наседки.

— Джиллиан, собирайся, — подтолкнула ее в направлении дома мать. — Быстрее.

Джиллиан понимала, что сейчас не время для вопросов. Она смахнула слезы и побежала к небольшому древнему квадратному зданию, которое было их домом, когда они проводили лето на равнинах возле нагорья. Мужчинам иногда приходилось чинить сорванные непогодой крыши — но в остальном приземистые прочные здания оставались такими же, какими их построили предки, жившие в заброшенном городе Касска на нагорье.

Дедушка, осунувшийся и бледный, словно призрак, ждал в тени в дверном проеме. Он никуда не торопился. От ужаса у Джиллиан внутри все похолодело. Она поняла, что дедушка не может пойти с ними. Он слишком стар и немощен. Как и некоторые другие старики, он не сможет идти наравне со всеми, если придется бежать. По глазам его девочка видела, что он и не думает попытаться.

Она упала в дедушкины объятия и разрыдалась, несмотря на его попытки успокоить.

— Ладно, ладно, малышка, — говорил он, гладя рукой ее коротко подстриженные волосы. — На это нет времени.

Дедушка взял внучку за руки и мягко подтолкнул ее, пытавшуюся справиться со слезами, ко входу. Джиллиан знала, что уже большая и не должна так плакать, но ничего не могла с собой поделать. Он присел на корточки и смахнул с ее лица слезу, по лицу от улыбки побежали морщинки.

Джиллиан вытерла оставшиеся слезы, пытаясь быть сильной и действовать согласно возрасту.

— Дедушка, Локки показал мне приближающихся незнакомцев.

Он кивнул:

— Знаю. Это я послал его.

— Ох, — вот и все, что она могла сказать. Мир стремительно переворачивался с ног на голову, и думать было сложно — но какой-то частью разума она осознала, что дед никогда раньше такого не делал. Она не знала, что он на такое способен, — но, зная дедушку, не удивлялась.

— Джиллиан, послушай меня. Именно об этих людях я всегда говорил. Все, кто может, уходят, чтобы спрятаться на время.

— Надолго?

— До тех пор, пока это будет необходимо. Люди, что сейчас едут по дороге — лишь малая часть тех, кто в конце концов придет.

Глаза Джиллиан расширились.

— Ты хочешь сказать, что это еще не все? Но ведь их так много. Они поднимают столько пыли, сколько я еще не видела. Как чужаков может быть больше?

Его улыбка была короткой и горькой.

— Это всего лишь разведчики, я думаю — первые из многих. Эта обширная и заброшенная земля им незнакома. Я считаю, что они ищут путь через нее, разведывая, не будет ли здесь сопротивления. Я боюсь, что, согласно предсказаниям, за ними придет столько войска, что даже я не могу представить. Думаю, эти другие, бесчисленные, придут не так уж скоро — но даже этот авангард опасен и безжалостен. Те из нашего народа, кто может, должны бежать и пока спрятаться. Но ты, Джиллиан, не можешь пойти с ними.

У нее отвисла челюсть.

— Что?..

— Послушай меня. Времена, о которых я тебе рассказывал, настали.

— Но мама и папа не позволят…

— Позволят, когда я скажу, что они должны слушаться, как и все наши люди, — суровым голосом сказал старик. — Тут замешаны дела чрезвычайной важности, в какие наш народ никогда прежде не вовлекался — по крайней мере с тех пор, как наши предки жили в городе. Теперь это и наше дело тоже.

Джиллиан торжественно кивнула:

— Да, дедушка. — Дрожа от страха, она в то же время чувствовала пробуждаемое дедушкиными словами чувство долга. Если он решил доверить ей такие вещи, она его не подведет.

— Тогда что я должна делать?

— Ты должна стать жрицей костей, носительницей снов.

Рот Джиллиан снова открылся.

— Я?

— Да, ты.

— Но я слишком маленькая! Меня таким вещам не учили…

— Времени нет, дитя мое. — Он наклонился к ней, стараясь говорить как можно внушительнее. — Именно ты, Джиллиан, должна это сделать. Я уже научил тебя многому из преданий. Ты можешь считать себя не готовой или слишком юной, и в этом будет доля правды — но ты знаешь больше, чем осознаешь. К тому же никого другого нет. Этот груз ложится на твои плечи.

Джиллиан даже моргнуть, казалось, не могла. Она чувствовала себя совершенно неподходящей, но в то же время немножко взволнованной и спокойно воодушевленной. Ее народ зависел от нее. Более того, дедушка положился на нее, и она верила, что может это сделать.

— Да, дедушка.

— Я приготовлю тебя к тому, чтобы быть среди мертвых, а потом ты должна спрятаться среди них и ждать.

Страх начал сжимать свои кольца вокруг нее. Она никогда не оставалась наедине с мертвыми.

Джиллиан сглотнула.

— Дедушка, а ты уверен, что я к такому готова? Быть там одной среди мертвых? Ожидая одного из них?

Свет, выходящий из открытой двери, придал лицу старика зловещий вид.

— Ты готова настолько, насколько я успел тебя подготовить. Я надеялся успеть гораздо больше — но ты хотя бы слышала кое-что из того, что тебе следует знать.

Снаружи в солнечном свете спешно готовились к отъезду люди. Они старательно не смотрели в тень, на дедушку, после того, как он отвел Джиллиан в сторону и начал рассказывать, с чем ей предстоит столкнуться.

— По правде говоря, — сказал он, — событие застало врасплох и меня. Предсказания передавались из поколения в поколение сотни и тысячи лет, но в них не сказано, когда они должны сбыться. Я никогда по-настоящему не верил, что это случится при моей жизни. Помню, как мой дед рассказывал о том, что я передал тебе. Он на самом деле не верил, что это когда-либо случится — может, в далеком будущем, но на моей жизни это не отразится никак. И все же время пришло, и мы должны сделать то, на что способны, чтобы почтить наших предков. Мы должны — ты должна — быть готовы встретить знамения.

— Как долго мне придется ждать?

— Увы, я не могу тебе этого сказать. Тебе придется спрятаться среди духов. Как и все сказители за прошедшие века, мы с тобой постоянно припрятывали еду, как Локки, на случай этих событий. Тебе будет чем наполнить живот. Ради развлечения можешь охотиться и ловить рыбу, когда выходить станет безопасно.

— Да, дедушка. Но разве ты не можешь спрятаться со мной?

— Я отведу тебя туда, помогу приготовиться и расскажу все, что знаю. Но потом мне придется вернуться сюда, чтобы чужаки думали, что мы остались приветствовать их, в то время как остальные наши люди бежали. Тем временем ты сможешь спрятаться. Я не могу так же быстро бегать, как ты, я не настолько мал, чтобы проскользнуть в узких местах, где эти люди не смогут тебя преследовать. Мне придется вернуться сюда и делать свое дело.

— Что если чужаки причинят тебе вред?

Дедушка вздохнул с усталой решимостью.

— Может, так и будет. Пришельцы способны на подобную жестокость — вот почему это так важно. Именно из-за их жестокости мы должны быть сильными и не сдаваться. Даже если я погибну, — он погрозил внучке пальцем, — будь уверена, я постараюсь, чтобы до этого не дошло, но если так — я сберегу нам драгоценное время.

Джиллиан закусила губу.

— Ты разве не боишься умирать?

Он с улыбкой кивнул.

— Очень боюсь. Но я прожил долгую жизнь и очень тебя люблю, поэтому хочу, чтобы и ты жила долго.

— Дедушка, — сказала она сквозь душащие слезы, — я хочу, чтобы ты никогда меня не покидал.

Он взял ее за руку.

— Я тоже, дитя. Я хочу увидеть, как ты станешь женщиной и родишь детей. Но не беспокойся слишком сильно обо мне: я не так уж беспомощен и не прост. Я буду сидеть под стеночкой с остальными, и эти люди не догадаются, что я представляю для них какую-то угрозу. Мы признаемся чужакам, что более молодые убежали в страхе, а мы не смогли. Пришельцам наверняка найдется что делать, им незачем тратить на нас силы. С нами все будет хорошо. Я хочу, чтобы ты думала о том, что должна сделать, и не беспокоилась обо мне.

Джиллиан немного успокоилась.

— Да, дедушка.

— К тому же, — сказал старик, — Локки будет с тобой, и с ним — мой дух, так что я, можно сказать, буду наблюдать за тобой.

Когда она улыбнулась, он сказал:

— Теперь иди. Нам нужно приготовиться.

Родителям Джиллиан было позволено короткое прощание — после того, как дедушка строго сказал им, что забирает внучку, чтобы она была с духами предков и заботилась о безопасности их народа.

Мать и отец то ли понимали важность порученного дочери дела, то ли боялись отказать дедушке. Как бы там ни было, они крепко обняли ее и пожелали быть сильной, пока они не смогут снова быть вместе.

Дедушка молча повел ее прочь под взглядами земляков. Он вел ее вверх по древним дорогам и ущельям, мимо заброшенных поселений и таинственных зданий, к крутому подъему. Они карабкались вверх, а заходящее солнце золотило шлейф пыли, который медленно, но верно приближался. Джиллиан знала, что не успеет солнце сесть, как большая часть ее народа уже будет в недосягаемости для чужаков.

Густые тени пролегли по ущельям. Вьющаяся по скользкому, усыпанному щебнем камню, дорога приглашала заглянуть за поворот. Среди щебенки то и