Девушка корила себя за то, что в последнее время редко вспоминала о своей мексиканской подруге, а та, вероятно, чувствовала себя совсем забытой. Повернувшись к Эстансио, Виктория спросила:
– Как Консуэло?
Мексиканец пожал плечами:
– Не имею представления, сеньорита. Но у доктора был очень взволнованный вид, когда он послал меня за вами.
Вскоре факелы выхватили из тьмы огромные железные ворота, распахнутые настежь, и они въехали на территорию Рио-дель-Лобо. Через некоторое время перед ними вырос особняк в испанском стиле. Только в одном из окон мерцал свет, и Виктория подумала, что, возможно, за этим окном – комната Эдварда. Ей очень хотелось его увидеть, и она ненавидела себя за эту слабость.
Эстансио проехал мимо дома и погнал лошадей в глубь ранчо. Миновав загон, он подкатил к небольшому домику и, остановив коляску, помог Виктории сойти на землю.
В следующее мгновение дверь домика распахнулась, и на пороге появилась Хуанита.
– Быстрее, сеньорита, – поторопила она Викторию. – Доктор велел вам сразу пройти в комнату.
Они вошли в ярко освещенную спальню. Консуэло лежала на постели. Ее темные волосы разметались по подушке, а глаза были закрыты.
– Сядь рядом с ней, Виктория, – распорядился Дэн. – Как только она придет в себя, дай ей знать, что ты здесь.
– А где Мануэль и Роберто? – спросила девушка.
– Мануэль в Сан-Антонио. Они ждали появления ребенка не раньше чем через две недели. А Роберто забрала к себе жена Эстансио.
Тут Консуэло пришла в себя и громко застонала.
– Виктория, – сказал Дэн, – постарайся успокоить Консуэло. Она не подпускает меня к себе.
– Консуэло, это я, Виктория. – Девушка взяла подругу за руку. – Консуэло, ты должна быть мужественной, иначе доктор не сможет тебе помочь.
– Виктория, не бросай меня, – взмолилась мексиканка.
– Я останусь с тобой столько, сколько потребуется, – сказала девушка.
– Если со мной что-нибудь случится, обещай, что позаботишься о Роберто.
– С тобой ничего не случится, дорогая. Ты же знаешь, что Дэн – очень хороший доктор.
– Обещай мне… – бормотала Консуэло.
– Обещаю, Консуэло.
Женщина расслабилась и попыталась улыбнуться.
Час проходил за часом, а мучения Консуэло не прекращались. Порой роженица страдала так сильно, что Виктории хотелось зажать уши и бежать куда глаза глядят. Ей никогда прежде не доводилось присутствовать при родах. Вспомнив, что ее собственная мать умерла от родов, она еще больше встревожилась за подругу.
В какой-то момент Дэн велел девушке выйти из комнаты, и она подчинилась. Прикрыв за собой дверь, Виктория прислонилась к ней спиной и разрыдалась. Внезапно чьи-то сильные руки обняли ее, и она почти сразу поняла, что это Эдвард.
– Не плачь, Виктория, – прошептал он ей на ухо. – С твоей подружкой ничего не случится. Дэн – прекрасный доктор. – Эдвард вытащил из кармана носовой платок и осторожно приложил к ее глазам. – Пойдем, будем ждать вместе. – Он подвел Викторию к деревянной скамье и, усадив, опустился рядом.
– Я не представляла, что рождение ребенка связано с такими страданиями, – прошептала Виктория.
– Дэну не следовало тебя приглашать, – проворчал Эдвард.
– Нет, я рада, что он меня позвал. Консуэло ждала меня.
– Посмотрела бы ты на себя. Ты едва жива.
– Я успею отдохнуть. Главное – чтобы с Консуэло все было в порядке. – Виктория вдруг пристально взглянула на Эдварда. – Но почему ты пришел сюда?
Он медлил с ответом. Наконец проговорил:
– Я должен был прийти, ведь они мои работники.
Тут из комнаты донесся пронзительный крик Консуэло. Виктория хотела подняться, но молодой человек удержал ее.
– О, Эдвард, я молю Бога, чтобы все завершилось благополучно, – пробормотала Виктория, уткнувшись лицом ему в грудь.
Эдвард дрожащей рукой обнял ее за плечи и закрыл глаза. В этот момент он понял, что ни за что на свете не откажется от Виктории.
В следующее мгновение они услышали плач ребенка. Оба тотчас же вскочили на ноги и уставились на дверь спальни. Через несколько минут – эти минуты показались им вечностью – дверь отворилась, и на пороге появилась Хуанита с маленьким свертком в руках.
– С Консуэло все в порядке, – сообщила мексиканка. – Она родила дочку.
Виктория, с облегчением вздохнув, медленно приблизилась к Хуаните и спросила:
– Можно подержать ее?
Хуанита кивнула и протянула девушке младенца. Виктория заглянула в личико ребенка и с улыбкой прошептала:
– Она такая крошечная…
Эдвард же с восхищением смотрел на девушку; ему казалось, что сейчас, с младенцем на руках, она еще прекраснее, чем прежде. Наконец он перевел взгляд на новорожденную и пробормотал:
– Действительно крошечная.
Хуанита рассмеялась.
– Девица немного маловата для вашего вкуса, сеньор Эдуардо.
