Когда запевает примусС пяти утра до восьми,От воздуха, что застиранИ выварен день ото дня,Тепло коммунальной квартирыНа уличный холод сменя, —Привычные горожане,Становимся на свою,Заводами и гаражамиРазмеченную колею.Но если наш день не виданВ просторах всемирных стран, —Для нас еще не обидаВеселая теснота.Дорогой юности нашейСквозь будущие годаНа фабриках, в Гипромаше,В колхозах и городах.Пройдет, смыкаясь теснее,Товарищей младших семья, —Я вижу, как вместе с неюПроходишь ты, жизнь моя.Проходишь еще смелееИ выше знамен поднята,Лишь поступью тяжелее,Лишь голосом ты не та.Но нынче, пока не сорванВеселого слова звон,От времени самого скорогоДо самых дальних времен,Мы вновь обещаем, грознееСвой голос напеву отдав:«По всем океанам и странам развеемМы красное знамя труда».<1932>{267}
268. Спутница
И за руки водит, и кружит,И ночью и днем отыскав,В работе, веселье и дружбеПроверенная тоска.Как запах горелого торфаДо боли гортань щекоча,Лишенные музыки строфыПодсказывает по ночам.В свободные дни пятидневкиВрывается в рамы окна,И бродит от Невки до Невки,И всё подчиняет сполна.Но, вновь обрекая на завистьНе смеющих в ногу идти,Иная диктуется записьЭпохой больших директив.И смутен, и неприкаянТот голос, что слышен едва,Он вырастет, к ней примыкая,Ее повторяя слова.И вздутые вешнею спесьюИ почки деревьев, и дниЯ нынче встречаю без песен, —Но скоро придут и они.<1932>{268}
