БИ: Валерий Валентинович, у нас, по-моему, разогнался один аккумулятор.

КК: Вырубай.

БИ: Вырубил.

В результате, самолёт полностью обесточился.

В данной ситуации оказались сразу две неприятности. Первая – пожар (аккумуляторный отсек дымился). Вторая – из-за отсутствия электропитания нельзя выпускать закрылки. Не говоря уже об отсутствии радиосвязи.

Ровно 14 лет назад аналогичное явление было на самолёте Ан-22 заводской номер 06–01, совершавший перелёт Багдад – Чкаловская и управляемый экипажем войсковой части. Через 6 час. 33 мин. в обтекателе шасси в аккумуляторном отсеке произошёл сначала хлопок, затем пожар. КВС принял решение выполнять вынужденную посадку на аэродром Внуково. С обнаружением пожара, экипаж разгерметизировал кабину, принял меры по ликвидации очага пожара ручными огнетушителями, выполнил экстренное снижение и приступил к заходу на посадку во Внукове. При заходе на посадку экипаж перешёл на аварийную систему электроснабжения и в этот момент самолёт полностью обесточился, что привело к отказу ПНО, отсутствию внешней и внутренней связи, невозможности выпуска закрылков. С убранными закрылками, на скорости V_пр = 400 км/ч самолёт приземлился с козлом (повторное касание через 150 м.) Во второй половине движения произошло уклонение самолёта вправо, сваливание в овраг и сгорание. При этом погибли три человека: КВС, борттехник РЭО и переводчик. Комиссия по расследованию катастрофы установила причину: тепловой разгон одной аккумуляторной батареи 20 НКБН-25, которая эксплуатировалась с ЭДС менее 21 А/ч (было 19 А/ч). Пожар в обтекателях шасси инициировали топливные баки в хвостовой части обтекателей шасси (в которых были остатки топлива), От момента обнаружения пожара до перехода на аварийную шину прошло 4 минуты, а ещё через 4 минуты произошла вынужденная посадка и катастрофа.

В МГА аналогичных случаев было 5. На самолете Ту-154 после взлёта при ТНВ = +35°С. Во всех случаях была одна причина – неправильная эксплуатация аккумуляторов перед полётом.

Далее события на самолёте Ан-72В развивались следующим образом.

Пилотировали самолёт: Мигунов В. В., КВС – инструктор, который сидел справа, и Антонов Д. В., КВС – стажёр (сидел слева).

Примерно через полтора часа полёта погас свет в салоне, в кабине экипажа отказали все электрические приборы, отсутствовала связь. Двигатели работали нормально. После оценки ситуации, решено было выполнить аварийную посадку. Ближайшим пригодным аэродромом, оказался Курган. Полёт проходил в безоблачном небе и найти аэродром было нетрудно. Видимость была прекрасная, присутствия самолётов в небе не наблюдалось. Сложность заключалась в отсутствии связи с УВД и диспетчером аэропорта. Посадка выполнялась с убранной механизацией. Техническая бригада произвела выпуск шасси и подтягивание створок аварийно.

Хрустицкий А. К. находился в кабине экипажа и советами помогал подготовке к посадке с учётом отказной ситуации. Учитывая большой опыт полётов на испытаниях Ан-74, Хрустицкому А. К. было предложено самому выполнить посадку. Нужно отдать должное Мигунову В. В., Герою Советского Союза, который в то время занимал должность начальника ЛИСа, не полез в амбицию, а доверил самолёт более опытному коллеге. И это было очень правильно!

Касание самолёта произошло в начале ВПП по оси полосы. На пробеге реверс не работал, основное торможение колёс отсутствовало, не работало управление передней опорой шасси. Метеоусловия в районе аэродрома были близки к стандартным, штиль. Из-за неровности рельефа ВПП, трудно было визуально оценить остаток полосы, поэтому применили аварийное торможение на скорости примерно 150 км/ч. Это привело к разрушению пневматиков левого борта и уводу самолёта влево на БПБ. Остановка самолёта произошла примерно на расстоянии 80-100 м слева от полосы. При визуальном осмотре обнаружили разрушение аккумуляторных батарей.

Первым эвакуировался из самолёта американец Майкл и начал энергично щёлкать фотоаппаратом. Хрустицкий рассказывал, что позже, он встречался с американцем в США и тот показал ему газету с курганскими фотографиями. Наверное, Майкл на них заработал немалые деньги!

Сразу после посадки самолёта случился такой прикол. Хрустицкий вышел из самолёта, стал под крылом, вытащил сигарету и закурил. К самолёту начали подъезжать автомобили, автобусы с сотрудниками аэропорта. И тут одна из сотрудниц, в аэрофлотовской форме (наверное дежурная аэропорта) энергично подбегает к Хрустицкому, который был в простых джинсах и в спортивной куртке, и возбуждённо выпаливает: 'Мужчина! Что вы себе позволяете? Лётчик спас вам жизнь, спас от пожара, а вы курите под самолётом. Как вам не стыдно?!'

Хрустицкий покраснел. Улыбнулся. Потушил сигарету и сказал: 'Извините'.

После благополучного приземления и эвакуации пассажиров небо затянуло плотными тучами, а затем пошёл сильнейший дождь. Бригаду поселили в гостинице аэропорта Курган, которая в это время пустовала.

Хрустницкого поселили в люкс. Но дверь к нему не закрывалась. Почти каждый пассажир в знак благодарности за спасение души приносил бутылку крепкого напитка. Такая коллекция благодарностей у Анатолия Казимировича заняла целый холодильник.

Не вдаваясь в подробности, кто что вырубил и в какой последовательности (комиссия ограничилась выводом, что обесточивание самолёта по постоянному току произошло из-за короткого замыкания нескольких пластин-элементов в банках аккумуляторных батарей, вызванного тепловым разгоном аккумулятора № 1 и перегревом аккумулятора № 2, что в свою очередь привело к срабатыванию автоматической защиты выпрямительных устройств ВУ № 1, ВУ № 2 и к отсутствию напряжения 27 В как на основной, так и на аварийной шине).

Было сделано заключение, что обесточивание самолёта произошло из-за теплового разгона аккумуляторных батарей, а сопутствующими причинами являлись отсутствие контроля температуры в аккумуляторном отсеке и недостаточные рекомендации в РЛЭ по проверке системы электроснабжения постоянным током.

На следующий день часть бригады отправили в Киев прибывшим самолётом Ан-12, в том числе и Хрустицкого (остальные улетели через пару дней на отремонтированном самолёте Ан-72В). Самолёт Ан-12 прибыл в 4 часа ночи следующего дня, а в 14–00 Хрустицкий в качестве КВС на самолёте Ан-124 улетел в коммерческий рейс в США, взяв с собой американца, по имени Майкл.

Вот такой он Хрустицкий. О нём говорят: 'Лётчик от Бога'. А за глазами – любовно 'Хрустик'. Пришёл в АНТК 'Антонов' из Жулянского авиаотряда. Работал сначала в транспортном звене. Окончил школу лётчиков-испытателей. Выполнил первые взлёты и испытания опытного самолёта Ан-38 и Ан-140. Летал и проводил испытания практически на всех самолётах марки 'Ан'. Участвовал в обеспечении 35-й Антарктической экспедиции на самолёте Ан-28 на лыжах. На этом же типе самолёта на лыжах садился на Северный полюс, на площадки, выбранные с воздуха.

Материалов и фактов достаточно для получения заслуженного лётчика-испытателя. А уже за один курганский эпизод надо бы давать звание Героя Украины.

Но… Нет в нашем коллективе сейчас Анатолия Казимировича. Ушёл он в конце 2003 года из ЛИиДБ, и из фирмы, по собственному заявлению. Ушёл в другую фирму и летает за рубежом на самолёте Ан-124. Ушёл не по желанию, а ушёл, чтобы продолжать свою лётную карьеру. Ведь ему ещё 52 года!

А причина в том, что наше 'любимое' правительство делает всё, чтобы наши дорогие специалисты покидали Украину. А они действительно дорогие: лётчика, чтобы выучить, по иностранной мерке, необходимо потратить не менее 1 млн. долларов. Ну, а уж лётчика-испытателя – и того более.

Так вот, по нашим украинским законам, летчик не должен летать и получать одновременно пенсию по выслуге лет. Или то, или другое. Даже в России, такого нет.

А тут ещё с 1 января 2004 года новая пенсионная реформа, которая ввела ограничения на заработную плату при расчёте среднего заработка для пенсии. Поэтому и вынужден был уйти от нас Анатолий Казимирович, не дождавшись присвоения хотя бы какого-нибудь почётного звания. И ушёл не один, а с экипажем.