выяснить. Однако сегодня у него благодаря Надежде были конкретные вопросы.

Дверь открыла Наталья. То есть вначале Сергей и не понял, что это та самая зачуханная девица, что плакала перед ним в тот раз. Одета Наталья была в простенькое ситцевое платье, но и в нем была так хороша, что у Сергея перехватило дух.

«Не дело это — на чужих женщин заглядываться», — сердито одернул он себя.

Но поглядеть было на что. Синие глаза были сегодня чуть накрашены и казались от этого еще больше. Светлая тяжелая коса была уложена узлом — еще бы, замужней женщине полагается такая прическа. Однако щеки и губы рдели без всякой косметики, от естественных причин.

— Здравствуй, Наталья, — улыбнулся Сергей, — узнала меня?

— Конечно! Вы проходите вот на кухню.

Кухня у Натальи блестела, чувствовалось, что хозяйка ею гордится. Занавески в мелкую красно- белую клеточку ниспадали красивыми складками. На чисто вымытом подоконнике цвел розовым махровым цветом ванька мокрый: Наталья плавно и легко двигалась по своим владениям, нажала на кнопочку электрического чайника, насыпала в маленький чайник свежей заварки, достала печенье.

«Хозяйственная девка, — одобрительно думал Сергей, — порядок навела, как на своем подворье. Эх, и повезло Сталининому сыну, просто счастливый билет вытащил!»

— Ну рассказывай, как живете. — Сергеи отхлебнул чай.

— Хорошо! — оживилась Наталья, но спохватилась, что неприлично радоваться перед милицией, и настороженно замолчала.

— Сам вижу, что хорошо, — вздохнул Сергей, — ты не стесняйся, рассказывай, как есть, никому это не повредит.

— Живем мы все вместе в этой квартире — мы с Андрюшей и сестра его Карина с мужем и сыном. Игорь Андрюшу на работу взял в свою фирму, заработки хорошие там.

Ремонт вон сделали, — она гордо обвела взглядом кухню, — а в комнатах еще не закончили. Я вечерами на курсы хожу, подготовительные, в Химико-фармацевтический институт.

— Это в аптеке будешь работать?

— Наверное. — Наталья застеснялась.

Сергей представил ее в белом халате и шапочке за окошком аптеки и подумал, что больные станут выздоравливать от одного вида такого фармацевта.

— Вот, Карина оплачивает курсы, а я за это днем сижу с Ленечкой. Он первоклассник, глаз да глаз за ним нужен.

— Не ссоритесь?

— Зачем нам ссориться? — Наталья недоуменно пожала плечами. — Места много, никто никому не мешает. А дачу мы Федору Тимофеевичу отдали, он зиму там будет жить. Иногда и сюда приезжает, когда по городу соскучится. Карина с Игорем летом за границу ездят отдыхать, а мы с Андрюшей к маме поедем, под Вологду…

— Наташка, Наташка! — раздался из комнаты детский голосок. — Иди «Том и Джерри» смотреть!

Наталья вскочила было, но потом взглянула на Сергея, солидно одернула платье и крикнула:

— Ленечка, а ты уроки сделал?

Ответ был неразборчив.

— Хорошо живете, — вздохнул Сергей, допивая вторую чашку чая.

— А может, вы есть хотите? — спохватилась Наталья. — Так у меня полный обед готов, скоро наши придут…

— Да нет уж, спасибо, и так я у тебя засиделся.

Внезапно сама собой открылась дверь, и в кухню вошло создание в пушистой черной шубке и с изумрудными глазами.

Остановившись на пороге, кошка (даже Сергей, не разбирающийся в домашних животных, сразу понял, что именно кошка, то есть особа женского пола) внимательно оглядела кухню, заметила нового человека и немедленно подошла к нему потереться.

— Сандрочка! — умилилась Наталья. — Игорь скоро придет!

И, отвечая на вопросительный взгляд Сергея, пояснила:

— Она Игоря очень любит, всегда чувствует, когда он прийти должен.

— Это — та самая кошка, Сталинина?

— Ну да, — ответила Наталья.

— Так Сталина же дочку выгнала из дома из-за кошки? Ведь у Игоря же аллергия на кошек, как же они общаются?

— Что вы, какая аллергия? — искренне удивилась Наталья. — Игорь ее обожает, даже ночью она у него под боком спит. Карина уж ревновать начала.

'Все ясно, — подумал Сергей, — это у него не на кошку, а на тещу была аллергия.

А теперь тещи не стало, все и прошло'.

Раздался требовательный звонок в дверь, шум и топот на лестнице. Наталья стрелой кинулась открывать и повисла на шее у мужа. Они стояли в прихожей все четверо — молодые и веселые. Ребенок и кошка крутились под ногами, все хохотали и разговаривали разом.

Сергей еле-еле успел вклиниться со своими надоевшими вопросами, получил исчерпывающие ответы и пошел, провожаемый визгом и грохотом из прихожей.

Семен Николаевич Барсуков, гремя связкой ключей, открыл двери своей квартиры и вошел в прихожую. Наконец-то он был дома в уюте и безопасности… Последнее время каждый выход из квартиры давался ему все тяжелее и тяжелее — мир вокруг казался опасным и враждебным, а Марианны, которая защищала его от этих опасностей, больше не было. Теперь самому приходилось заботиться о себе… И денег после нее осталось на удивление мало, Семен Николаевич был неприятно удивлен непредусмотрительностью покойной жены, она совершенно не позаботилась о его благополучии. Вот и сегодня ему пришлось, уже второй раз, наведаться в антикварный магазин на Загородном, отнести туда чудесную саксонскую фарфоровую статуэтку. Мейсен, период Кендлеpa… Раньше он ходил в этот магазин как покупатель — хороший, серьезный, богатый покупатель, и встречали его там как родного.

Теперь же отношение стало совершенно другим. И за статуэтку ему дали абсолютно смешные деньги — когда он покупал ее, то они расписывали вещь как редчайший шедевр, раритет, в исключительном состоянии, а теперь нашли щербинки, пятнышки, повреждения глазури…

Но что делать, деньги нужны, пришлось отдать чуть не за четверть цены, ведь Семен Николаевич привык жить на широкую ногу, Марианна научила его покупать все самое лучшее…

Семен Николаевич вошел в свой кабинет и замер на пороге как громом пораженный.

За его собственным письменным столом, прекрасным столом красного дерева, ампир периода Александра Первого, сидел как у себя дома небольшой сухонький старичок в темно-бежевом кашемировом пальто.

Незнакомец курил тонкую темную сигарету, сбрасывая пепел в драгоценное хехстовское блюдечко. Он поднял на застывшего в дверях Барсукова проницательный взгляд светло-голубых глаз и сказал негромким скрипучим голосом:

— Здравствуй, Барсуков. Бери стул, садись. Поговорим.

— То есть, что значит — садись, — Семен Николаевич сбросил с себя оцепенение, — что это вы в моем доме распоряжаетесь? Кто вы вообще такой? И как сюда попали? Я сейчас милицию вызову!

— Не вызовешь, — поморщился старичок, — никого ты не вызовешь. Артур, дай ему стул, он даже этого сам сделать не может.

Семен Николаевич в первый момент и не заметил широкоплечего коротко стриженного молодого человека — этакого громилу, потому что тот стоял у него за спиной. Когда молодчик шагнул к нему, Барсуков, не дожидаясь применения силы, подошел к письменному столу и сел на предложенный стул.

— Вы кто такие? — требовательно спросил он. — Вы грабители?

— Ни в коем случае! — Старикан отвратительно усмехнулся, снова стряхнул пепел на драгоценный фарфор и уставился на Барсукова своими ледяными глазами. — Как ты сказал, Барсуков, чья эта