еще более отталкивающей. Она беззвучно звала кого-то на помощь. Настя содрогнулась.
Она выхватила трусики из рук Логинова так порывисто, что он даже не успел рассмотреть находку.
– Это… мое, – пробормотала она, кидая интимный предмет туалета в раскрытый ящик стола.
– Так кто все-таки ее сюда притащил? – настырно вопрошала Марина, словно пыталась выведать правду у Логинова и Насти.
– Ты спрашиваешь у меня? – удивилась Анастасия. – Думаешь, я обожаю разыгрывать коллег по утрам и поэтому приношу с собой в портфеле резиновых женщин, да еще облачаю их в свою одежду?
– Так эта одежда принадлежит вам? – удивился Логинов, теребя лацканы пиджака. Он пялился на красивый ажурный лифчик с перемычкой в виде алого бантика.
Анастасия почувствовала, что ее захлестывает удушливая волна. Ее интимные предметы туалета были выставлены сейчас на всеобщее обозрение, будто на витрине. Она с трудом сдержала порыв укрыть резиновую незнакомку плащом.
– Так что вы говорили насчет отчета? – выпрямилась Настя.
– Я положил его вчера вечером к вам на стол, – сказал Логинов и осекся.
Дроздова смотрела на него во все глаза.
– А вместе с отчетом вы приволокли сюда эту штуку? – спросила она.
– С чего вы взяли? – удивился он, но Настя различила все же тщательно скрываемые нотки неуверенности.
– Марина, – твердо сказала она, оборачиваясь к секретарю. – Немедленно иди на вахту и попроси у них журнал выдачи ключей.
Девушка послушно покинула кабинет, и через секунду ее каблучки застучали по коридору.
Логинов посмотрел в глаза Анастасии. На губах его играла обычная усмешка.
– Надеюсь, вы меня исключите из списка подозреваемых? – спросил он, гипнотизируя ее долгим взглядом.
– С чего бы это?
– Ну, хотя бы с того, что мы с вами – давние друзья, а подозревать близкого товарища, знаете ли, грешно.
– Во-первых, насчет дружбы вы явно хватили через край, – ответила, чеканя каждый слог, Дроздова. – А во-вторых, думаю, что нет смысла впутывать в эту историю кого-то еще. Вы же сами признались в том, что были здесь вчера вечером!
– Ну и что с того? – бессовестно удивился Логинов. – А вы не думали, что меня просто могли подставить?
– Как-то даже в голову не приходило, – отрезала она.
– А вот и зря! Обратите внимание на то, что сюрпризы в вашем кабинете появляются всегда только после моего посещения.
– Полностью с вами согласна!
– Нет, я не о том. Вы что, не видите, что кто-то ловко манипулирует нами? Этот «шутник» сталкивает нас лбами, вносит напряженность в наши отношения. Должно быть, он добивается какой-то своей цели.
– Какой?
– Трудно сказать.
– А вот мне не трудно, – заявила она. – Я не думаю, что за всеми этими происшествиями кроется страшная тайна. Все очень просто и очень пошло. Этот ваш
– Ваши трусики, – подсказал Логинов.
– Да, мои трусы, – проглотив комок, продолжила Настя. – На это способен только извращенный человек, которому запустить руку в чужие вещи все равно, что высморкаться. Так что не надо искать в темной комнате черную кошку.
– Потому что ее там нет? – подсказал Логинов.
– Вот именно. Вы поразительно догадливы.
– И кому же принадлежит этот извращенный разум? – спросил он. – Так, что ли, вы сказали?
– А вот и ответ.
Мариночка передала ей толстый журнал, где на самой последней странице, в самой последней графе значилось: «
– Не могу в это поверить, Анастасия Евгеньевна, – бормотала Мариночка. – Логинов не мог проделать с вами такой фокус.
– Но ты же видела запись в журнале.
– Собственными глазами, – подтвердила секретарь. – Но, может, вы мне объясните, зачем ему это нужно?
– Все очень просто, – вздохнула Настя. – Логинов невзлюбил меня с первого дня моего появления в офисе. Должно быть, у него были собственные планы на освободившееся место начальника. С тех пор он не оставляет меня в покое, изобретая все новые и новые пакости.
– Но это на него так не похоже, – не сдавалась секретарь. – Олег Валентинович – очень галантный мужчина. Он вежлив и предупредителен с техническим персоналом, никогда не задирает нос. Ну а со своими коллегами он вообще на дружеской ноге.
– Мне горько говорить тебе такие вещи, Мариночка, но Логинов – бабник и патологический лжец. Ты видела, как он сегодня изворачивался – ну, прямо уж на сковородке! А недавно я встретила его на приеме с одной ошеломительной особой, бюст которой едва не вываливался из декольте. Знаешь, что он мне про нее сказал? Это, мол, его двоюродная сестра. Спрашивается, зачем нужно было врать? Мне абсолютно безразличны его знакомства. Грудастая крошка могла оказаться даже его приемной матерью. Суть не в этом.
– Да? – озадаченно произнесла Марина. – Вы, конечно, можете мне не поверить, но у него на самом деле есть двоюродная сестра – высокая, эффектная девица, обожающая меха и бриллианты. Говорят, она в большой дружбе с Логиновым.
– Да неужто? – пришел черед удивляться Анастасии.
– А еще мне известно, что она работает мануальным терапевтом, – забила последний гвоздь в разговоре Мариночка.
Дроздова осталась сидеть с полуоткрытым ртом. Сегодняшний день был полон сюрпризов…
Влад припарковал машину во дворе, рядом с мусорными баками. Он сунул ключи в карман и огляделся. Паршивое место! Грязная площадка, окруженная по периметру обшарпанными домами и заваленная мусором. Конечно, он здорово рисковал, оставляя машину во дворе, где наверняка полным-полно всякой уличной шантрапы, только и мечтающей о том, как бы поживиться за чужой счет. Но занять место на стоянке напротив сияющего огнями входа в игровой клуб было для него куда более рискованным мероприятием. Недруги слишком хорошо знают его «железного коня» и успеют вычислить его до того, как он бросит монету в автомат.
Влад поглубже натянул на голову бейсболку и прошел мимо охранника, сделав вид, что набирает чей-то телефонный номер. Оказавшись в зале, большую часть которого занимали игровые автоматы, Дворецкий приободрился. На него эта атмосфера действовала как наркотик: полумрак, сияющие огнями табло и публика, которая, подобно ему, привыкла коротать время в погоне за капризной удачей. Конечно, когда-то он посещал самые престижные игровые клубы и казино. Но что поделать? Туда ему вход заказан. Хорошо, что он еще нашел в себе силы после двух недель вынужденного безделья отыскать укромное местечко в районе, где никому не придет в голову его разыскивать.
Он присел к автомату, и время для него остановилось. Звенели жетоны, мелькали перед глазами картинки, а он все играл и играл, забыв обо всем на свете. Когда на его плечо легла чья-то рука, он невольно вздрогнул и обернулся. Позади него стоял невысокий, щупленький подросток с робкой улыбкой на веснушчатом лице.
– В долг не даю! – автоматически заявил Влад, но парнишка отрицательно замотал головой.
– Дяденька, это ваша машина стоит во дворе у помойки?
– Моя! – отозвался Дворецкий, и сердце его колыхнулось, полное дурных предчувствий.
– Вы бы шли туда. Не случилось бы чего. А то наши пацаны вмиг ее на кирпичи поставят, – предупредил добрый отрок.
– На какие кирпичи? – ошарашенно спросил Влад.
– На самые обыкновенные. Колеса снимут.
Последнее объяснение прозвучало доходчиво, и, прихватив куртку, Дворецкий поспешил во двор. Еще издалека он заметил, что машина стояла на месте, и никаких подозрительных человеческих фигур рядом с ней не наблюдалось. У него отлегло от сердца. Значит, ложная тревога. Но все же он решил удостовериться, что все в порядке, и быстрым шагом пошел к машине, на ходу подсчитывая колеса. Итак, два задних. Что там впереди? Он обошел автомобиль, и вдруг чья-то быстрая и темная тень ринулась из-за бака в его сторону. За ней – еще одна. Не успел Влад моргнуть глазом, как оказался прижат к капоту собственного автомобиля, причем в крайне неудобной позе. Его щека ощущала холодный влажный металл, а руки были заломлены назад так сильно, что он едва сдерживал крик.
– Ч-что? Ч-то надо? – промычал он, пытаясь разглядеть лица нападавших.
– Попался, ублюдок? – прозвучал не то вопрос, не то утверждение. – Выполз-таки из своей норы, крыса.
Его развернули, и он опять ударился о капот, но теперь уже своей задней частью. Зато он мог различить лица нападавших. Это были два молодых паршивца, абсолютно ему незнакомых: маленький и коренастый, а также худой и долговязый, «гамбургер» и «макаронина» (такая мысленная аналогия пришла внезапно на ум Дворецкому). Было странно, что незнакомцы вели себя так, словно их связывали с ним какие-то давние счеты. Но Влад мог сказать определенно, что эти рожи он видел в первый раз.
– Где деньги? – пробасил Гамбургер.
– Гони бабки, придурок, – пискнул Макаронина.
– Какие деньги? – задал резонный вопрос Влад.
– Он что, издевается? – удивился Гамбургер.
– Да, он издевается! – подтвердил Макаронина.
Дворецкий ощутил крепкий удар в солнечное сплетение. Унылый двор вдруг заполнился ярким светом. Причем солнц было несколько, и все они бешено вращались вокруг Влада по замкнутой траектории.
Даже через боль долетел до него голос его мучителей:
– Ты задолжал деньги хорошему человеку, не отдашь – дух вышибем! Машину спалим! Дом взорвем!
– Слушай, а не забрать ли нам долг машиной? Гляди, какая тачка! – сказал один. – Отдадим часть Тофику, а остальное себе оставим.
