интеллект, мое собственное понимание. Так развивалось это изобретение, и так появилась к жизни новая наука, которую было предложено назвать 'телавтоматика', что означает науку об управлении движениями и действиями удаленных автоматов.

Этот принцип, очевидно, применим к машине любого вида, которая движется по земле, в воде или по воздуху. Применяя его в первый раз, я выбрал лодку (см. Рис. 2). Находящаяся внутри аккумуляторная батарея обеспечивала двигательную энергию. Гребной винт, приводимый в движение мотором, представлял двигательные органы. Руль, управляемый другим мотором, также работающим от этой батареи, занял место управляющих органов. Что касается органа чувств, очевидно, первой мыслью было использовать прибор, реагирующий на лучи света, вроде селеновой ячейки, который бы соответствовал человеческому глазу. Но при ближайшем рассмотрении я обнаружил, что из-за экспериментальных и других трудностей нельзя добиться полностью удовлетворительного управления автоматом при помощи света, лучистого тепла, излучения Герца, или с помощью лучей в целом, то есть, возмущений, которые распространяются через пространство по прямым линиям. Одна из причин состояла в том, что любое препятствие, возникающее на пути между оператором и удаленным автоматом, лишит его управления. Другая причина состояла в том, что чувствительный прибор, представляющий собой глаз, должен был бы находиться в фиксированном положении относительно дистанционно управляемого аппарата, и эта необходимость наложила бы огромное количество ограничений на управление. Еще одна и очень важная причина — то, что при использовании лучей было бы трудно, если не невозможно, придать автомату индивидуальные черты или свойства, которые бы отличали его от других машин этого вида. Очевидно, автомат должен реагировать лишь на индивидуальный вызов, как человек откликается на имя. Эти рассуждения привели меня к заключению, что чувствительный прибор этой машины должен соответствовать уху, а не глазу, человеческого существа, потому что в этом случае его действиями можно было бы управлять безотносительно к возникающим препятствиям, независимо от его положения относительно удаленного управляющего аппарата, и последнее, но не по важности, — это что ом останется глух и безответен как верный слуга ко всем сигналам, кроме как от его хозяина. Эти требования вынуждали применять в управлении аппаратом вместо света — или других лучей, — волны или возмущения, которые распространяются через пространство во всех направлениях, как звук, или которые следуют пути наименьшего сопротивления, как бы он ни был искривлен. Я добился поставленной цели с помощью электрической цепи, размещенной внутри лодки, и отрегулированной, или 'настроенной', точно на вибрации определенного вида, передаваемые ей от удаленного 'электрического осциллятора'. Эта цепь своей реакцией, пусть и очень слабой, на передаваемые вибрации влияла на магниты и другие приспособления, посредством которых осуществлялось управление движениями винта и руля, а также работой множества других устройств.

С помощью этих простых средств, которые описал, в машину были вложены знание, опыт суждение — разум, так сказать, удаленного оператора, и она тем самым могла выполнять все свои действия разумно и осмысленно. Она вела себя как человек с завязанными глазами, повинующийся приказам, которые он слышит ушами.

Автоматы, созданные до сих пор, имели, скажем так, 'позаимствованные мозги', просто как составная часть удаленного оператора, передающего ей свои разумные команды. Но эта наука только зарождается. Я собираюсь показать, что каким бы невозможным это ни могло показаться, можно придумать аппарат, который будет иметь свои 'собственные мозги', и под этим я понимаю то, что он будет способен независимо от оператора, оставленный наедине с самим собой, выполнять, в ответ на внешние воздействия, воспринимаемые его органами чувств, огромное разнообразие действий и операций так, как если бы он был разумен. Он будет способен следовать проложенному курсу или выполнять приказы, данные ему заранее; он сможет различать, что он должен делать, а что не должен, и накапливать опыт, или, иначе, записывать впечатления, и это будет влиять на его последующие действия. На самом деле, я уже разработал такой проект.

Хотя я начал развивать это изобретение много лет назад и часто объяснял его своим посетителям на лабораторных демонстрациях, но только лишь намного позже, по прошествии длительного времени после того, как я разработал его, оно стало известным, когда оно послужило началом дискуссиям и вызвало сенсационные репортажи, и это достаточно естественно. Но истинное значение этой новой науки большинство еще не ухватило, как и не осознало оно великой силы лежащего в ее основе принципа. Настолько, насколько могу судить по многочисленным комментариям, полученные мной результаты считаются совершенно невозможными. Даже те немногие, кто был настроен допустить осуществимость изобретения, рассматривали его просто как самодвижущуюся торпеду, которая должна применяться для подрыва военных кораблей, и с несомненным успехом. Общее впечатление было, что я намеревался просто управлять таким судном посредством Герцевых или иных лучей. Есть торпеды, управляемые электрически по проводам, и есть средства беспроводной связи, и вышесказанное, было конечно очевидным умозаключением. Даже если бы не сделал ничего, кроме этого, я на самом деле все равно добился бы небольшого прогресса. Но технология, которую я развиваю, не ставит целью просто изменение направления движения судна; она предоставляет средства абсолютного контроля, во всех отношениях, над всеми бесчисленными видами поступательных движений, а также действий всех внутренних органов, неважно сколько их, индивидуализированного автомата. Критика в том смысле, что управлению автомата может что-то помешать, выражают люди, которые не могут даже в мечтах представить себе чудесные результаты, которых можно достичь с помощью электрических вибраций. Мир движется медленно, и новые истины разглядеть трудно. Определенно, применение этих принципов может дать новое оружие как нападения, так и обороны, разрушительность которого будет тем большей, что этот принцип будет применен к подводным и воздушным судам. Практически нет ограничений ни на количество взрывчатки, которые он может нести, ни на расстояние, на котом он может нанести удар, и не попасть практически невозможно. Но сила этого нового принципа не ограничивается одним только разрушением. Его приход приносит в приемы ведения войны элемент, которого до этого никогда не было — боевую машину без человека как средство нападения и обороны. Продолжительное развитие в данном направлении в конечном итоге должно превратить войну в соперничество машин без людей и без потерь жизни — ситуацию, которая была бы невозможной без этого нового направления, и которая, по моему мнению, должна настать как преддверие к постоянному миру. Будущее либо подтвердит эти взгляды, либо опровергнет их. Мои идеи в этом вопросе были выдвинуты с глубоким убеждением, но со смиренным духом.

Установление постоянных мирных отношений между народами существенно бы уменьшило силу, замедляющую человеческую массу, и было бы наилучшим решением этой огромной проблемы человека. Но осуществится ли мечта о всеобщем мире когда-нибудь? Давайте надеяться, что да. Когда свет науки рассеет всю тьму, когда все народы сольются в один, и патриотизм станет идентичен религии, когда станет один язык, одна страна, одна цель, тогда наконец мечта эта станет реальностью.

Из трех возможных решений главной проблемы увеличения человеческой энергии разобрать эту важнее всего. Не только из-за ее собственного значения, но и из-за лежащих в ее основе всех многочисленных элементов и условий, которые определяют движение человечества. Чтобы разобраться в ней систематически, мне нужно изложить все те размышления, которые в моих усилиях направляли меня к решению с самого начала, и которые привели меня, шаг за шагом, к тем результатам, которые я сейчас буду описывать. Конечно, было бы очень хорошо предварительно изучить проблему, провести аналитическое исследование, вроде того, которое я до этого проделал, главных сил, которые определяют движение, и особенно это было бы полезно для того, чтобы составить представление о той гипотетической 'скорости', которая, как объяснялось в самом начале, есть мера человеческой энергии. Но чтобы разобраться в этом здесь настолько подробно, насколько мне бы хотелось, пришлось бы выйти далеко за пределы настоящего предмета. Будет достаточно сформулировать утверждение, что результирующая всех этих сил всегда