затеряться в потоке транспорта, пока кто-нибудь из выживших не вздумал устроить за ними погоню. Только тогда, придерживая руль левой рукой, правой он достал из «бардачка» плоскую фляжку с коньяком и влил хорошую порцию в трясущиеся Долины губы.

Лола заплакала, но порозовела и перестала дрожать.

Она прижалась к Лениному плечу и проговорила сквозь слезы:

— Неужели это никогда не кончится?

— Все уже кончилось, — ответил Леня, ласково обняв ее, — теперь уже почти все кончилось…

И, понизив голос, так чтобы Лола его не услышала, он закончил:

— Осталось самое главное…

Маркиз подозвал официанта и попросил:

— Пожалуйста, передайте господину за угловым столиком бутылку 'Шато Пюи Дюкассо 1978 года. Я видел его в вашей карте вин.

Официант почтительно кивнул, в глазах его появилось уважение к истинному ценителю:

— Прекрасный выбор.

Через несколько минут он снова подошел к Лениному столику и вежливо проговорил:

— Господин за угловым столиком очень просит вас присоединиться к нему.

Если вы не против, я принесу туда ваш заказ.

Леня встал и направился к угловому столу.

Вальяжный мужчина с выразительным лицом и вьющимися черными с сединой волосами, с залысиной, вежливо приподнялся ему навстречу и проговорил:

— Вино, которое вы прислали мне, не годится пить в одиночестве. Это прекрасный благородный напиток достойно хорошего тоста и хорошей застольной беседы.

Прошу вас присоединиться ко мне. Знаток, который мог выбрать такое вино, не может не быть достойным собеседником.

— Благодарю вас, — Леня улыбнулся, — и простите меня, если я показался вам навязчивым. Просто, случайно увидев, что вы заказали паштет из голубиной печени с вымоченным в ликере изюмом и баранину с розмарином и миндалем, я не смог удержаться: «Шато Пюи Дюкасс» как нельзя более подходит к такому изысканному обеду.

— Вы меня удивляете! — Мужчина посмотрел на Леню с еще большим интересом. — Такое глубокое кулинарное чутье редко встречается в наше время!

Может быть, вы работаете в ресторанном бизнесе? Или вы сомелье — специалист по винам?

— Нет, — Леня снова улыбнулся своему собеседнику, — разрешите представиться: меня зовут Леонид, я занимаюсь.., информационными технологиями, а хорошая кухня и тонкие вина — это всего лишь мое увлечение.

— Аветик, — представился в ответ мужчина, — для меня хорошая кухня — это профессия, я работаю поваром.., у одного очень видного человека.

Естественно, Леня прекрасно знал, с кем он сидит за одним столом, он немало сил и времени потратил на то, чтобы здесь сидеть.

Аветик Асланян, личный повар Владимира Лазоревского, как многие первоклассные повара, любил в свой выходной день пообедать в хорошем ресторане, чтобы отведать блюда своих коллег и почувствовать уважение окружающих, удовольствие, какое испытываешь, когда вокруг тебя суетятся вышколенные официанты.

В Петербурге, куда он приехал вместе со своим хозяином, он выбрал ресторан «Старая усадьба», где отменно готовили блюда французской и европейской кухни и подавали к ним исключительные вина.

Леня навел справки везде, где только можно, и узнал этот маленький секрет знаменитого повара, благодаря чему и был сейчас с ним за одним столом.

— Разрешите поднять этот бокал за солнце юга, которое напоило своим светом благородную лозу, которое превратилось в золотой сок винограда, в прекрасное вино!

За солнце юга — солнце Франции, солнце Кавказа, солнце вашей родной Армении!

Леня поднял бокал и с легким звоном прикоснулся к бокалу своего собеседника.

Аветик благодарно улыбнулся и пригубил вино, проговорив:

— Хорошие слова! Достойные этого вина!

— Цавэ танем! — закончил Маркиз известным армянским тостом. — Твои невзгоды — мне!

Аветик ничего не ответил, но в уголке темного глаза чуть заметно блеснула слеза.

— Вы бывали в Армении, Леонид? — с глубоким чувством проговорил он после долгого молчания.

— Давно, лет пятнадцать назад…

Я был в Ереване, в Гегарте, в Гарни… Прекрасная страна…

— Прекрасная страна… — как эхо, повторил Аветик, — я уехал оттуда больше двадцати лет назад и так с тех пор и не выбрался на родину… А теперь уж, наверное, и не соберусь.., я стар…

— Что вы! — искренне возмутился Маркиз. — Вы в самом прекрасном возрасте, проживете еще много лет и непременно побываете в Армении.

— Человек, у которого я работаю, очень привык к моей кухне, он не хочет отпускать меня больше чем на день, говорит, что только я могу кормить его по-человечески, а другие повара его просто отравят…

— Это приятно, — проговорил Маркиз, снова наполняя бокал Аветика, — вы должны гордиться…

— Да, это приятно, — согласился Асланян, — но это лишает меня свободы…

Я не принадлежу самому себе…

— Тогда, может быть, вам стоит подумать о том, чтобы поменять работу? Поменять своего хозяина? В конце концов, богатых людей в наше время много, а хороший повар — это настоящий художник, он ценится, если можно так сказать, на вес золота…

— Богатых людей действительно много, — солидно кивнул Аветик, — но Владимир Лазоревский — один.

— Лазоревский? — с хорошо сыгранным удивлением повторил Маркиз знаменитую фамилию. — Так вы — повар Лазоревского?

— Да, — подтвердил Аветик, — только прошу вас, не так громко! Служба безопасности моего босса следит за тем, чтобы никто не знал, на кого я работаю…

— Боже! — изумленно проговорил Леня. — Это просто знак судьбы… Но нет, я не могу этим воспользоваться…

— Что вы имеете в виду, — спросил Аветик, допивая вино, — чем воспользоваться?

— Нет, нет! — Маркиз замахал руками. — Я ничего не скажу, иначе у вас может сложиться впечатление, что я подстроил нашу встречу…

— Скажите, скажите, Леонид, если я чем-то могу вам помочь… Вы бывали в Армении, вы разбираетесь в настоящих винах — я должен сделать для вас все, что в моих силах!

— Нет, нет, — Леня продолжал отмахиваться, — нельзя! Нельзя использовать случайную встречу с благородным человеком…

— Я настаиваю! — Лицо Аветика, крупное и выразительное, как у римского патриция, стало серьезным. — В конце концов, я обижусь! Позвольте мне самому решить, могу ли я что-то для вас сделать!

— Ну хорошо, — Леня потупился и разлил по бокалам остаток вина, — дело в том, что я искал возможности поговорить с Лазоревским.., искал безуспешно — ведь это человек такого масштаба…

Ну, вы это понимаете лучше меня! И теперь.., вы подумаете, что наша встреча была не случайной…

— Нет, нет, я ничего такого не подумаю, — благородно отмахнулся слегка захмелевший Аветик от таких гнусных подозрений, — на свете бывают такие удивительные совпадения, которые и в голову никому не придут! А о чем вы хотите поговорить с Лазоревским?

— Простите, Аветик, — Маркиз снова стыдливо опустил глаза, — но вы сами понимаете — он