Что-то плавало на поверхности. Имоен ухватилась за это и погребла к каменному бордюру. В нос ей ударил резкий запах мертвечины. Она не сразу поняла откуда, а когда поняла, завизжала что есть мочи.

 Равена вытянула из воды дрожащую названую сестру. Та не могла сказать ничего из-за стучавших зубов, а лишь показывала пальцем на отстойник. По его поверхности спиной вверх плавал труп.

 Минск тщательно изучил мертвеца. Мужчина умер несколько недель назад. Смерть была явно насильственная. В частично уцелевшем ухе он когда-то носил серьгу, её вырвали с куском мочки. Равену передёрнуло. Здесь поработал мародёр, лишённый каких-либо духовных ценностей.

 Следующую жертву они нашли в нескольких ярдах от первой. Ногти на руках совсем молодого парня были обломаны, а лицо счёсано. От него ещё несло крепким алкоголем. Несомненно, это был именно тот, чей крик слышали Эрик и Элиендр. На мизинце остался чёткий след от постоянно носимого кольца. Мародёр уже добрался до бедняги.

 Ещё немного вглубь, и они наткнулись на склад. Склад сокровищ… и трупов. Имоен хватило только бросить беглый взгляд, и она, зажав рот, сгорбилась за стеной. Хоть обоняние путешественников и притупилось во время брожений по стокам, они невольно зажали носы. Стойкий запах тления ворвался в ноздри и ударил в мозг. Тела были сложены в кучки. Некоторые были обглоданы до костей, некоторые превратились в непонятное месиво. Напротив высилась груда сокровищ. Кольца, браслеты, ожерелья, платья из дорогого материала.

 Дайнахейр с ужасом смотрела на останки несчастных. Её взгляд столкнулся с остекленевшими глазами мёртвой женщины. Точнее с одним глазом. Во втором кишели опарыши. Лицо ведьмы приобрело странный цвет.

 – Извините… – Сквозь зубы проговорила она.

 Опираясь на стену, под чутким руководством Минска она завернула за угол и согнулась там пополам.

 – Великий Сильванус… – Джахейра с трудом проглотила слюну. – Равена, давай найдём то, что нам нужно и покинем это место. Иначе, я сейчас присоединюсь к девочкам.

 – Вот то кольцо, наверняка, – вытащила полудроу трофей из сокровищницы. – Его трудно не узнать.

 – Какой огромный рубин, – промямлила Имоен, вытирая рукавом губы.

 – Надпись, действительно на эльфийском, – подтвердила Джахейра. – Но не на поверхностном. Это язык дроу.

 – Мне всё рано, кто нацарапал эти каракули на этом безвкусном кольце, – Равена чувствовала, как и ей подкатывает к горлу. – Нужно поскорее убираться отсюда.

 – Как! Даже не поздоровавшись и не попрощавшись с хозяином этого места? – Раздался бас у них за спиной.

 У входа в тупик стоял огр и поглаживал двух огромных трупных гусениц.

 «Многоножки…» – Подумала Равена.

 – Вот мы вас и нашли, – вслух сказала она.

 – Вы нас нашли? Мне кажется, это мы обнаружили вас, копающимися в наших вещах, – с деланным возмущением пробубнил огр.

 – В ваших вещах?! – По-настоящему разозлилась полудроу. – Ты – грязный мародёр! Ты затаскиваешь сюда жителей города, убиваешь их и обкрадываешь тела!

 – Да, это так, – спокойно сказал огр. – Но добычей жертв занимаются мои малютки, – он погладил гусениц по бледным бокам. – У нас великолепное партнёрство: они получают пищу, а я – богатство.

 – Т-ты – гадкое с-существо! – Неожиданно выкрикнул Халид.

 – Бу трясётся от ярости! Зло будет наказано! – Поддакнул ему Минск.

 – Что ж, пополнение в коллекции никогда не бывает лишним… – Будничным голосом произнёс огр.

 Первый удар пришёлся на Имоен. Девушка стояла ближе всех к гусеницам и огру. Она вскинула лук, но тут же руки её безвольно повисли, и оружие упало на пол. Гусеница подняла переднюю часть тела и зашевелила длинными усиками вокруг круглого рта. Резкий удар, и Имоен свалилась на пол, не имея возможности пошевелить ни рукой, ни ногой. Всё это случилось в мгновения ока. Никто не ожидал такой прыти от толстых и неуклюжих на вид существ.

 Следующий удар предназначался Минску, но у следопыта был маленький пушистый ангел-хранитель. Бу резко пискнул, и другая гусеница получила двойной удар: сперва щитом, а затем булавой. По боку твари потекла прозрачно-зелёная жидкость. Второй удар булавы,  несомненно, добил бы гусеницу, если бы следопыта не окутал конус льда, исходивший от ладоней огра. Морозная дымка задела и Халида. Щит полуэльфа покрылся коркой льда, холод обжёг ноздри и горло. Воин осторожно обошёл заледеневшего Минска и загородил его от нападавшей гусеницы.

 Джахейра склонилась над Имоен. Девушка лежала без движения и смотрела немигающим взглядом в потолок. На теле не было видно ни одного укуса. Что было причиной такого состояния, друид не знала. Она ничем не могла помочь подруге и злилась на себя из-за этого. Джахейра обернулась на Халида. Против него стояли огр и вторая гусеница. Полуэльфийка отбросила посох, приложила раскрытые ладони к каменным плитам пола и вознесла молитву Сильванусу – Отцу Деревьев.

 Сердце Равены ушло в пятки, когда она увидела, как Имоен валится на пол, будто подрубленное под корень дерево. Она с яростью набросилась на многоножку, оставив за спиной названую сестру и подбежавшую к ней Джахейру. Тварь не уступала ей в ловкости и скорости. Удар, который должен был быть смертельным, лишь слегка поцарапал бледную кожу – гусеница ухитрилась увернуться. Существо встало «на дыбы», зашевелила усиками, которые покрылись мелкими капельками, как бисером. Тварь ударила. Равена отскочила вбок и замахнулась мечом. Бледное набухшее тело изогнулось, усики стеганули по бедру полудроу. Парализующий поток побежал по ноге, передался на другую. Воительница очутилась на полу. Ног она не чувствовала.

 Дайнахейр пыталась совладать с тошнотой, снова поднимающейся от желудка к горлу, когда услышала голоса, перешедшие в шум битвы. Она выглянула из-за стены. Халид защищал замороженного Минска от гусеницы и огра, который тихо бормотал заклинание. Джахейра стояла на одном колене, прижав ладони к полу. Глаза её были закрыты, губы беззвучно шевелились. Равена падала на пол рядом с Имоен и друидом. Тошнота мешала мыслить. Ведьма никак не могла вспомнить более или менее сильное заклинание.

 – Т’рес! – Выдавила она из себя всё, что могла.

 Розоватые магические снаряды впились в кожу огра. Он взвыл, и готовящееся заклинание рассыпалось искрами в его руках. Монстр обернулся на женщину. Вокруг его ног начал трескаться камень плит. На поверхности появились корни. Они ползли по полу, будто змеи в доспехах из коры, обивали ноги огра, не давая ему двигаться вперёд.

 Джахейра сжала зубы от усилия. По виску стекла струйка пота. Мысленный приказ, и корни стали продвигаться выше к торсу огра, связывая его по рукам и ногам.  Бугристые мышцы монстра напряглись, пытаясь освободиться от крепких пут. Несколько корней ему удалось разорвать, но это было не столь значимо. Вскоре огр стоял, опутанный сетью затвердевших корней.

 Гусеница, стоящая против Халида, попала под атаку друида. Она дёргалась, вырывалась из корневой ловушки, но тщетно. Послышался звук треснувшего льда, и на плечо полуэльфу легла большая ладонь Минска. Они ударили вместе. Огр и его питомец безжизненно повисли в клетках. Джахейра вздохнула и открыла глаза.

 Равена видела, как бледный бок гусеницы прополз мимо неё к друиду. Полудроу вцепилась руками в мягкую кожу существа, подтянулась и придавила тварь к полу собственным весом. Многоножке трудно было сбросить с себя воительницу в доспехах. Девушка с трудом дотянулась до меча, приставила лезвием поперёк тела гусеницы и надавила, приподнявшись на выпрямленных руках. Гусеница извивалась, визжала, а лезвие медленно впивалось в её тело. Прозрачно-зелёная кровь забрызгала доспех полудроу. На усиках твари выступил бисер парализующего яда. Потом она замерла, а Равена всё надавливала на лезвие.

 – Ты как? – Не оборачиваясь, спросила полудроу у названой сестры.

 – Я могу говорить, – с лёгкой хрипотой в голосе ответила Имоен. – А ты?