примерно как у вас, аббатиса. У нее не было мизинца на правой руке. Может, вы ее тоже помните? Я думаю, это одна из ваших сестер.

— Одетта, — кивнула Верна. — Лорд Рал рассказал мне о неприятностях, которые она вам доставила. Вам следовало бы сказать «падшая сестра».

— Меня не интересует, какая сторона милости Создателя управляла ею, когда она прибыла сюда. Я знаю только, что она убила почти триста человек, когда прорывалась в Сад. Триста! И приблизительно еще сотню убила, когда покидала Сад. И мы были беспомощны против нее… — Лицо генерала покраснело, и шрамы стали выделяться на нем четче. — Вы знаете, каково это — видеть, как погибают люди, и быть неспособным остановить бойню? Знаете, как не просто нести ответственность за жизни людей и знать, что твоя задача была не допустить туда опасность… и не мочь справиться с угрозой?

Верна отвела взгляд.

— Мне очень жаль, генерал. Но она сражалась против лорда Рала. А я нет. Я на вашей стороне. Я сражаюсь против таких, как она.

— Может, это все и правда, но приказы Зедда и самого лорда Рала — после того, как он убил ту подлую женщину — запрещают кому бы то ни было еще находиться там. Кому бы то ни было. Даже если бы вы были моей матерью, я все равно не пропустил бы вас туда.

Верна вскинула голову. Кое-что оставалось для нее загадкой.

— Если сестра Одетта смогла пройти туда, и вы вместе с вашими людьми не смогли остановить ее, — она подняла бровь, — то почему вы думаете, что можете остановить меня?

— Я бы не хотел, чтобы до этого дошло — но если понадобится, на этот раз у нас достаточно средств, чтобы выполнить данные нам приказы. Мы больше не беспомощны.

Верна нахмурилась.

— О чем вы говорите?

Командующий Тримак достал из-за пояса черную перчатку и натянул ее, стараясь втиснуть руку как можно плотнее. Двумя пальцами руки в перчатке он осторожно вытянул из колчана на поясе у одного из солдат стрелу с красным оперением. Одна стрела уже была заряжена в арбалет, в колчане остались еще четыре.

Держа стрелу за оперение, генерал Тримак поднес острый наконечник к лицу Верны, чтобы она могла рассмотреть его вблизи.

— Это не просто сталь. Это мощь, способная сразить волшебника.

— Я по-прежнему не понимаю, о чем вы говорите.

— Это магия, которая, как было сказано, может пронзить любой щит, выставленный чародеем.

Верна протянула руку и осторожно коснулась пальцем древка стрелы. Прежде чем она отдернула руку, боль пронзила кисть и запястье. Несмотря на то, что во дворце ее магические способности были ограничены, ей не составило труда ощутить мощную ауру, которую излучало магическое сплетение вокруг смертоносного острия. Это и в самом деле было могучее оружие. Даже находясь на пике своих сил, чародей все равно оказался бы в смертельной опасности, попади в него такая стрела.

— Если у вас были эти стрелы, то почему вы не смогли остановить сестру Одетту?

— Тогда у нас их еще не было.

Верна еще больше помрачнела.

— Так откуда же вы их взяли?

Генерал улыбнулся, демонстрируя удовлетворение от того, что больше не окажется безоружным в бою с чародеем.

— Когда волшебник Рал был здесь, он спросил меня, насколько надежна наша защита. Я рассказал ему о нападении колдуньи и о том, как беззащитны мы были против ее мощи. Он обыскал дворец и нашел это оружие. Очевидно, оно хранилось в каком-то скрытом месте, откуда только волшебник мог его извлечь. Именно он дал моим людям эти болты и арбалеты, чтобы ими стрелять.

— Как разумно с его стороны.

— Да, действительно.

Генерал аккуратно вернул болт в специальный колчан, сделанный так, что стрелы в нем не соприкасались. Теперь Верна понимала, почему это было необходимо. Она не знала, насколько древнее это оружие — но подозревала, что оно относится еще ко времени великой войны.

— Волшебник Рал проинструктировал нас, как обращаться с этим опасным оружием. — Генерал продемонстрировал свою руку в перчатке. — Сказал, что мы всегда должны надевать это, прежде чем прикасаться к стрелам.

Он снял перчатку и заткнул ее за пояс. Верна скрестила руки на груди, глубоко вздохнула и заговорила, тщательно подбирая слова.

— Генерал, я знала Натана Рала задолго до того, как родилась ваша бабушка. Он не всегда искренен в отношении опасных последствий своих дел. На вашем месте я бы обращалась с этим оружием как можно осторожнее и расценивала бы как вопрос жизни и смерти все, что он говорил вам, даже невзначай.

— Вы считаете его безответственным?

— Не совсем так. Но он склонен преуменьшать все, что могло бы создать ему неудобства. Кроме того, он очень стар и искусен — поэтому иногда может легко забыть о том, насколько у него больше знаний о всяких необычных вещах, чем у простого человека. Или же о том, что многое из доступного ему простой человек, не чародей, не только не сделает, но и понять-то не сможет. Он похож на старика, который иногда забывает предупредить гостей о том, что его собака кусается.

Солдаты изменились в лице. Некоторые убрали руки с колчанов на поясе.

Генерал Тримак коснулся пальцами рукояти короткого меча в ножнах на левом бедре.

— Я принимаю ваше предостережение со всей серьезностью, аббатиса, — но и вы должны понимать, что я также со всей серьезностью отношусь к жизням сотен моих людей, которые погибли, когда здесь в последний раз объявилась сестра и мы оказались беззащитны против ее магии. Я отношусь со всей серьезностью и к жизням тех людей, которые сейчас находятся здесь. Я не хочу, чтобы что-то подобное повторилось.

Верна облизала губы и напомнила себе, что этот человек просто выполняет свою работу. Так как она сама утратила во дворце свои способности, то могла понять мучившее его чувство бессилия.

— Я понимаю вас, генерал Тримак, — она убрала со лба прядь волос. — Мне тоже знакома тяжелая ноша ответственности за жизнь других. Несомненно, жизни ваших людей ценны, и так же ценно все, что может помешать врагу отнять эти жизни. Именно поэтому я советую вам быть осторожнее с магическим оружием. Такие вещи, как правило, не предназначены для использования не-чародеями без всякого надзора.

Командир коротко кивнул.

— Мы принимаем ваше предостережение со всей серьезностью.

— Хорошо, тогда вы также должны знать, что предмет, находящийся в той комнате, крайне опасен. Это опасность для всех нас. Будет лучше, если я, пока нахожусь здесь, хотя бы удостоверюсь, что он находится в сохранности.

— Аббатиса, я понимаю, к чему вы клоните — но вы должны понять, что данные мне приказы не допускают исключений. Я не могу позволить вам пройти, просто поверив вашим словам о том, кто вы, и о том, что ваша цель — помочь нам. Что, если вы шпионка? Изменница? Сам Владетель во плоти? Хотя вы и кажетесь мне искренней, я не стал бы командующим, если бы позволял красивым женщинам меня переубеждать.

Будучи названной «красивой женщиной» перед всеми этими солдатами, Верна на мгновение смутилась. А генерал тем временем продолжал:

— Но я могу лично подтвердить, что никто — абсолютно никто — не был там с тех пор, как сам лорд Рал побывал там в последний раз. Даже Натан Рал не входил туда. В Саду Жизни все осталось нетронутым.

— Я понимаю вас, генерал.

Ее долго не было во дворце. Она не сказала, где находится Ричард или когда он может вернуться. Раздумывая, она терла пальцами лоб.

— А как вы смотрите на то, если я не буду входить внутрь, а вместо этого только постою в дверях, за пределами Сада Жизни, и загляну туда, дабы своими глазами убедиться, что три шкатулки, которые там хранятся, в сохранности? Пусть даже дюжина ваших людей нацелит мне в спину эти смертоносные стрелы.

Принимая решение, Тримак покусывал губу.

— Хорошо. Спереди от вас, по обе стороны и сзади станут солдаты с арбалетами, держа пальцы на спусковых скобах. Вы можете смотреть в Сад Жизни через дверной проем — но не должны переступать порог под страхом смерти.

Верне и не нужно было подходить к шкатулкам близко. Честно говоря, она и не собиралась к ним приближаться. Она хотела только убедиться, что никто больше к ним не прикасался. В то же время ей не очень нравилась мысль, что легкого движения пальца этих солдат достаточно, чтобы выпустить в нее одну из этих смертоносных стрел. В конце концов, идея проверить шкатулки Одена посетила ее прямо здесь, во дворце. Она прибыла не для этого. Но все же сейчас она была так близко…

— Договорились, генерал. Мне нужно просто увидеть, что они в сохранности, чтобы мы все могли спать немного спокойнее.

— Я тоже всецело за спокойный сон.

Окруженные группой солдат, Бердина и Верна следовали за генералом Тримаком по широкому гранитному коридору. Колонны вдоль стены обрамляли массивные глыбы причудливой формы, похожие на скульптуры. Для Верны они были живым доказательством могущества Создателя, произведениями искусства из его сада — из мира жизни. Когда они проходили через перекрестки, эхо разносило по просторному коридору звук их шагов. Эти перекрестки были пересечениями главных линий заклинания, которые сходились в едином центре, и этим центром был Сад Жизни.

Наконец они оказались перед двойной дверью, покрытой изображениями лесов и холмов на золотых пластинах.

— За ними находится Сад Жизни, — спокойным голосом произнес генерал.

Как только солдаты окружили Верну и подняли арбалеты, генерал начал открывать одну из больших створок.

Солдаты, стоящие сбоку и сзади, направили наконечники стрел в голову Верне. Четверо, ставших спереди, прицелились в сердце. Ее успокаивало только то, что никто не нацелил оружие в лицо. Ей подумалось, что все это довольно нелепо, но, вспомнив, как серьезно настроены солдаты, она отбросила эту мысль.

Когда позолоченная дверь широко раскрылась, Верна вместе с кругом своих личных убийц подошла ближе к проему. Чтобы что-то увидеть, ей пришлось вытянуть шею, и в конце концов она осторожно попросила одного из солдат отойти немного в сторону и не заслонять ей обзор.

Стоя в довольно тускло освещенном коридоре, Верна заглянула в проем и увидела сад во всей его красе, залитый светом, лившимся прямо с неба через