Сведения, имеющиеся в литературе, не дают точного ответа на вопрос, в какой мере дефицит кормов сказывается на выживаемости и репродуктивности леммингов. Тем не менее, нехватку кормов, ведущую к нарушению энергетического баланса грызунов, следует рассматривать как вполне реальную причину только их зимней смертности. Но, признавая участие пищевого фактора в регуляции численности леммингов, большинство специалистов не разделяет точку зрения многих экологов о его ведущей роли.
Не способны существенно нарушить «покой» леммингов и питающиеся ими хищники – средний и длиннохвостый поморники, белая сова и песец. Среди экологов нет единой точки зрения и в отношении роли хищников как регулятора численности лемминговых популяций. Оценивая участие хищников в динамике численности леммингов, ученые признают, что арктические виды птиц и млекопитающие, издавна питающиеся этими грызунами, оказывают существенное влияние на их циклы. Однако роль хищников сводится главным образом к истреблению значительной части размножившейся популяции грызунов в фазе пика, которые отделены друг от друга промежутками в три-четыре года и происходят синхронно у грызунов этого вида. И как оказывается, жизненный цикл многих полярных животных напрямую зависит от этого маленького грызуна.
Волны жизни леммингов в сравнительно малопродуктивной арктической тундре поражают воображение. Давно известно, что они способны размножаться под снегом. Эти маленькие грызуны проводят зиму под снегом, устраиваясь в зазорах, образуемых паром, поднимающимся от более теплой земли после того, как ее засыплет холодным снегом. Там, где нет зазоров, лемминги прорывают собственные тоннели и живут и размножаются в этом теплом подземном мире. Взрослые самки способны произвести не менее пяти-шести подснежных пометов. Именно это приводит к значительному росту популяций. Летом в разных районах тундры взрослые самки приносят два-три выводка. Молодые самки- сеголетки могут принести свой первый помет в возрасте всего двух-трех месяцев, так что самка, родившаяся в марте, может обзавестись к сентябрю внуками.
Интересно и то, что чем стремительнее растет популяция, тем раньше заканчивается период летнего размножения. И к тому же размножение под снегом не возобновляется; параллельно увеличивается смертность во всех возрастных группах, в итоге численность грызунов резко падает. Год-два после «краха» интенсивность размножения леммингов остается средней, а смертность – сравнительно высокой, и лишь затем популяция вновь вступает в фазу роста. По этому поводу можно сказать, что природа, по сути, заложила в процесс размножения леммингов естественный барьер к чрезмерному росту популяции.
Важным фактором «краха» лемминговых популяций являются эпизоотии туляремии, которые могут поражать сильно размножившиеся популяции сибирского и копытного леммингов и служить причиной их массовой гибели. Однако природные очаги туляремии обнаружены не во всех районах тундры, к тому же хищники, уничтожающие в основном больных и ослабленных зверьков, сдерживают развитие эпизоотии. Так что регулирующих барьеров размножения вполне достаточно. Все это позволило предположить, что лемминги, подобно многим другим полевкам умеренных широт, обладают адаптивными механизмами авторегуляции. И обычно для леммингов характерны сравнительно короткие сезонные перекочевки, которые существенно не меняют общий ход цикла их развития.
А вот массовые миграции норвежских леммингов принесли этим зверькам широкую известность задолго до того, как ими заинтересовались ученые. На этот счет существуют многочисленные легенды и предания. Действительно, норвежские лемминги, основные биотопы которых расположены в горных тундрах, в фазе пика во вторую половину лета и осенью сходят с обширных плато, следуя обычно по речным долинам в расположенную ниже лесную зону. Поскольку большинство зверьков при этом погибает, такие миграции естественно резко снижают численность популяции. К тому же численность леммингов, как говорят ученые, легко регулируется благодаря жесткому контролю со стороны их естественных хищников.
Очень трудно понять, что же приводит популяцию норвежских леммингов в состояние «стресса». Возможно, арктическая тундра все же неспособна поддержать колоссальную популяцию леммингов, и крохотные животные вынуждены лихорадочно искать пищу. Иногда они начинают поедать даже ядовитые растения, а временами становятся агрессивными и даже нападают на более крупных животных, находя смерть в их зубах. И как было сказано выше, охотников полакомиться леммингами предостаточно, и от «объема» их популяций напрямую зависит рост популяций хищных животных, в том числе песца, горностая, белой совы и других хищных птиц. Когда популяция леммингов невелика, этим птицам и животным приходится искать другую добычу. Белая сова даже не откладывает яйца, если леммингов недостаточно, чтобы прокормить птенцов, а серые лисицы покидают тундру и отправляются охотиться в бескрайние леса, к югу. Так что, исходя из этого, можно сказать, что снижение количества леммингов приводит к уменьшению численности хищных зверей и птиц, что, в свою очередь, способствует их последующему стремительному росту.
Возможно, именно тогда и происходят массовые миграции. Скудость арктической и тундровой растительности, хищники, болезни ограничивают рост популяции, но раз в три-четыре года при изобилии пищи рост популяции леммингов дает вспышку. Выяснилось, что периодически популяция леммингов может резко возрастать в 100 или даже 1000 раз от их первоначальной численности. Они не в состоянии добыть себе пропитание. В отчаянном стремлении найти пищу тысячи крохотных грызунов несутся пушистой волной через тундру в поисках новых территорий. Этот бросок за едой завершается иногда трагически. Словно пушистым ковром покрывается земля – это лемминги объединяются в одно полчище и дружно готовятся совершить «самоубийство».
На своем пути они не видят никаких препятствий. Волки, лисы и даже рыбы заглатывают эту легкую добычу, которая и не пытается спастись. Почему-то эти орды леммингов устремляются по маршрутам, ведущим к морю. Они заполняют города и селения; уничтожают посевы, загрязняют местность и отравляют реки и озера. Если на пути леммингов встает море, то приличная часть стаи не успеет даже заметить, как окажется там, так как зверьки смотрят лишь на хвосты друг друга и идут за ведущими. Поэтому если и ведущие увидят обрыв, то даже резко остановившись, не смогут задержать всю массу позади бегущих, которые просто столкнут их и начнут падать сами. Но это не значит, что вся стая поголовно будет топиться и упавшие в воду зверьки утонут. Они неплохо плавают и сумеют выбраться затем на берег, где снова соберутся в стаю и продолжат миграцию.
А некоторые ученые полагают, что массовые миграции леммингов «навстречу гибели» напрямую зависят от солнечной активности. Вот что сообщали газеты в 1970 году: «На севере Скандинавии в угрожающих масштабах увеличивается число мышей-пеструшек (леммингов), наводняющих все вокруг в своем безостановочном марше смерти. Сотни тысяч этих черно-рыжеватых арктических животных нескончаемым потоком передвигаются к югу. По дороге они тысячами гибнут в озерах, реках и, наконец, в море…
Такой похожий на самоубийство поход пеструшки совершают почти регулярно раз в несколько лет. Обычно робкие, незаметные создания становятся чрезвычайно агрессивными хищниками, уничтожающими на своем пути все и вся. И это их смертоносное шествие не имеет себе равных в животном мире.
Самые крупные походы пеструшек наблюдались в 1918 и 1938 годах. Нынешнее переселение привлекло внимание встревоженных скандинавских властей. Дело в том, что в ноябре прошлого года во время аналогичного похода пеструшек насмерть давили машины на дорогах, загрызали собаки. Повсюду появились груды разлагающихся трупов животных, и возникла угроза эпидемий».
Некоторые ученые рассматривают миграции животных как безумства, связанные с нарушением равновесия нейроэндокринной системы. Как известно, многие обменные процессы в организме контролируют надпочечники. Было установлено, что у животных в период массового размножения, а также миграций (нашествий) имеются резкие изменения в надпочечниках. Отсюда и безумие, которое вызвано стрессом, когда на организм действуют чрезвычайно сильные раздражители внешней среды. Так, например, при наступлении очень высокой солнечной активности в 1957 году у молодых оленей было установлено перерождение надпочечников и их увеличение. Этот дефект охватил примерно 80 % всех животных. Результат этого опыта не замедлил сказаться: за три месяца следующего года примерно 30 % оленей погибли.
Следует сказать, что не только стаи леммингов совершают «смертельные» броски. В этом замечены и неисчислимые полчища обезумевших белок, которые, например в 1956 году (при очень высокой солнечной активности), двинулись на север, где их ждали холод, голод и смерть. Они переплывали разлившийся Амур,
