сделать. Заяви свои права. Он либо решит позволить тебе сделать это, либо прикажет конфисковать все, чем ты незаконно завладел. В последнем случае… ну, самое худшее тогда быстро закончится. Если же он позволит тебе попробовать… тогда у тебя будет тайный покровитель, которого даже Ришар со всей своей порочностью не сможет одолеть.

Доно прислонился к письменному столу Пьера, и барабанил пальцами по его пыльной поверхности. Орхидеи жалкой кучей лежали там же на столе. Увядшие, как мечты Айвена. Доно сморщил губы. — Ты устроишь нам аудиенцию? — спросил он наконец.

— Я, э-э, я…

Пристальный взгляд Доно стал более требовательным, проникновенным. — Завтра?

— А…

— Утром?

— Только не утром, — слабо запротестовал Би.

— Рано, — настаивал Доно.

— Я…. посмотрю, что смогу сделать, — выдавил Айвен наконец.

Лицо Доно осветилось. — Спасибо!

То, что у него все же вырвали это обещание, имело и один положительный побочный эффект; удостоверившиеся Форратьеры наконец позволили своему пленнику-зрителю уйти. Айвену лучше было бы поспешить домой и позвонить Императору Грегору. Лорд Доно настоял на том, чтобы его шофер довез Айвена до дома, пусть это было и недалеко — увы, это разрушило слабую надежду Айвена стать жертвой нападения и быть убитым где-нибудь по пути домой и таким образом не расхлебывать последствия сегодняшнего открытия.

Оказавшись наконец, слава богу, один в заднем отделении лимузина, Айвен вознес краткую молитву о том, чтобы расписание Грегора было настолько плотным, чтобы он не смог найти времени для этой аудиенции. Но вероятнее всего его так потрясет отказ Айвена от принципа всегда придерживаться нейтральной позиции, что он тут же найдет время. По опыту Айвена, невинным свидетелям вроде него было опасно разгневать Грегора — но единственной еще более опасной вещью было пробудить его любопытство.

Оставшись в безопасности своей небольшой квартиры, Айвен запер дверь за всеми Форратьерами, прошлыми и нынешними. Вчера он коротал время, воображая как принимает здесь чувственную леди Донну… что за расточительство, право. Лорд Доно вполне сносный мужчина, но на Барраяре мужчин и так хватает. Хотя, подумал Айвен, можно было бы воспользоваться хитростью Донны наоборот и отправить избыток мужского населения на Колонию Бета, где им будет придана более приятная форма… при этой мысли он вздрогнул.

С неохотным вздохом он достал карту допуска, использования которой ему удавалось избегать в течение нескольких прошлых лет, и вставил ее в считыватель комм-пульта.

Ему немедленно ответил одетый в мягкое гражданское платье мужчина — мажордом Грегора. Он не представился; считалось, что если у тебя был этот доступ, то ты должен был знать, с кем разговариваешь. — Да? А, Айвен.

— Я хотел бы поговорить с Грегором, будьте добры.

— Извините, лорд Форпатрил, вы желаете воспользоваться этим каналом?

— Да.

Брови его собеседника удивленно приподнялись, но он отвел руку, и изображение моргнуло. Комм- пульт звякнул. Несколько раз.

Наконец появилось изображение Грегора. Он был еще в дневной одежде, что успокоило страхи Айвена, представившего, как вытащит императора из душа или из кровати. За его спиной можно было разобрать обстановку одной из самых уютных гостиных Императорского дворца. И еще нечеткое изображение доктора Тоскане. Она, кажется, поправляла блузку. Ой. Будь краток. У Грегора сегодня вечером явно есть занятие поинтереснее.

А я надеялся, что и мне нынче вечером тоже будет чем заняться…

Бесстрастное выражение лица Грегора стало несколько раздраженным, когда он узнал Айвена. — О. Это ты. — Раздраженный вид почти исчез. — Ты никогда не звонишь мне по этому каналу, Айвен. Я думал, это Майлз. В чем дело?

Айвен глубоко вздохнул. — Я только что вернулся из космопорта приехал со встречи с… с Донной Форратьер. Она вернулась с Беты. Вам двоим необходимо увидеться.

Грегор поднял брови. — Зачем?

— Уверен, лучше ей объяснить это лично. Я не имею к этому никакого отношения.

— Уже имеешь. Леди Донна обратилась к старым покровителям? — Грегор нахмурился и добавил слегка угрожающе, — Я — не разменная монета для твоих любовных интриг, Айвен.

— Нет, сир, — пылко подтвердил Айвен. — Но вы захотите увидеть ее. Действительно захотите. И как можно скорее. Скоро. Завтра. Утром. Рано.

Грегор покачал головой. Любопытно. — Скажи только, насколько это важно?

— Это только вам судить, сир.

— Если тебе больше нечего сказать… — Грегор затих и нервирующе уставился на Айвена.. Его рука, наконец, легко коснулась панели управления комм-пульта, и он посмотрел в сторону на какой-то экран, которого Айвену не было видно. — Я могу передвинуть… хм. Как насчет ровно в одиннадцать, в моем кабинете.

— Спасибо, сир. — Добавить «вы не пожалеете» было бы слишком оптимистично. Фактически, добавить что-то было так же желательно, как прыгнуть со скалы без грави-костюма. Вместо этого Айвен улыбнулся и наклонил голову в полупоклоне.

Недовольный взгляд Грегора стал еще более задумчивым, но через мгновение дальнейшего созерцания он ответил на поклон Айвена и отключил связь.

Катриона сидела перед комм-пультом в кабинете своей тети, и снова прокручивала модель сезонного цикла тех барраярских растений, которые должны были обрамлять дорожки в саду лорда Форкосигана. Единственным сенсорным эффектом, который программа дизайна не могла воспроизвести в модели, был аромат. Для этого наиболее тонкого и эмоционально глубокого эффекта она была должна положиться на ее собственный опыт и память.

В мягкий летний вечер проволочный кустарник испускал бы пряное благоухание, наполняющее воздух на многие метры, но у него был приглушенный цвет и низкая и круглая форма. Перемежающиеся с ними стебли груботравки разбили бы их ряды и полностью выросли бы вовремя, но тошнотворный цитрусовый аромат этого растения будет контрастировать с запахом проволочника, а, кроме того, оно было в запрещенном списке — среди тех, на которые у лорда Форкосигана была аллергия. А… сорняк-молния! Его желтовато-каштановые вертикальные полосы создали бы превосходный визуальный эффект, а слабый приятный аромат хорошо, даже аппетитно, сливался бы с запахом проволочника. Поставить группу деревьев как мостик там, там и там. Она изменила программу и снова запустила цикл. Намного лучше. Поглядывая на экран, он прихлебывала маленькими глотками свой остывший чай.

Ей было слышно, как по кухне ходит тетя Фортиц. Допоздна спящий дядя Фортиц скоро должен был спуститься вниз, а вскоре за ним — Никки, и эстетическая концентрация будет потеряна. Для последних изменений дизайна ей оставалось только несколько дней, а затем она должна была начать работать с множеством настоящих растений. Сегодня утром у нее было на все меньше двух часов, потом она должна умыться, причесаться и отправиться приглядывать за тем , как бригада монтирует и проверяет циркуляцию воды в ручье.

Если все пойдет хорошо, она сегодня могла бы начать так расставлять в саду свои дендарийские камни, чтобы ручей нежно лепетал, огибая их и бурля между ними. Звук ручья был еще одной деталью, которой нельзя было добиться от компьютерной модели, хотя она и учитывала необходимость приглушения