Ричард перевел дыхание. Сердце стало биться ровнее. Все вокруг, стряхнув оцепенение, разразились криками. Девочка, дрожа от пережитого ужаса, прильнула к матери. Отрубленная часть черепа прокатилась несколько шагов и остановилась, глядя в потолок стеклянными глазами.

Ричард развернулся, чтобы увидеть второго шпиона. Того крепко держали охранники, но он и не думал сопротивляться. Бежать было бесполезно.

Виктор, с булавой наперевес, протиснулся сквозь толпу. Кара словно вынырнула из-под земли, сжимая в кулаке эйджил. Никки, воздев руки, бежала по проходу, и Ричард только сейчас ее заметил.

— Нет! — кричала она. — Остановитесь!

Виктор застыл в недоумении. Никки так сильно махала руками, будто думала, что второго пленника вот-вот убьют.

— Стой, кузнец!

Виктор подумал и опустил булаву. Никки бросила гневный взгляд на Ричарда:

— Ты тоже, плотник! Шевельнешься, когда я скажу! Ты понял?!

Ричард моргнул. Плотник? Откуда вдруг взялся плотник?

Сквозь пелену еще не рассеявшейся ярости меча Ричард осознал, что Никки что-то задумала. Он не знал ее намерений — но то, что она обратилась к нему и Виктору по их ремеслам, а не по именам, не заметить было невозможно. Она подавала сигнал, но для чего? Приходилось положиться на нее.

Виктор не заметил хитрости. Видимо, потому, что все часто звали его «кузнецом». Он уже собирался что-то сказать, но Никки влепила ему оглушительную затрещину.

— Молчать! Меня не интересуют ваши оправдания!

Виктор в глубоком изумлении отступил назад. Непонимание быстро сменилось угрюмым раздражением, но он ничего не сказал. Никки, увидев, что он все понял, развернулась к Ричарду.

— А ты еще ответишь за это, плотник.

Ричарду было невдомек, к чему вся эта комедия — но, встретившись взглядом с Никки, он незаметно кивнул. Большего он сделать не мог, боясь испортить чужой план.

А Никки входила в раж.

— Да что с тобой стряслось? — кричала она на него. — Кто тебе позволил творить все, что заблагорассудится?

Ричард не знал, какой ответ она хочет услышать, поэтому просто пожал плечами, словно от стыда потерял дар речи.

— Да он спас мое дитя! — выкрикнула Джемила. — Этот человек хотел ее убить!

Никки с негодованием обрушилась на женщину.

— Откуда такое неуважение к ближнему? Как ты можешь судить о намерениях другого человека? Только Создатель знает, что было у него в сердце, но уж никак не ты. Может, ты ведьма и можешь видеть будущее? Нет? Тогда откуда ты знаешь, что он хотел ее убить? Получается, его нужно было убить только потому, что ты чего-то испугалась? Да даже если бы он и убил ребенка, никто из нас не имел бы права судить, хорошо или плохо он поступил!

Никки снова повернулась к Ричарду.

— А чего вы от него ждали? Их вдвоем втащили сюда, без всяких объяснений, будто животных — и еще удивляетесь, что он от испуга натворил глупостей? Как вы можете ожидать, что Джегань Справедливый даст нам второй шанс исправить ошибки, если мы действуем подобным образом? У человека было право бояться за свою жизнь, оказавшись в такой ситуации!

Войдя в роль, она распалилась:

— Как жена мэра, я считаю ваше поведение недопустимым! Вы меня слышите?! Мэр будет весьма недоволен, когда узнает, что вы натворили этой ночью. В его отсутствие за вами присматриваю я. Да убери же меч! И кто тебе вообще позволил хвататься за такое оружие, плотник?

Начиная понимать, чего добивается Никки, Ричард молча вложил меч в ножны. И в ту же секунду ярость исчезла, вызывая легкую дрожь. Не важно, что было причиной, не важно, скольких он уже убил, — чужая смерть тяжким грузом ложилась на плечи. Не желая испортить спектакль Никки, Ричард понуро склонил голову.

Чародейка гневно набросилась на толпу. Все отшатнулись.

— Мы — мирные люди. Разве вы забыли наш долг по отношению к ближнему? Забыли волю Создателя? Как же вы можете надеяться, что император однажды сжалится и снова примет нас под свое покровительство, если мы ведем себя как животные?

Толпа застыла в молчании. Ричард искренне надеялся, что все понимают замысел Никки и никто не испортит дело раньше времени.

— Как жена мэра, я не позволю испортить будущее наших людей бессмысленной жестокостью.

Молодая девушка в толпе подняла голову, словно ища поддержки.

— Но они же…

— Мы никогда не должны забывать о нашем долге по отношению к человечеству, — возвысила голос Никки, — а не искать оправдания эгоистичным поступкам!

Виктор, перехватив ее взгляд, тут же все понял и потянул девушку обратно, вглубь толпы, чтобы та ничего больше не успела сказать.

Никки повернулась к охранникам.

— Наш долг — направлять своего товарища на истинный путь, но не убивать его. Один человек уже погиб этой ночью. Местные власти непременно об этом узнают и решат судьбу плотника. Вам придется присмотреть за ним. Как жена мэра, я не допущу, чтобы товарищ погибшего разделил его судьбу. Я знаю, что муж наверняка во всем разберется — но, по-моему, не стоит ждать утра, чтобы навести порядок. Все должно быть исправлено немедленно, поэтому вы сейчас же отведете этого гражданина за пределы городских стен и отпустите его. Пусть идет с миром. Мы не причиним ему вреда. А плотника держать под присмотром, пока власти с ним не разберутся.

Виктор понуро кивнул.

— Мудро, госпожа. Уверен, что господин мэр, ваш супруг, будет доволен вашим решением.

Никки холодно наблюдала за глубоким поклоном кузнеца. Затем чародейка подошла ко второму пленнику и отвесила тому не менее глубокий поклон.

Ричард отметил, что шнуровка ее корсажа немного разошлась. И пленник тоже это заметил. А когда Никки наклонилась, он смог вдоволь наглядеться на ее прелести. И даже когда она выпрямилась, он не сразу поднял взгляд.

— Надеюсь, вы примете наши извинения. Наше поведение было бесчеловечным. Поверьте, нас учили совсем не этому. Мы принимаем людей как равных. Все люди — братья.

Пленник скорчил понимающую рожу, словно раздумывая, принимать ли ему извинения.

— Чего ж удивляться, что ваши люди настолько грубы, если им хватило наглости восстать против Имперского Ордена!

— Восстать? — Никки всплеснула руками. — Глупости! Просто небольшое недоразумение. Некоторым рабочим, — она махнула рукой в сторону Ричарда, даже не повернув головы, — понравились слова этих жадных, эгоистичных людей, которые стремятся нахапать побольше для себя лично. Но сверх того — ничего серьезного. Муж часто объяснял мне, как расходятся, разрастаясь, слухи, и муха, так сказать, превращается в лошадь. Своекорыстные люди создали ненужную панику, а слухи разошлись далеко… Точно так же и этой ночью — ужасная трагедия произошла из-за непонимания, и одному из детей Создателя нанесли непоправимый ущерб. Мы сожалеем.

Перед тем, как ответить что-либо, пленник наградил ее долгим, задумчивым взглядом.

— И все в Алтур-Ранге считают так же?

Никки вздохнула.

— Ах, право, почти все — и господин мэр, мой муж. Он много потрудился, чтобы остудить горячие головы и прекратить беспорядки. Он и представители народа денно и нощно внушали тем немногим мятежникам, какую ошибку они совершили. Ведь они совершенно не заботились о высшем благе! По наущению моего мужа предводители мятежа предстали перед судом народа и понесли надлежащее наказание. Большинство из них раскаялось. Сейчас он работает над перевоспитанием и просвещением темного народа.

Ее собеседник медленно кивнул.

— Пожалуйста, передайте вашему мужу, что он мудрый человек и имеет мудрую жену, которая знает, как трудиться на благо великого общего дела.

Никки поклонилась.

— Конечно, ради всеобщего блага. Муж часто говорит это. Несмотря на наши личные желания и чувства, превыше всего мы должны ставить долг перед обществом. Мы должны заботиться о других людях, забывая о собственном благе. Никто не имеет права ставить себя выше остальных.

Слова Никки, похоже, тронули душу мужчины — ее сентенции составляли самую суть философии Имперского Ордена. Никки хорошо понимала, за какие струны надо дергать.

— Совершенно верно, — сказал тот, рассматривая ее в упор. — Думаю, мне лучше уйти.

— Куда же вы направитесь? — спросила Никки и, как бы спохватившись, стыдливо прикрыла рукой распустившийся лиф.

Мужчина снова посмотрел ей в глаза.

— О, мы просто проезжали мимо. У нас семьи на юге. Хотели найти какую-нибудь работу. Да я этого парня вообще не знал. Просто ехали вместе пару дней.

— Ну, из-за того, что случилось этой ночью, — сказала Никки, — муж просто непременно предложил бы вам, для вашей же собственной безопасности, как можно скорее продолжить путешествие. Одной трагедии избежать не удалось; второй быть не должно.

Мужчина окинул толпу долгим недобрым взглядом, задержавшись на Ричарде. Но тот стоял молча, опустив глаза и даже не шелохнувшись.

— Да, сударыня. Поблагодарите мэра от моего имени за то, что он наставляет мятежников на истинный путь.

Никки сделала знак охранникам.

— Эй, вы, сопроводите этого человека! Возьмите с собой достаточно людей, чтобы убедиться, что он выйдет из города целым и невредимым. Думаю, вам