Недобро глянул старый антиквар. Когда б он не устал за два столетья лелеять нежной ветхости соцветья, он вовсе б мне дверей не открывал. Он опасался грубого вреда для слабых чаш и хрусталя больного. Живая подлость возраста иного была ему враждебна и чужда. Избрав меня меж прочими людьми, он кротко приготовился к подвоху, и ненависть, мешающая вздоху, возникла в нём с мгновенностью любви. Меж тем искала выгоды толпа, и чужеземец, мудростью холодной, вникал в значенье люстры старомодной и в руки брал бессвязный хор стекла. Недосчитавшись голоска одной, в былых балах утраченной подвески, на грех её обидевшись по-детски, он заскучал и захотел домой. Печальную пылинку серебра влекла старуха из глубин юдоли, и тяжела была её ладони вся невесомость быта и добра. Какая грусть — средь сумрачных теплиц разглядывать осеннее предсмертье чужих вещей, воспитанных при свете огней угасших и минувших лиц. И вот тогда, в открывшейся тиши, раздался оклик запаха иль цвета: ко мне взывал и ожидал ответа невнятный жест неведомой души. Знакомой боли маленький горнист трубил, словно в канун стихосложенья, — так требует предмет изображенья, и ты бежишь, как верный пёс на свист. Я знаю эти голоса ничьи. О плач всего, что хочет быть воспето! Навзрыд звучит немая просьба эта, как крик: — Спасите? — грянувший в ночи. Отчаявшись, до крайности дойдя, немое горло просьбу излучало. Я ринулась на зов, и для начала сказала я: — Не плачь, моё дитя. — Что вам угодно? — молвил антиквар. — Здесь всё мертво и не способно к плачу. — Он, всё ещё надеясь на удачу, плечом меня теснил и оттирал. Сведённые враждой, плечом к плечу стояли мы. Я отвечала сухо: — Мне, ставшею открытой раной слуха, угодно слышать всё, что я хочу. — Ступайте прочь! — он гневно повторял. И вдруг, средь слабоумия сомнений, в уме моём сверкнул случайно гений и выпалил: — Подайте тот футляр! — Тот ларь? — Футляр. — Фонарь? — Футляр! — Фуляр? — Помилуйте, футляр из чёрной кожи. — Он бледен стал и закричал: — О боже? Всё, что хотите, но не тот футляр. Я вас прошу, я заклинаю вас! Вы молоды, вы пахнете бензином! Ступайте к современным магазинам, где так велик ассортимент пластмасс. — Как это мило с вашей стороны, — сказала я, — я не люблю пластмассы. — Он мне польстил: — Вы правы и прекрасны.
