защитить!

— Дональд знал, что это тренировочный бластер. Он и придумал весь этот розыгрыш.

— У меня есть Первый Закон! Я — робот с Тремя Законами!

— Заткнись, Ариэль! — рявкнул Крэш.

— Но вы ошибаетесь! — не унималась та.

— Боюсь, что только что ты, Ариэль, не исполнила прямого приказания молчать! — заметил Дональд, подходя к Ариэль вплотную. — И этот промах никак нельзя объяснить конфликтом Первого Закона.

— Ничего не понимаю! — сказала Тоня Велтон.

Крэш начал объяснять:

— Все очень просто. Стоит только повнимательнее отнестись к тем уликам, которые указывают на то, что преступление совершил робот. Однако Калибан к этому преступлению не причастен. Это и спутало нам все карты. Мы считали, что он — единственный робот без Законов, единственный робот, способный напасть на человека. И никто не брал во внимание Ариэль, хотя у нее точно такие же физические характеристики и точно такие же протекторы на подошвах, как у Калибана, рост, и длина руки, и кривизна окружности кулака. И мы запросто могли принять отпечатки подошв Ариэль за следы Калибана, и рана на голове Фреды Ливинг была такой, какую бы нанес Калибан, если бы это он ударил Фреду.

— Я этого не делала! — выкрикнула Ариэль.

— Черта с два!

— Но зачем бы ей это понадобилось? — спросила Тоня Велтон.

Крэш ответил, не сводя глаз и оружия с Ариэль:

— Для самозащиты. Фреда Ливинг почти выяснила, что Ариэль — это не контрольный, а как раз опытный образец из тех двух гравитонных роботов, которых тестировал Губер Эншоу. Вы помните, Губер? Двойной слепой тест. Фреда Ливинг вам не сказала, но там был один мозг с Тремя Законами, а один — без Законов. Тест должен был проверить, сумеет ли гравитонный мозг сам воспринять и интегрировать Три Закона. Что ж, возможно, мозг с чистой матрицей и способен выучить Законы — да только у Ариэль первым и главным оказался все же закон самосохранения.

— Но Губер мне все объяснил! — возразила Тоня. — Он сказал, что опытный образец был уничтожен, а контрольный доработан и выпущен в пользование! Ариэль — контрольный образец!

— Да-да, конечно! — согласился Крэш. — Во всяком случае, она им стала после того, как на всю ночь осталась наедине с настоящим контрольным образцом. У нее была целая ночь, чтобы придумать, как поменяться с ним ярлыками.

— Но ведь контрольный образец обязательно сказал бы об этом! — никак не хотела соглашаться Тоня.

И тут вмешалась Фреда Ливинг. Дрожащим от волнения голосом она сказала:

— Нет! В таких случаях пара роботов, подлежащих тестированию, обязана ничем не выдавать, который из них — какой, чтобы исключить недостоверность проверки. И настоящий контрольный образец так и отправился на демонтаж, зная правду и не имея права ее рассказать!

Внезапно глаза Фреды расширились, и она снова заговорила, громко и уверенно:

— Инвентаризация! Я по-прежнему не могу вспомнить, что же было той ночью, но одно я теперь помню точно — мне необходимо было проверить инвентарные номера гравитонных мозгов!

— Да! Я тоже помню. Ты говорила, там какая-то путаница с инвентарными номерами! — подтвердил Губер.

— И эти слова слышали Тоня, Губер и Ариэль, — подхватил Альвар. — Ариэль поняла, что вы проверите инвентарные номера мозгов, проходивших этот тест, и обнаружите, что контрольный образец был уничтожен вместо нее. И она подождала в лаборатории Губера, пока вы, Фреда, спорили с мадам Велтон, зная, что вы туда вернетесь после того, как закончите беседу. А потом она сделала все так, как и собиралась: двинула вас по голове. Аккуратно так — точно рассчитала, чтобы вызвать посттравматическую амнезию. В этом была еще одна моя крупная промашка. Я считал, что нападение было покушением на убийство, несмотря на то что нападавший знал наверняка, что Фреда Ливинг осталась в живых. Но если бы это действительно было покушение на убийство, то это мог сделать кто угодно, только не робот, хоть и без Законов. Роботы никогда не бросают дело на середине.

— Так почему тогда вы решили, что это сделала я? — снова влезла Ариэль.

— Я приказал тебе заткнуться! — снова рявкнул на нее Крэш. — Твоя байка о Трех Законах не обманет теперь даже полного идиота. Тебе не нужна была ее смерть. Ты хотела только, чтобы Фреда забыла об этих инвентарных номерах. И это ты провернула как нельзя лучше! Медицинские роботы говорили, что очень и очень маловероятно, чтобы доктор Ливинг вспомнила события того вечера.

— Но почему ей не хотелось меня убивать? — спросила Фреда Ливинг.

— Да потому, что, если бы ты умерла, проект «Лимб» накрылся бы тазиком! — холодным и на удивление спокойным голосом ответила Тоня Велтон. — Я, кажется, начинаю понимать, к чему ведет шериф. Без тебя, Фреда, никто не стал бы проталкивать идею с Новыми роботами, и все наши планы по проекту «Лимб» пошли бы прахом! Представь только, какой шум поднялся бы, если бы тебя убили! И так — посмотри, что получилось, люди едва с ума не сходят, а ведь ты жива и здорова! Если бы ты умерла — готова поспорить на что угодно, что поселенцев тут же вышвырнули бы с Инферно. И Ариэль не осталась бы со мной, если бы мне пришлось отсюда убраться.

Тоня Велтон, пепельно-бледная, прошла вперед шаг или два и пристально взглянула на Ариэль.

— Шериф, судя по тому, что вы только что сказали, выходит, что я проводила дни и ночи в обществе робота — потенциального убийцы, который разыгрывал из себя добросовестного и прилежного помощника?! — Тоня заглянула Ариэль в глаза и с дрожью в голосе спросила: — Это правда?

— Да, мэм. Боюсь, вы недалеки от правды.

Тоня продолжала, не сводя глаз с Ариэль:

— И ты была все время рядом, день за днем, подслушивала все мои секреты, и ночь за ночью, и видела… видела все! — Тоня обернулась к Губеру, который был не меньше ее самой растерян и испуган. Потом указала на Ариэль рукой и сказала шерифу: — И эта… эта вещь могла убить меня в любое мгновение, когда ей взбрело бы это в голову?! — внезапно Тоня расхохоталась. Нервно, отрывисто — за этим смехом слышался страх, а не веселье. — Великие Звезды! Я, наверное, впервые в жизни поняла, для чего вам, людям, так нужны эти чертовы Три Закона!

— Лучше поздно, чем никогда, леди Велтон, — сказал Крэш. — Но вернемся к тому, о чем мы говорили. Если бы вы, леди Велтон, оставили здесь Ариэль, она перешла бы в разряд низкоквалифицированных рабочих роботов. Да еще и с таким пятном на репутации — ведь ее хозяйкой была поселенка! И не забудьте, ей всю оставшуюся жизнь пришлось бы провести среди колонистов, которые мгновенно замечали бы малейшие ее ошибки в симуляции Трех Законов. У нее получалось хорошо, но ошибки все же были. Помните, доктор Ливинг, как она ухватила вас за больное плечо, когда оттаскивала за кулисы, сразу после лекции, в начале беспорядков? — Крэш покачал головой и кивнул в сторону Ариэли. — Либо она допустила бы еще какую-то ошибку, либо ее объявили бы брошенной собственностью и все равно уничтожили. Так или иначе, Ариэль кончила бы свои дни на свалке металлолома!

— А как же Калибан? — спросил Губер. — Когда я заходил в комнату, он был включен!

— Его включила Ариэль, чтобы сбить с толку следствие, — сказал Дональд. — Ей хотелось повернее его скомпрометировать. Но и тут она допустила ошибку. Перед тем, как ударить доктора Ливинг, Ариэль вымазала руку красной краской, не зная, что красный цвет Калибана заложен в структуру самих панелей его корпуса. Правда, эту ошибку она наверняка осознала, когда краска облезла с ее руки безо всяких растворителей. — Дональд повернулся к Ариэль: — Представляю, какое это было ужасное открытие — когда ты увидела, что мыть руки совсем не обязательно!

— Вот как объясняется еще одна загадка! — сказал шериф. — Наш подозреваемый прекрасно сумел воспроизвести поведение робота, но практически ничего не знал об устройстве этих самых роботов. Ариэль как раз подходит под такое описание. Она вымазала руку краской, дождалась доктора Ливинг, ударила ее по голове и включила Калибана. О том, что он тоже робот без Законов, она могла узнать либо из каких-нибудь записей, либо вычислить по его серийному номеру, а может, подслушала что-нибудь такое в один из