Ублюдок хренов! Пошевеливайся!

Монахиня снова попыталась оттащить его.

– Хватит, Сэл. Послушай же меня.

И тут Сидни протянула руку и погладила Сэла по щеке. У монахини отвисла челюсть. Казалось, она сейчас проглотит Сидни. Но той было плевать на сестру Сесилию. Она лишь повела огромными зелеными глазами и усмехнулась. Маленькая сексуальная кошечка.

– Послушайся сестру, Сэл, – сказала она. – Будь паинькой и сядь на место.

Монахиня рванула ее за руку.

– Оставь моего брата в покое. Не смей к нему прикасаться!

Телохранители ринулись к ним, но Нэш взмахом руки приказал им остановиться.

Сэл оттолкнул сестру, послал брата подальше и вперил злобный взгляд в Нэша.

– Пошевеливайся, Нэш! Я не шучу. Ты не понимаешь, что я не шучу. Пошли своего парня к Уокеру. Не теряй времени.

Не обращая на него внимания, Нэш обратился к монахине:

– Сестра, мы собрались тут, чтобы посмотреть на боксеров, но ваш брат мешает зрителям любоваться боем. Мне не хотелось бы показаться невежливым, но, если вы не успокоите его, я буду вынужден приказать вывести его отсюда.

Монахиня гневно сверкнула очками.

– Нечего угрожать мне. Вы не посмеете вывести его силой.

– Вы ошибаетесь, он посмеет, – вмешалась Сидни. – Кроме того, нет такого закона, который запрещал бы точно так же обойтись с монахиней, уличенной в нарушении общественного порядка. – Ледяная улыбочка, ну просто Мона Лиза.

Брови монашки от изумления изогнулись подковой.

Публика вдруг взревела и повскакивала с мест. Гиббонс оглянулся на ринг. Уокер что было силы вмазывал в живот противника один апперкот за другим. Руки Эппса безвольно повисли, лицо скривилось от мучительной боли. Зрители с задних, дешевых рядов устремились в проход, чтобы не упустить подробности захватывающего зрелища. Гиббонса прижало к фоторепортерам, он с трудом повернул голову, пытаясь понять, что происходит в секторе Нэша. Телохранители выбивались из сил, сдерживая рвущихся в проходы зрителей. Джозеф отталкивал в сторону огромного Сэла, они орали друг на друга, но Гиббонс в общем реве не слышал их слов. И тут он заметил холодный блеск металла – Джозеф выхватил из пиджака пистолет.

Гиббонс уронил фотоаппарат и устремился к ним, раздвигая руками головы, точно баскетбольные мячи. Нужно было преодолеть всего футов пятнадцать, но перед ним была плотная толпа из нескольких десятков человек. Он начал действовать плечами, но его, точно щепку, относило обратно к рингу.

Поверх голов Гиббонс видел, как Сэл пытается выхватить у брата пистолет, он рванул руку Джозефа вверх, и Гиббонс успел разглядеть девятимиллиметровое дуло из нержавеющей стали. Богачи в секторе Нэша вскочили на ноги, ища, где бы укрыться. Сэл схватил Джозефа за запястье – пистолет и наручники сверкнули над головами людей, – вывернул его и преспокойно забрал оружие. У Джозефа был обиженный вид, но Сэлу было уже не до него. Он перегнулся через голову Сидни, схватил Нэша за лацканы, приподнял с места и ткнул ему пушкой в живот. Нэш, побледнев, озирался, ища глазами телохранителей, но те были поглощены борьбой со зрителями и ничего не замечали.

– Эй вы, кретины, – закричал им Гиббонс, – ваш босс в опасности!

Никто его не услышал. Рев толпы перекрывал любой крик.

Гиббонсу не нравилось выражение лица Сэла – злобное, но довольное. Гиббонс понимал, что оно означает. Сэл смирился со своей участью. Сейчас он сделает это. О Боже. Гиббонс работал локтями, пробиваясь через толпу.

– Брось это, Сэл! – заорал он. – ФБР!

Его по-прежнему никто не слышал.

И тут он увидел вспышку. Выражение злобной радости скользнуло по лицу Сэла, когда он нажимал на спусковой крючок. Но вдруг, к его изумлению, сестра Сесилия в последний миг рванула его за руку. За короткой вспышкой последовал приглушенный треск выстрела. Сидни подпрыгнула в кресле, голова с гривой белокурых волос откинулась назад, дернулась и наконец склонилась на изящное обнаженное плечо. Телохранители услышали выстрел и недоуменно обернулись, не понимая, что произошло. Зато это хорошо поняли богачи, сидевшие в секторе Нэша, – они карабкались вверх по рядам, шагая прямо по головам, готовые на все, лишь бы поскорее убраться оттуда. Сэл тоже рванул было прочь, но идти было некуда. Он был зажат со всех сторон, кругом были люди, даже не подозревавшие о том, что стали свидетелями убийства.

На груди у Сидни виднелась небольшая аккуратная ранка с темными краями, несколько секунд крови не было, потом она хлынула потоком. Темно-красная струя текла по блесткам ее лилового платья, заливая подол. Неужели в такой маленькой, хрупкой женщине может быть столько крови, с ужасом подумал Гиббонс. Наконец поток превратился в тонкую струйку. Сидни не двигалась. Публика неистовствовала – кричала, свистела, махала руками, – а Сидни сидела не шелохнувшись. В общем безумии убийство осталось почти незамеченным. Внимание публики было приковано к смертельной схватке на ринге.

Гиббонсу наконец удалось пробиться к проходу между рядами, где стояли все Иммордино, прижатые друг к другу. Телохранители заблокировали проход, чтобы те не могли удрать. Поляк упирался спиной в спину Джозефа и решительно отпихивал всех, кто оказывался слишком близко от него. Гиббонс раскрыл удостоверение и сунул его в лицо поляку. Тот оттолкнул его, как и всех остальных. Сукин сын. Восстановив равновесие, Гиббонс ухватил его за галстук и снова сунул ему под нос удостоверение.

– Приди в себя, кретин. ФБР!

– Пошел прочь! Кто ты такой?

От напомаженных волос поляка шел противный сладковатый запах. Гиббонс с омерзением отвернулся.

– Федеральное бюро расследований, агент К. Гиббонс. Этого тебе достаточно?

Поляк усмехнулся ему в лицо.

– У вас здесь нет полномочий.

Гиббонс намотал его галстук на руку и дернул на себя.

– Послушай, приятель. Я из ФБР. У меня везде есть полномочия. А сейчас прикажи своим парням освободить проход, и немедленно, иначе я постараюсь, чтобы тебя привлекли как соучастника в убийстве.

– Предъяви сначала...

Гиббонс снова рванул его галстук.

– Думаешь, я шучу? Напрасно. Я знаю немало судей, которые с удовольствием полюбуются на бывшего полицейского, связавшегося с преступными элементами. Соучастие и сотрудничество с преступниками, противодействие представителям закона – они с радостью навесят все это на бывшего полицейского. Готов поспорить, что ты тоже знаком с такими судьями. Правда, Ковальски?

Некоторое время они таращились друг на друга – галстук врезался в подбородок поляка. Поляк лихорадочно обдумывал услышанное. Он понимал что к чему. Гиббонс отпустил галстук.

– А теперь прикажи своим парням освободить проход. Здесь буду действовать я.

Ленни бросил на него злобный взгляд, но подчинился, велев двум телохранителям отойти в сторону. Гиббонс понимал, что поляк кипит от ярости. Полицейские не любят сотрудничать с фэбээровцами, даже если это бывшие полицейские. Поляк подчинился слишком легко. Надо пока оставить его в покое, он еще может понадобиться, если не появится Тоцци. Куда же, черт побери, запропастился Тоцци?

Гиббонс выхватил из кобуры револьвер, бросился в проход позади Иммордино и приставил дуло к голове Сэла за ухом.

– Передай мне оружие. Двумя пальцами.

Сэл промолчал, только переложил пистолет в левую руку и опустил ее вниз. Гиббонс взял револьвер левой рукой, убедился, что он на предохранителе, и затем указал им на Джозефа.

– Руки на затылок! Все трое.

Монахиня поглядела на него – она была явно оскорблена таким приказом.