мужчин ни по одежде, ни по ухватке. Лишь проглядывавшие из прорех или настежь распахнутых блуз тощие груди да визгливые, истошные голоса давали возможность определить «прекрасный пол». Как издевательски звучало это старинное название для подобных женщин!

Впереди несколько дюжих молодцов волокли две человеческие фигуры, нагие, измазанные в грязи, поту и крови. Одна была женщиной — ее распустившиеся длинные волосы скрывали опущенное на грудь лицо.

Там, где низкие каменные балюстрады напоминали о системе мостков над когда-то бывшими прудами, послышался восторженный рев. Другая толпа прибыла на площадь, по-видимому, служившую для собраний.

Тивиса поочередно взглянула на Тора и Гэна с немым вопросом. Ее спутники ответили недоуменным пожатием плеч и одновременно приложили пальцы к губам.

Из второй толпы выступил обнаженный до пояса человек с прической узлом. Он поднял правую руку и что-то крикнул. В ответ с лестницы раздался смех. Перебивая друг друга, завопили женщины. Страшный смысл услышанного не сразу дошел до землян.

«Мы поймали двух! Одного убили на месте. Второго дотащили до ворот. Там он и подох, пожива для…» — путешественники не разобрали незнакомое слово.

«А мы — еще двоих, из той же экспедиции! Есть женщина — она хороша. Мягче и толще наших. Дать?»

«Дать!» — рявкнул полуголый с волосами узлом. Пленнице вывернули руки, и она согнулась от боли. Тогда сильным пинком ее сбили с лестницы, и женщина покатилась к статуям. Полуголый подбежал к оглушенной падением и поволок ее за волосы на кучу песка около башни. Второй пленник вырвался от мучителей, но был схвачен человеком в распахнутой куртке, на голой и грязной груди которого была вытатуирована летящая птица. Пленник в яростном безумии, дико визжа, вцепился в уши татуированного. Оба покатились по лестнице. Пленник всякий раз, когда оказывался наверху, ударял голову мучителя о рёбра ступенек. В результате татуированный остался лежать у подножия. С ревом злобы толпа хлынула вниз. Пленник успел добежать до полуголого, тащившего женщину. Тот свалил его искусным ударом, но не остановил. Схватив победителя за ноги, пленник впился зубами в щиколотки, опрокинув того на землю.

Подоспевшие на помощь оторвали пленника от упавшего, растянули ничком на плитах у статуй. Полуголый вскочил, ощерив редкие зубы. В этой усмешке- оскале не было гнева, а только издевательское торжество.

Гэн Атал отделился от стены, но прежде чем он сделал второй шаг, полуголый выхватил из-за пояса заершенный, как гарпун, кинжал и вонзил по рукоятку в спину пленника.

Трое землян, гневно осуждая себя за промедление, выбежали на площадь. Торжествующий рев вырвался из сотни одичалых глоток, но толпа разглядела необычный вид людей и притихла. Тивиса склонилась над корчившимся пленником, осмотрела кинжал. Он был покрыт пластинками стали, пружинисто отделявшимися от клинка, подобно хвойной шишке с длинными чешуями. Такое оружие можно было вырвать только с внутренностями. Дожить до самолета и операции человек не мог. Тивиса мгновенно приняла решение. Погладив окровавленную голову, успокоив раненого, Тивиса нажала две точки на его шее — и жизнь мученика оборвалась.

Женщина, не в силах встать на ноги, доползла до землян, умоляюще протягивая к ним руки. Полуголый вожак прыгнул к ней, но вдруг завертелся и с глухим стуком грянулся головой о плиты. Тор Лик, который сбил его воздушной волной из незаряженного наркотизаторного пистолета, бросился к женщине, чтобы поднять ее. Откуда-то из толпы вылетел такой же тяжелый заершенный нож и вонзился между лопатками женщины, убив ее наповал. Второй нож ударился о скафандр Тора Лика и отлетел в сторону, третий просвистел у щеки Тивисы. Гэн Атал, как всегда рассчитывая на технику, включил защиту своего СДФ, которому он заблаговременно приказал быть рядом.

Под звон ножей, отлетавших от невидимого заграждения, и возбужденный рев толпы земляне отступили и скрылись в проходе, перекрыв вход. Прошло немало времени, пока бросавшиеся на защитное поле с тупым упорством люди, если их можно было так назвать, поняли, что имеют дело с непреодолимой силой. Они отступили на площадь и принялись совещаться. Осмотревшись, путешественники поняли, что находятся в замкнутом массивными стенами прямоугольнике бывшего парка. Рассыпавшиеся пеньки деревьев торчали между нагромождениями столбов, камней с надписями, плит и скульптур. Гэн Атал первый догадался, что это кладбище тех наиболее отдаленных времен, когда людей хоронили в пределах города, около чем-либо знаменитых храмов. Стена кладбища не задержала бы нападения, поэтому Гэн Атал выбрал место для установки защитного поля недалеко от входа. Он поставил два СДФ на «осевых» углах квадрата, оконтуренного столбиками из синей керамики. Здесь для нападавших нагляднее была граница запретной зоны. После нескольких атак у них выработается рефлекс на непреодолимость, и тогда можно будет иногда выключать поле. Состояние батарей очень заботило инженера броневой защиты. Не ожидая подобных приключений, они израсходовали много энергии на быструю езду.

Тор Лик поднял перископ СДФ, одновременно служивший антенной. Приближался час, когда «Темное пламя» создаст отражательное «зеркало» в верхних слоях атмосферы над городом Кин-Нан-Тэ. Путешественники вызовут самолет и получат объяснение случившегося.

Тивиса, потрясенная впечатлениями невиданных зверств, сожалением о слишком запоздалом вмешательстве, расхаживала между могил, чтобы успокоиться.

Индикатор связи показал синий огонек, означавший, что радиолуч достиг нужного слоя атмосферы. Для экономии энергии решили вести переговоры без изображения, с выключенными ТВФ.

Астрофизик подошел к Тивисе и обнял, нежно привлекая к себе.

— Кто они? — вырвался мучивший ее вопрос, хотя Тивиса знала, что возлюбленный не мог ничего ответить. — Они, неотличимые от людей и в то же время не люди. Зачем они здесь?

— Вот опасность, на которую намекали чиновники Торманса, — убежденно сказал Гэн. — Очевидно, они стыдятся признать, что на планете Ян-Ях существуют такие виды… обществом это не назовешь… виды бандитских шаек, будто воскресших из Темных Веков Земли!

— Да, опасность куда страшнее и лимаев Зеркального моря и тех тварей в лесу, — согласился Тор.

— Не поставляют ли эти палачи пищу пожирателям падали? Биологическая связь очень старого типа?.. — сказала Тивиса.

— Но кого они ловят и мучают?

— Помните, они кричали о какой-то «экспедиции»? — вспомнила Тивиса. — Тот, кого я убила, был слишком изуродован, чтобы понять, к какой группе общества он принадлежал.

— Женщина показалась мне средних лет, хорошо развитой. Из класса образованных или ДЖИ. — И Тор Лик посмотрел на свои руки, вновь чувствуя теплые струи крови той, которую он безуспешно спасал.

— Если бы нас предупредили о малейшей возможности такого, — угрюмо сказал инженер броневой защиты, — я сумел бы захватить с собой нечто!

— И что бы вы стали делать? — печально спросила Тивиса. — Избивать? Ничего не понимая и не зная?

— Тут нечего знать! Их поступки недопустимы ни при каких условиях!

— Но ведь что-то заставляет их? Нет, я должна поговорить с ними! Гэн, выключайте поле.

Тивиса появилась в воротах, вызвав крики толпы, заполнявшей площадь. Тивиса подняла руки, показав, что хочет говорить. С двух сторон подошли, очевидно, главари — полуголый с волосами узлом и татуированный, в сопровождении своих подруг.

— Кто вы? — спросила Тивиса на языке Ян-Ях.

— А кто вы? — ответил вопросом татуированный на низшем языке планеты, с его неясным произношением, проглатыванием согласных и резким повышением тона в конце фраз.

— Ваши гости с Земли!

Четверо разразились хохотом, тыча пальцами в Тивису. Смех подхватила вся толпа, и площадь загрохотала.

— Почему вы смеетесь? — спокойно и недоуменно продолжала Тивиса.

— Наши гости! — проорал полуголый, налегая на первое слово. — Ты скоро будешь наша для… — И он сделал жест, не оставляющий сомнений в судьбе Тивисы.

Женщина с Земли не смутилась и не дрогнула, а продолжала задавать вопросы. Ответы были столь же грубые, издевательские или бессмысленные. Последний вопрос Тивисы: «Разве вы не понимаете, что катитесь в бездну без возврата, где накопленная в вас злоба обратится против вас же? Что вы станете собственными палачами и мучителями, когда не будет пленников?» — чем-то задел женщин. Одна осторожно приблизилась к Тивисе, сгорбившись, как загнанная в западню зверюшка.

— Мы мстим, мстим, мстим! — закричала она.

— Кому?

— Всем! Им! Кто умирает бессловесным скотом! Тем, кто вымаливает жизнь холуем у владык!

«Эта женщина подвергалась тяжелому унижению, исказившему ее психику и поставившему на грань безумия», — подумала Тивиса и тихо спросила:

— Кто обидел вас?

Лицо женщины отразило безграничную злобу.

— А! — завизжала она. — Ты чистая, красивая, всезнающая! Бейте ее, бейте всех! Чего стоите, трусы? — визжала она, подбираясь к Тивисе.

И Тивиса отступила в ворота как раз вовремя. Гэн Атал, следивший за переговорами с рукой на кнопке, замкнул защиту. Отброшенные преследователи покатились, переворачиваясь, по плитам древней площади.

Тивиса схватилась за подбородок, как всегда в минуты разочарования и неудач.

— Что ты можешь еще, Тихе? — спросил Тор Лик, называя ее интимным прозвищем, придуманным еще во время Подвигов Геркулеса.

Начальные слоги ее имени образовали древнегреческое имя богини счастья.

— Будь вместо меня Фай Родис… — начала Тивиса.

— Хорошего она не добилась бы, — перебил Тор Лик, — разве если бы применила свою силу массового гипноза… Ну, остановила их, а что дальше? Мы их тоже остановили, но не избивать же их лазерным лучом, спасая наши драгоценные жизни!

— О нет, конечно, — Тивиса умолкла, прислушиваясь к шуму толпы, доносившемуся через ограду кладбища.

— Может быть, им нужны наркотики? — предположил Гэн Атал. — Помните широчайшее распространение наркотиков в старину, особенно когда химия одарила человечество наркотиками, дешевле и действеннее, чем алкоголь и табак.

— Не сомневаюсь, у них есть нечто одурманивающее. Достаточно взглянуть, как они двигаются. Но существо бедствия в другом — в потере человечности. В давние времена случалось, что дикие звери воспитывали человеческих ребят, случайно брошенных на произвол судьбы в просторах джунглей или саванн.