наиболее очевидное средство получения наследства. Его роль в трагедии гибели полковника Гейлорда фактически доказана, хотя он настойчиво и демонстративно отрицает, что ему что-либо известно о преступлении. Он не может вызывать сочувствие. Каждый здравомыслящий человек в стране должен желать, чтобы правосудие свершилось, причем как можно скорее.»
– Ну? – спросил Терри, когда я закончил.
– Это ложь, – пылко вскричал я.
– Вся заметка?
– Каждое ее слово!
– Слушай сюда, – промолвил Терри. – От меня бессмысленно скрывать положение дел. Конечно, этот отчет преувеличен, но на чем-то же он основан. Ты сказал мне, что не боишься правды. Так будь добр и скажи ее мне. Что за человек Рэднор на самом деле? Я должен это знать по нескольким причинам.
– Видишь ли, для юноши он и вправду порядочно выпивал, – признал я, – хотя и не в таких количествах, как об этом писали. В последнее время он и вовсе с этим завязал. Что касается азартных игр, у здешней молодежи появилась скверная привычка играть по-крупному, однако где-то в прошлом месяце Рэд и этим перестал заниматься. Иногда он ставил на одну из собственных лошадей из конюшни Гейлордов, но полковник делал то же самое, – в Виргинии это принято. Что же до того, что когда-то он был лишен наследства, то это ни что иное как газетная утка. Я ни разу не слышал ничего подобного, а соседи порассказали мне почти то же, что я узнал за последние несколько дней.
– Получается, его отец никогда не выставлял его из дома?
– Я об этом никогда не слыхал. Однажды он ушел из дома, потому что отец его оскорбил, но он вернулся обратно.
– Это было великодушно, – заметил Терри. – Тем не менее в целом, как я понимаю, отношения между ними были довольно напряженные?
– Временами, – признал я, – но последние несколько дней дела шли намного лучше.
– До вечера накануне убийства. Они тогда поссорились? И поводом были деньги?
– Да. Рэднор этого не скрывает. Он хотел, чтобы отец сделал относительно него некоторую оговорку в завещании но, ввиду того, что отец ему в этом отказал, они швырнули друг в друга парой крепких словечек.
– А также французскими часами, – вставил Терри.
Я не стал отрицать часы и Терри, задумчиво прикрыв один глаз, взвесил свой вопрос.
– А раньше Рэднор просил о чем-либо подобном?
– Мне об этом не известно.
– Тогда к чему такая просьба?
– Понимаешь, для молодого человека его возраста довольно унизительно зависеть от отца из-за каждого получаемого им цента. Полковник всегда давал ему денег в избытке, но он не хотел брать их таким образом.
– Как же именно он хотел их брать? – осведомился Терри. – Раз уж он был таким чертовски независимым, отчего же он не пошел работать, чтобы иметь какой-нибудь доход?
– Какой-нибудь доход! – Ответил я резко. – Последние три года Рэд управлял всей плантацией. Его отец стал слишком стар, чтобы заниматься делами, так что если бы Рэд не начал действовать, все давным- давно пошло бы прахом. Его постоянное жалованье составляло всего лишь пятьдесят долларов в месяц. По-моему, пришло время получить вознаграждение за свои труды.
– О, отлично, – засмеялся Терри. – Я просто задал вопрос. И если позволишь, я зайду чуть дальше: почему полковник Гейлорд отказался сделать оговорку в завещании в пользу парня?
– Он хотел держать его под башмаком. Полковник любил властвовать, он хотел, чтобы все окружающие зависели от его воли.
– Ясно! – произнес Терри. – В таком случае, у Рэднора все-таки была реальная обида… и в связи с этим последний вопрос. Почему он выбрал для своей просьбы именно это время? Ты говоришь, что последние три года он фактически заправлял делами. Почему он не хотел обрести независимость в прошлом году? Или почему не отсрочил свое желание до будущего года?
Я пожал плечами.
– Об этом тебе придется спросить у Рэднора. – У меня на сей счет были свои подозрения, но я не хотел затрагивать в нашей беседе имя Полли Мэзерс.
Терри смотрел на меня мгновение, ни слова не говоря, потом тоже пожал плечами и вернулся к газетным вырезкам.
– Я сейчас не буду углубляться в вопрос о связи Рэднора с призраком. Прежде я хотел бы обсудить его действия в день убийства. У меня имеется протокол свидетельских показаний со следствия, но он не настолько подробный, как мне бы того хотелось. Я бы хотел, чтобы ты привел детали. Во-первых, ты говоришь, что Рэднор и его отец не разговаривали за завтраком? А как они себя вели после вашего отъезда из дома?
– Оба, казалось, были в довольно приподнятом настроении, но я заметил, что они избегают друг друга.
– Хорошо, расскажи в точности, что вы делали по приезде в Люрэй.
– Мы оставили наших лошадей у гостиницы и около мили шли пешком по полям до самого входа в пещеру. Мы пообедали в лесу и около часа дня начали осмотр пещеры. Вышли мы в начале четвертого и пустились в обратный путь, полагаю, около половины пятого.
– Ты обращал за весь день внимание на Рэднора?
– Не особенно.
– Видел ли ты в пещере его либо полковника?
– Да, я почти все время находился с полковником.
– А Рэднор? Неужели ты его совсем не видел?
– Ах да. Помнится, однажды я беседовал с ним о каких-то сталагмитах причудливой формы. Понятное дело, что возле меня он не торчал, поскольку я был с его отцом.
– А когда вы с ним беседовали о сталагмитах… не было ли с ним в тот момент кого-либо еще?
– Кажется, там была мисс Мэзерс.
– И он нес ее пальто?
– Я не заметил.
– Во всяком случае, позже он оставил его в так называемой галерее с разбитой колонной?
– Да.
– Я вижу, – произнес Терри, просматривая печатный протокол судебного заседания, – что тут коронер спросил, не имеет ли Рэднор привычку относиться к пальто юных леди с пренебрежением. Это был более уместный вопрос, чем большинство заданных им вопросов. Так как? Было ли у него заведено пренебрегать пальто юных леди?
– Чего не знаю, того не знаю, Терри, – сказал я весьма запальчиво.
– Жаль, что ты не так внимателен, – отвечал он, – ибо, в общем, это важно. Но не беда. Я сам это выясню. Ты не заметил, когда он отделился от остальной группы?
– Нет, там была такая толпа, что я его не хватился.
– Прекрасно, посмотрим его показания. Он покинул вас в той самой галерее с разбитой колонной, никуда не сворачивая, вышел из пещеры, погулял с полчаса по лесу, после чего вернулся в гостиницу. Думаю, что «погулял» не совсем верное слово, но он, по крайней мере, употребляет именно его. Теперь, когда получасовая прогулка в лесу является неблагоприятным обстоятельством. Если бы из пещеры он пошел прямо в гостиницу, мы доказали бы его алиби без особого труда. А так получается, что после того, как остальные вышли из пещеры, у него была куча времени, чтобы вспомнить, что он оставил пальто, вернуться за ним, возобновить ссору с отцом и после трагического финала пойти в гостиницу, пока остальные члены группы продолжали блуждать по лесам.
– Терри… – начал я.
Он взмахнул рукой, выражая несогласие.
– О, я не утверждаю, что
