— Незадолго до их впадения в любовь?
— Именно, если называть это «впадением». Хотя на все сто не могу поручиться: ты ведь знаешь, как плохо люди помнят даты. Но все возможно.
Фрэйзер поднял голову.
— Что-то не верится, — сказал он. — Слишком похоже на мелодраму.
— Я знаю кое-что о гипнозе, Колин… Так что ты намерен предпринять в связи с этой девушкой?
Фрэйзер достал свою трубку и набил ее табаком.
— Пожалуй, — сказал он, раскуривая трубку, — пойду поговорю с этим доктором Робертом Кеннеди.
— Будь спокоен, мальчик, — засмеялся Мартинез. — Я тоже начитался множества сверхъестественных историй и могу предсказать: тебя просто выкинут оттуда.
Фрэйзер попытался улыбнуться, но не смог: Джуди не отвечала и не писала ему больше.
— Что ж, — сказал он, — надо проверить, насколько ты прав.
Лифт доставил Фрэйзера на девятнадцатый этаж. В холле было четыре двери. Подойдя к ближайшей, он увидел табличку, извещающую, что внутри находится издательская фирма «Орел». На других дверях висели таблички: «Фрэнк и Дэйли — маклеры», «Рекламное обслуживающее агентство» и «Чувства Инкорпорейтид». Шагнув вперед, он оказался в отделанной дубовыми панелями приемной. Справа, за перилами, стояли два стола, и за одним склонилась над бумагами хорошенькая девушка, а за другим двое крепких мужчин читали журналы.
Хорошенькая девушка, очевидно секретарь, посмотрела на Фрэйзера и профессионально улыбнулась:
— Да, сэр?
— Я хочу видеть доктора Кеннеди, — сказал он, пытаясь придать голосу твердость.
— Вам назначено, сэр?
— Нет, но это очень важно.
— Сожалею, сэр, доктор Кеннеди крайне занят и не может уделять время каждому желающему, он и вообще никого не принимает, за исключением своих постоянных пациентов.
— Посмотрим. Не могли бы вы передать ему записку?
— Пожалуйста.
Фрэйзер быстро набросал текст: «Я должен вас увидеть по поводу мисс Джуди Сандерс. Это очень важно!»
Секретарша, взяв записку, удалилась и почти сразу вернулась:
— Доктор Кеннеди может уделить вам пару минут, сэр, — сказала она. — Пройдите.
— Благодарю.
Фрэйзер перевел дыхание, как перед прыжком в воду. Двое мужчин внимательно наблюдали за ним, отложив журналы в сторону.
За дверью оказалась большая красивая меблированная комната, из которой дверь вела в лабораторию. Кеннеди оторвал взгляд от каких-то бумаг и встал, протянув руку. Это был человек среднего роста; густые седые волосы, зачесанные назад, обрамляли скучное лицо, полускрытое толстыми стеклами очков.
— Прошу, — прозвучал глубокий и приятный голос. — Чем могу служить?
— Мое имя Колин Фрэйзер, — сказал Фрэйзер, садясь и принимая сигарету из протянутой пачки. — Я хорошо знаком с мисс Сандерс и пришел сюда потому, что вы, обследуя ее, сделали несколько осциллограмм.
— В самом деле?
Кеннеди выглядел рассерженным, и Фрэйзер вспомнил, что Джуди просила его никому не говорить об этом.
— Я не уверен, что все записал в регистрационную книгу, — сказал раздраженно доктор.
— Посмотрите, — сказал Фрэйзер. — Записи должны отражать изменения, происшедшие недавно с мисс Сандерс. По-моему, психология достаточно точная наука, и столь резкая перемена не могла произойти за одну ночь без всякой причины. Я хотел бы проконсультироваться с вами.
— Я не психолог, — холодно ответил Кеннеди. — А теперь, прошу прощения, меня, ждут дела.
— Хорошо. — В голосе Фрэйзера не было никакой угрозы, только усталость. — Если вы настаиваете, я подниму эту грязь. Такие внезапные перемены означают, что она психически неуравновешенна. Но я знаю, что раньше она была совершенно нормальной. Нарушения произошли после того, как она попала в вашу контору, после ваших экспериментов, повредивших ее разум. Это принесет вам славу плохого практика.
Кеннеди покраснел.
— Я психиатр с лицензией, — сказал он, — и другой доктор может подтвердить, что мисс Сандерс в своем уме. Если начнете расследование, вы только зря потратите время и повредите своей репутации. Сандерс даст показания, что ей не было причинено ни малейшего ущерба, не было принуждений, так что вывод можете сделать сами. Лучше не вмешивайтесь не в свое дело. Всего хорошего.
— Так-так, — ухмыльнулся Фрэйзер. — Но все же она была здесь!
Кеннеди нажал кнопку — на пороге выросли две фигуры.
— Покажите этому джентльмену выход, пожалуйста, — сказал Кеннеди.
Фрэйзер подумал, не подраться ли, но, решив, что это бессмысленно, спокойно прошел между двумя мужчинами — теми самыми, что читали в приемной журналы. Выйдя на улицу, он почувствовал себя так, будто получил хорошую встряску, и понял, что сильно нуждается в выпивке.
Фрэйзер спросил:
— Джим, ты когда-нибудь читал Трилси?
Круглое веснушчатое лицо Суорски с уважением повернулось к нему.
— Много лет назад, — ответил он. — Ты это к чему?
— Скажи мне одну вещь: возможно ли, хотя бы теоретически, сделать то, что сделал Свентали? Изменить эмоциональные состояния — такие, как любовь?
— Фрэйзер щелкнул пальцами.
— Не знаю, — ответил Суорски. — Секты мутантов, порожденных ядерными процессами, — это выше моей компетенции. Но в принципе… Что ж, когда-нибудь в далеком будущем такое может случиться… Однако это достаточно отдаленный проект, хотя мы знаем природу разума и в настоящее время.
Джима переполняло сочувствие.
— Я знаю, как тяжело быть обманутым, — продолжал он, — но не трави душу, выброси это из головы!
— Не могу. Я не могу отнести эту историю к ряду обычных любовных приключений, — тихо ответил Фрэйзер. — Дай-ка я расскажу тебе все…
Суорски кивнул головой.
— Это может быть сумасшедшей мыслью, — пробормотал он, выслушав всю историю до конца. — Я бы бросил это дело, если бы был на твоем месте.
— Ты знал старого компаньона Кеннеди? Гавотти из Чикаго?
— Уверен, что встречал его когда-то. Приятное старое пугало, неземной мечтатель, полностью погружен в свою работу. Он был талантливым кибернетиком, заинтересовался психиатрией с точки зрения физика. Что из того?
— Не знаю, — сказал Фрэйзер. — Точно я ничего не знаю. Но отнесись с пониманием и помоги мне, Джим. Джуди наотрез отказалась видеть меня. Ты же ей нравишься. Под каким-нибудь предлогом пригласи ее на обед. Настаивай, чтобы она пришла, уговори ее, а потом ты или твоя жена попробуйте вытянуть из нее какие-нибудь подробности, только так, чтобы она ни о чем не догадалась, ничего за этим не почувствовала…
— Мое имя Суорски, а не Холмс. Но я сделаю, что смогу, если ты обещаешь мне выкинуть из головы
