'Никаких шансов за то, что мне позволят их сохранить, что бы ни случилось. Но это было любезно со стороны шкипера. И, полагаю, практично'.
Терехов удивил её временным повышением непосредственно перед тем, как она покинула 'Гексапуму'. Теоретически, у него было право сделать это повышение постоянным, но только с одобрения Бюро по Кадрам. А учитывая то, что выслуга Абигайль в текущем звании до прибытия на 'Гексапуму' составляла меньше восьми месяцев, она весьма сомневалась, что Бюро будет склонно утвердить повышение. На самом деле, её специфический статус грейсонки на мантикорской службе - и единственной дочери землевладельца на оба флота - скорее всего сделает комиссию по назначениям ещё придирчивее обычного. Но, по крайней мере, повышение сделало её формально старше Манна по званию, что было полезно, раз уж капитан подчеркнул, что командует она, а не морпех. Ещё это помогло ей в общении с капитаном Эйнарссоном, командиром 'Росомахи' и старшим из офицеров в спешке собранной маленькой эскадры КСН.
Капитан Магнус Эйнарссон явно был одним из нунцианцев, у которых никак не получалось помнить, что мантикорцы, с которыми они имеют дело, в результате воздействия пролонга все как один старше, чем выглядят для нунцианских глаз. Когда он смотрел на Абигайль, то видел подростка, скорее всего лет шестнадцати отроду, а не молодую женщину почти на десять стандартных лет старше. Хуже того, культура Нунцио была бескомпромиссно патриархальной. Горькие века жалкого существования и дурной медицины создали общество, которое вынуждено было стоически переносить чудовищную смертность среди детей. На протяжении большей части их планетарной истории нунцианские женщины были слишком заняты вынашиванием детей - и, зачастую, умиранием от родильной горячки, пока местные медицинские круги не открыли заново, что заболевания возбуждаются микробами - чтобы заниматься чем-либо ещё. Только на протяжении последних двух или трёх поколений медленно прогрессирующий технологический уровень системы сделал возможным изменить эту ситуацию. Но так уж устроено человеческое общество, что изменения такого масштаба не происходят в одночасье.
'Вот и ещё одна параллель с домом, - сардонически подумала грейсонский лейтенант. - Хотя эта атеистическая компания, по крайней мере, не пытается ссылаться на Божью волю! Но без леди Харрингтон, Протектора и преподобного Хэнкса, чтобы пинать их в зад, они в любом случае будут принимать перемены медленнее - и даже с большей долей ослиного упрямства'.
Во всяком случае Эйнарссон явно был всерьёз недоволен (хотя, несомненно, думал, что превосходно это скрывает) получением 'рекомендаций' даже от старшего лейтенанта, оказавшегося женщиной. Как бы он отреагировал, если бы она оставалась в своём постоянном звании, Абигайль не хотелось даже представлять.
Она ещё раз взглянула на хронометр и кивнула, ибо тот отсчитал пять часов с момента, когда выносные сенсорные массивы засекли незваных гостей. Пять часов, за которые Понтифик переместился больше чем на полмиллиона километров, унося с собой 'Гексапуму'. Если бандиты ухитрились одурачить 'Гексапуму' и сумели запустить наперехват планете беспилотный разведчик в тот момент, когда сами они были у гиперграницы, то его траектория пройдёт достаточно далеко от текущего положения 'Росомахи', чтобы сигнал настолько слабый как от импеллерного клина ЛАКа остался им незамеченным. А поскольку сами Бандиты Один и Два всё ещё находились от планеты далеко за пределами дальности действия бортовых сенсоров…
- Готовность к ускорению три минуты, - произнёс у неё в наушнике голос капитана Эйхнарссона.
Три минуты канули в вечность, и шесть ЛАКов с прицепившимися к ним ботами ринулись с места с ускорением пятьсот g.
'Что ж, является шкипер гением тактики или нет, мы узнаем примерно через десять с половиной часов', - подумала Абигайль.
Наоми Каплан уселась в тактической секции, повесила шлем на крючок, предусмотренный сбоку на кресле, и быстро, но внимательно оглядела свой пульт, как всегда и делала. Это заняло у неё несколько секунд, а потом она буркнула что-то одобрительное и удовлетворённо откинулась в кресле.
- Пульт мой, - сказала она сидевшей рядом с ней гардемарину, приглядывавшей за обстановкой, пока Каплан поглощала запоздавший завтрак. Корабль находился в состоянии 'Браво' - это ещё не было боевой тревогой, но экипаж уже облачился в скафандры - а в традициях КФМ было следить, чтобы люди были хорошо накормлены перед боем. Каплан уже проследила, чтобы все её люди поели… и получила весьма прозрачный намёк от Анстена Фитцджеральда, что тот хочет, чтобы и она тоже поела.
- Так точно, пульт ваш, мэм, - отозвалась Хелен Зилвицкая, и Каплан взглянула на неё.
- Нервничаете? - спросила она достаточно тихо, чтобы никто больше на мостике её не слышал.
- Нет, мэм, - ответила Хелен и сделала паузу. - Ну, нет, если вы хотели спросить боюсь ли я, - продолжила она со скрупулёзной честностью. - Полагаю, что я, наверное, обеспокоена. Больше всего тем, что могу напортачить.
- Так и должно быть, - подтвердила Каплан. - Хотя вы могли бы обратить внимание и на тот факт, что только потому, что мы считаем себя больше и зубастее противника, это не обязательно является истиной. А даже если и является, то все равно не делает нас неуязвимыми. Удар камнем по голове сделает вас ровно настолько же мёртвой, как и снаряд трёхствольника, если вы подпустите противника достаточно близко, и если ему повезёт.
- Да, мэм, - сказала Хелен, вспоминая ощущение ломающихся как сухие ветки человеческих шей в сумраке древней канализации Старого Чикаго.
- Но вы правы в том, что сосредоточились на работе, - продолжила Каплан, не подозревая о воспоминаниях гардемарина. - Прямо сейчас это составляет вашу ответственность, а ответственность является лучшим из известных мне лекарств от более приземлённых страхов, вроде страха оказаться разорванным на мелкие кусочки. - Она улыбнулась при непроизвольном изумленном фыркании Хелен. - И, разумеется, если вам случится в чём-либо напортачить, заверяю вас, что к тому моменту, когда я с вами закончу, вы будете жалеть, что не были разорваны на мелкие кусочки.
Она свирепо нахмурилась, и Хелен кивнула.
- Да, мэм. Я буду это помнить, - пообещала она.
- Замечательно, - сказала Каплан и отвернулась к своему дисплею.
'Славная девочка', - подумала она, хотя изначально у неё были некоторые сомнения, учитывая связи гардемарина с Кэтрин Монтень и Антирабовладельческой Лигой. Не говоря уже о деловых связях её отца-супершпиона с формально запрещённой 'Одюбон Баллрум'. В отличие от, по её мнению, слишком многих офицеров, Каплан не считала, что политическим взглядам - её, или чьим бы то ни было ещё - есть место во Флоте королевы. Лично она была членом партии центристов, и была счастлива, когда Вильям Александер сменил некомпетентного, коррумпированного, долбаного козла Высокого Хребта, хотя обычно оставалась в стороне от политических дискуссий, которые, похоже, столь занимали её коллег-офицеров. Как центристу, ей не очень по нраву был бескомпромиссный политический стиль Монтень, да и либеральная партия у неё никогда симпатий не вызывала, даже до того, как Новый Киев продалась Высокому Хребту. Но Каплан приходилось признать, что каковы бы ни были недостатки Монтень, в её железобетонной верности собственным принципам, какими бы радикальными те ни были, не было абсолютно никаких сомнений.
Тем не менее, Каплан мучил вопрос, сможет ли человек с таким политизированным прошлым отодвинуть его в сторону. Особенно после того, как младшая сестра Зилвицкой стала облечённой королевской властью главой государства! Однако если и был хоть один случай, когда политические убеждения Зилвицкой сказались на исполнении ею своих обязанностей, Каплан этого не заметила. А девушка была чертовски хорошим тактиком. Не настолько замечательным, как Абигайль, но у неё было чутьё. Так что, если кому-то следовало занять место Абигайль, Зилвицкая была превосходным выбором.
'Но я не хочу, чтобы кто бы то ни было занимал место Абигайль', - подумала Каплан, и слегка удивилась собственному отношению. У юной грейсонки был дар внушать веру в себя, как на личном, так и на профессиональном уровне, не переступая черту фамильярности с начальством или с подчинёнными. Это было редким качеством. Каплан наконец призналась себе самой, что обеспокоена. Что ей не нравится отпускать Абигаль с глаз долой, особенно с этими примитивными сексистами-нунцианцами.
'Разумеется, - ехидно подумалось ей, - у девушки чертовски больше опыта общения с примитивными сексистами, чем когда-либо будет у меня! Скорее всего, их более чем достаточно в её собственной семье, если на то пошло'.
Каплан фыркнула при этой мысли и сверилась с часами.
Девять часов с момента, когда выносные сенсорные массивы впервые засекли нарушителей, и пока что всё шло строго по плану.
- Мэм, думаю, вам стоит взглянуть на это, - сказала Хелен после повторной, весьма тщательной перепроверки данных. Результат каждый раз получался одним и тем же, как бы дико он не выглядел.
- Что там? - спросила лейтенант-коммандер Каплан.
- Массив Альфа-Двадцать только что снова засёк Бандита-Один, мэм. При этом у него был очень удачный угол наблюдения, и не думаю, что корабль представляет собой именно то, чего кто-либо ожидал.
Каплан оторвалась от проверки плана ракетной атаки, и повернулась, чтобы видеть дисплей Хелен, которой было приказано отслеживать информацию с сенсорных массивов - в основном, как подозревала сама Хелен, чтобы чем-то её занять. Однако теперь, при взгляде на висящие на нём данные и на запись из каталога, выведенную БИЦ* [боевым информационным центром] на боковую вставку по запросу Хелен, брови Каплан поползли вверх.
- Что ж, миз Зилвицкая, - сухо сказала она, - вижу у вас есть истинно грифонский дар к преуменьшению.
После чего ещё несколько секунд изучала дисплей, а Хелен насколько могла незаметно следила за ней.
Данные были переданы лазером, а не СКС* [сверхсветовой коммуникационной системой], чтобы быть уверенными, что бандиты ничего заметят, поэтому устарели уже на несколько минут. Но для целей идентификации это не имело значения и, ещё секунду спустя, тактик мотнула головой и потянулась к кнопке своего коммуникатора. Нажав кнопку, она две или три секунды ждала, пока в наушнике не раздался голос.
- Капитан слушает.
- Сэр, это Каплан. Мы только что получили подтверждение местонахождения Бандита-Один. Он именно там, где мы ожидали его увидеть, и у массива был очень удачный угол наблюдения. Миз Зилвицкая - тактик коротко улыбнулась и подмигнула Хелен, что оказалось той изумительно приятно - пропустила данные через БИЦ и у нас есть предположительная идентификация.
- И? - спросил Терехов, когда Каплан сделал паузу.
- Шкипер, если верить БИЦ, это тяжёлый крейсер типа 'Марс'.
- Хев?
В голосе капитана было что-то странное. Какая-то резкость, или заминка. Может быть мимолётное колебание. Что-то. Но Каплан не могла четко на это указать, что бы это ни было. И если она вообще действительно что-то услышала, это полностью отсутствовало в его следующей фразе.
- В БИЦ уверены в результате? - спросил он.
