквозь обширную мель и утишив пучину,
Сам же по гребням валов летит на легких колесах.
Так иногда начинается вдруг в толпе многолюдной
Бунт,[381] и безродная чернь, ослепленная гневом, мятется.
Но лишь увидят, что муж, благочестьем и доблестью славный,
Близится, — все обступают его и молча внимают
Слову, что вмиг смягчает сердца и душами правит.
Так же и на море гул затих, лишь только родитель,
И, повернув скакунов, полетел в колеснице послушной.