шума, оно было продиктовано искренним стремлением моряков-минеров найти выход из ситуации, созданной нежеланием большевистского правительства выступить против немцев. На заседании корабельных комитетов дивизии на следующий день два стойких противника большевиков, помогавшие организовать митинг протеста моряков накануне, офицеры Феодосий Засимук и Григорий Лисаневич, вступили в острую схватку с Луначарским и Федором Раскольниковым по поводу военной и внешней политики правительства. Собрание радостными криками поддержало Засимука и Лисаневича и освистало Луначарского и Раскольникова. Хотя ничего конкретного моряки не предприняли, враждебность Минной дивизии по отношению к существующей Советской власти, отразившаяся в ее более раннем требовании роспуска Петроградской коммуны, невольно настроила против нее большинство делегатов Третьего съезда Балтийского флота. При всей озабоченности делегатов дальнейшей судьбой флота, они оставались верны Советской власти. 13 мая они выступили с осуждением антиправительственной позиции минеров, обвинили их в «преступной агитации» и постановили уволить из флота Лисаневича и Засимука (32). Однако экипажи кораблей, где служили последние, вопреки ожиданиям делегатов съезда, отказались выдать их властям, а советские власти, в свою очередь, не решились настаивать на этом. К тому же, последующие события, такие как взрыв форта Ино 14 мая, ошибочно воспринятый как подтверждение версии о зависимости большевиков от воли немцев, укрепили их позицию еще больше (33).
25 мая общее собрание делегатов от Минной дивизии приняло решение защищать Лисаневича и Засимука, используя для этого «в полной мере все доступные… средства». На этом собрании была также принята резолюция, выражающая поддержку Советской власти как воплощению народовластия, но осуждающая существующее, преимущественно большевистское, репрессивное правительство как контрреволюционное и несущее гибель Отечеству (34). Собравшись два дня спустя (27 мая), делегаты вновь продемонстрировали независимость, отказавшись признать полномочия ставленника Троцкого Ивана Флеровского, назначенного им главным комиссаром Балтийского флота. Арест Троцким Щастного, случившийся в тот же день, еще больше разозлил моряков Минной дивизии.
Второй составляющей мятежа против Советской власти, вспыхнувшего в Петрограде в конце июня 1918 г. стали рабочие Обуховского завода, в свое время принимавшие участие в манифестациях в защиту Учредительного собрания 28 ноября и 5 января. Позже представители завода играли заметную роль в Собрании уполномоченных. Один из крупнейших в России производителей артиллерийских орудий, снарядов, а также железа и стали для военных нужд, Обуховский завод тяжело переживал внезапное прекращение военных заказов, последовавшее за объявлением в декабре 1917 г. демобилизации. Топливный кризис свел на нет усилия руководства завода по переводу его производства на выпуск мирной продукции, и вскоре завод был закрыт, а его 14,5 тысяч рабочих остались без работы. Те, кто мог, тогда покинули Петроград, присоединившись к растущему потоку беженцев. Весной 1918 г. заводу удалось получить необходимое количество топлива и заказов, чтобы возобновить производство и вернуть на работу около четырех тысяч рабочих (35).
Частичное возобновление работы завода совпало с углублением продовольственного кризиса и резким ростом недовольства рабочих, нашедшими отражение в создании Собрания уполномоченных. Начиная с апреля, работа завода то и дело прерывалась митингами протеста против ухудшающейся продовольственной ситуации. Как и рабочим других промышленных предприятий Петрограда, обухов- цам не хватило энтузиазма, чтобы выйти на манифестацию 1 мая. Но уже 8 мая ситуация на заводе стала приближаться к критической. В тот день заводской комитет партии большевиков под давлением рабочих попытался добиться увеличения дневной хлебной нормы для работающих, к тому времени сократившейся до 1/8 фунта (36).
Вечером на массовом митинге, собравшем три тысячи рабочих завода, эсеры и меньшевики обрушились с критикой на правительство большевиков, доведшее ситуацию с продовольствием до степени чрезвычайности. Принятая на митинге резолюция содержала требования увеличения нормы хлеба и других продуктов до размеров, соответствующих потребностям рабочих, немедленного созыва Учредителльного собрания и окончания гражданской войны (37). Следующая резолюция, принятая на митинге 12 апреля, облекла требование хлеба в форму ультиматума: либо правительство коммуны увеличит продовольственные поставки до нужного уровня, либо рабочие восстанут. Разжиганию антиправительственных настроений на этом митинге способствовали сообщения о кровавых столкновениях на почве нехватки хлеба в Колпино (38). Делегация обуховцев была послана на Путиловский завод, где также было велико недовольство продовольственной ситуацией, чтобы узнать, что думают путиловские рабочие по поводу совместного антиправительственного выступления (39). В конце мая петроградские власти попытались охладить пыл обуховских рабочих, закрыв завод на несколько дней, но безрезультатно. В то же время технические трудности помешали осуществить переброску Минной дивизии в Ладожское озеро (40). Поскольку суда дивизии стояли на якоре напротив Обуховского завода, недовольные моряки и раздраженные рабочие в течение второй половины мая и в июне постоянно пересекались и на общих массовых митингах обсуждали план совместной политической акции. Таким образом, две главных составляющих неудавшегося мятежа, вспыхнувшего в Петрограде 22 июня, соединились. 16 июня, на следующий день после объявления выборов в Петроградский Совет, на Обуховском заводе состоялся особенно жаркий митинг, на котором было решено использовать выборы для превращения Советов в инструмент агитации за возвращение всеобщего избирательного права и созыв нового Учредительного собрания. Кроме того, рабочие обратились к Собранию уполномоченных с призывом начать борьбу за власть и к морякам Минной дивизии — присоединиться к этой борьбе (41).
На митинге 16 июня было также решено направить делегацию к Зиновьеву с требованием расширить, до созыва Учредительного собрания, состав правительства за счет включения в него представителей всех левых партий. Это требование, естественно, было отвергнуто — на том основании, что предстоящие выборы в Совет должны послужить своего рода референдумом для выявления народной воли. Тем не менее, под давлением обуховской делегации Зиновьев согласился выступить перед рабочими завода на массовом митинге 20 июня. На этом митинге его речь и речь Луначарского буквально потонули в гневных выкриках сотен рабочих. Луначарский даже не сумел закончить свое выступление. Он уехал задолго до окончания митинга, принявшего еще одну резолюцию с требованием созыва Учредительного собрания (42).
Пока на митинге обуховских рабочих кипели страсти, в Невском районе, неподалеку от Обуховского завода, был убит Володарский (43). В результате тщательного, подомного, прочесывания близлежащих окрестностей были задержаны 15 человек. После допроса всех, кроме троих, отпустили. Под арестом остались эсеры Григорий Еремеев и два его товарища. Григорий Еремеев, как и его брат Алексей, был одним из самых популярных рабочих лидеров Обуховского завода и, самое главное, не имел никакого отношения к убийству Володарского. Документы ПЧК дают основание считать, что советские власти воспользовались поиском убийцы, чтобы арестовать его и других зачинщиков беспорядков на Обуховском, а затем заставить ПЧК удержать их под стражей (44).
На следующий день, 21 июня, рабочие Обуховского завода объявили «итальянскую забастовку» (45), то есть, выгнали руководство и взяли завод под свой контроль до освобождения Еремеева. 22 июня на очередном митинге рабочих завода было решено потребовать от Собрания уполномоченных объявить 25 июня на всех заводах и фабриках Петрограда политические стачки в знак протеста против политических репрессий в отношении рабочих. Дополнительно было решено: продолжить «оккупацию» завода до тех пор, пока Еремеев не будет выпущен на свободу; послать совместную делегацию рабочих и моряков-минеров в Смольный с ультиматумом об освобождении Еремеева к 22 часам текущего дня; собраться вновь в это время, чтобы принять более решительные меры против правительства в случае, если Еремеева не отпустят (46). Тем временем, весть о казни Щастного в Москве привела моряков Минной дивизии в еще большее негодование. Лисаневич, командир эсминца «Капитан Изыльметьев», в знак откровенной солидарности с бастующими обуховскими рабочими, велел пришвартовать свой корабль у самого завода.
Возглавляемое Зиновьевым петроградское руководство оказалось 21–22 июня между двух огней. С одной стороны были рабочие и матросы (в лице обуховцев и минеров), возмущенные нехваткой продовольствия, репрессиями против рабочих, робостью Советского правительства перед Германией, и готовые к решительной схватке с властями. А с другой — горячие советские головы, жаждущие мести за убийство своего прославленного героя — Володарского. В этих обстоятельствах в отношении последних Зиновьев, под давлением Урицкого, применил сдерживающую тактику (47). Что же касается первых, то,
