аромата кружилась голова. Виктория осторожно прикоснулась к лепесткам желтой розы. Ей вдруг пришло в голову, что она была бы по-настоящему счастлива, если бы Эдвард ее любил.
Виктория направилась в глубь сада. Следом, в нескольких шагах от нее, шел Эдвард. Вскоре она увидела небольшой пруд с золотыми рыбками, резвившимися среди водяных лилий. Виктория присела на камень. Эдвард опустился рядом и спросил:
– Тебе нравится коттедж, не так ли?
– О, здесь чудесно! А Доротея с Каллэмом – славные люди. Именно такими я их себе и представляла. – Виктория опустила руку в воду, всколыхнув гладкую поверхность пруда. С улыбкой посмотрев на мужа, она проговорила: – Когда я была маленькая, мне хотелось иметь дома пруд с золотыми рыбками. У одной моей подруги был такой, и я могла часами сидеть возле него и наблюдать, как снуют среди водорослей золотые рыбки.
– Если хочешь, я в Рио-дель-Лобо устрою для тебя пруд.
– Не думаю, что в этом есть необходимость, Эдвард. Это была всего лишь детская мечта…
– Хочешь отдохнуть сейчас?
– Да, если ты не против. А ты можешь, если желаешь, вернуться к своим друзьям.
– Нет, сегодня они уже не ждут моего возвращения. У нас, если ты не забыла, медовый месяц.
– Наверное, мы должны всегда делать то, чего от нас ждут.
– Не всегда, Виктория. – Эдвард встал и помог жене подняться на ноги. – Я хочу прогуляться по пляжу, а ты пока выбери себе спальню.
– А пляж отсюда далеко?
– В нескольких минутах ходьбы. Я постараюсь тебя не потревожить, когда вернусь.
Виктория надеялась, что Эдвард пригласит и ее, но он не сделал этого, и она с печалью во взоре проводила его взглядом.
Вечером они ужинали, сидя в своей маленькой столовой. Виктория украдкой поглядывала на мужа. Наконец, нарушив молчание, спросила:
– Ты всегда останавливаешься в коттедже, когда навещаешь Каллэма и Доротею?
– Нет, здесь я впервые. Обычно я живу в хозяйском доме. В этом коттедже молодые Маршаллы начинали совместную жизнь. Потом плантация начала приносить доход, и Каллэм построил большой дом. Правда, Доротея утверждает, что маленький ей нравится гораздо больше.
– Я ее понимаю, – кивнула Виктория.
– Вот как?
– Крепость не может стать домом.
– Откуда тебе знать? Ты даже не дала мне возможности… – Эдвард умолк и стиснул зубы. Потом вновь заговорил: – Я всегда считал тебя, Виктория, очень доброй и отзывчивой. Но ко мне ты не добра. Ты пускаешь в ход свое очарование, и мужчины не могут ему противиться. А со мной ты… почти враждебна.
– Неправда, Эдвард, – возразила она. – У меня и в мыслях не было кого-либо очаровывать. Я стараюсь вести себя естественно, вот и все.
Эдвард пожал плечами. Немного помолчав, проговорил:
– Может, займемся испанским?
– Да, с удовольствием, – ответила Виктория.
Они перешли в гостиную и в течение часа учили новые слова.
– Как мои успехи, Эдвард? – спросила Виктория.
– Должен признать, ты очень способная ученица. Но хочу заметить, что ты говоришь по-испански с французским акцентом.
– Я так и думала, – вздохнула Виктория. – Что ж, ничего удивительного.
– Неужели, мадам? – спросил Эдвард по-французски.
– Да, мсье, – ответила она на том же языке. – Я ведь говорю по-французски.
– О Господи, Виктория, чего же ты не знаешь? И чего не умеешь?
– Я не умею пить вино, – напомнила она.
Эдвард рассмеялся. Потом вдруг спросил:
– Хочешь завтра покататься на лошади?
– Очень! – Виктория просияла.
– Вот и хорошо. Тогда я покажу тебе остров.
– Скажи, а мне обязательно скакать на смирной лошадке?
– Думаю, мы подберем тебе такую, которая в наибольшей степени будет отвечать твоим запросам, – ответил Эдвард с улыбкой.
Ночью, лежа в постели, Виктория думала о том, что они с мужем стали немного ближе друг другу.
Эдвард же у себя в спальне гадал: «Как долго мне еще ждать? Может быть, завтра я наконец-то сделаю решительный шаг?»
Глава 23
Проснувшись на следующее утро, Виктория тотчас же почувствовала аромат кофе. Быстро одевшись, умывшись и причесавшись, она набросила на плечи светло-голубой халат, застелила кровать и привела крохотную комнатку в порядок. Жизнь с бабушкой научила ее самостоятельно справляться со множеством дел, которые в Джорджии выполняли за нее слуги.
Она вышла на кухню и увидела Люси, чернокожую горничную Доротеи. Женщина улыбнулась и сказала:
– Доброе утро, мэм.
Виктория тоже улыбнулась.
