– Но почему ты позволила мне думать, что ты любишь Пола?

– Я боялась, что ты догадаешься о моих чувствах к тебе. Я ведь не знала, что ты меня любишь.

Эдвард привлек жену к себе и зарылся лицом в ее шелковистые волосы.

– Дорогая, мы потеряли столько времени. Ведь мы уже давно могли бы быть счастливы. Я думал, что ты меня боишься. Думал, что если наберусь терпения, то ты проникнешься ко мне доверием. Я был почти уверен, что ты ко мне неравнодушна, но ты меня постоянно отталкивала, и я не знал, что делать.

– Эдвард, я никогда не боялась тебя, но меня пугали те чувства, которые ты во мне пробуждал, когда целовал, когда прикасался ко мне.

Он взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Скажи, Виктория, ты когда-нибудь ощущала что-нибудь подобное с другими мужчинами? Ты чувствовала такое же с Полом?

– Нет, Эдвард. Именно ты пробудил во мне женщину. Нет слов, чтобы выразить, как меня это напугало. Каждый раз, когда ты находился рядом, мое тело переставало мне подчиняться.

– О, Виктория, я умираю от желания обладать тобой.

Сердце ее гулко билось в груди. В смущении потупившись, она прошептала:

– Эдвард, я хочу кое-что тебе сказать.

Он поцеловал кончики ее пальцев и улыбнулся.

– Говори скорее, Виктория. Я не уверен, что смогу долго продержаться.

– Это очень важно, Эдвард.

– То, что я собираюсь делать, тоже очень важно.

– Эдвард, прошу тебя…

– Хорошо, любимая. Так что же ты хочешь сообщить мне?

Она уткнулась лицом в его плечо и пробормотала:

– Я не знаю… не знаю, что должна делать.

Виктория боялась, что муж рассмеется, но он ласково улыбнулся и проговорил:

– Не волнуйся, любимая, я научу тебя всему, что тебе нужно знать. Я люблю тебя, Виктория. Одному Богу известно, как я тебя люблю.

Виктория почувствовала, как муж потянул за концы пояска на ее пеньюаре. Затем он поставил ее на ноги. Пеньюар бесшумно соскользнул на пол, и Эдвард тотчас же потянулся к завязкам ее ночной сорочки. В следующее мгновение сорочка тоже оказалась на полу.

Она услышала, как муж в восторге ахнул, впервые увидев ее обнаженной.

– Любимая, ты прекрасна, – прошептал он, пожирая ее глазами.

Виктория зарделась и опустила голову. Заметив, что она смутилась, Эдвард уложил ее на постель и прикрыл одеялом. Затем он начал распускать ремень, и Виктория, увидев это, поспешно закрыла глаза. Вскоре она услышала, как заскрипела кровать.

– Мужчины передо мной никогда раньше не раздевались, Эдвард, – пробормотала она.

Он рассмеялся и привлек ее к себе.

– Не бойся, Виктория. Можешь открыть глаза. Ты, конечно, помнишь тот вечер, когда твоя бабушка отмечала свой день рождения?

– Да, помню… – Виктория смотрела на губы мужа как загипнотизированная.

– Тем вечером ты обвинила меня в неверности, помнишь?

– Да.

– А я был верен… тебе.

Его ладони легли ей на грудь, и Виктория ахнула.

– О, Эдвард… – простонала она.

– С тех пор как я тебя увидел, у меня не было ни одной женщины, – продолжал он, обжигая ее своим горящим взглядом.

– Я не понимаю, Эдвард…

– Виктория, любовь моя, только ты одна способна погасить мою страсть, – прошептал он, лаская ее груди.

Эдвард убрал разделявшее их одеяло, и теперь между ними не было никакой преграды. В следующую секунду она почувствовала, как он осторожно привлек ее к себе, и тут же ее опалил жар его обнаженного тела.

– Расслабься, любимая, не бойся, – шептал Эдвард.

Он принялся покрывать поцелуями ее шею и груди, и в какой-то момент Виктории показалось, что она вот-вот задохнется. Поцелуи и ласки Эдварда разжигали в ней пожар, и она трепетала в сладостном ожидании чего-то.

Наконец, не выдержав, она крепко прижалась к мужу и прошептала:

– Эдвард, пожалуйста… Я чувствую… Я хочу… но я не знаю…

– Зато я знаю, любимая. Я знаю, чего ты хочешь.

Его ладони заскользили по ее животу, а губы прижались к ее губам.

– Виктория, ты мне нужна. Я так долго ждал тебя, любимая. – Его дыхание сделалось прерывистым, а в карих глазах словно полыхал пожар.

Он уложил ее на спину и, склонившись над ней, проговорил: