отказавшись от власти, когда могли ее взять, Смилга заявил, что условия для нового революционного взрыва развиваются быстрыми темпами и что, когда этот взрыв произойдет, большевики будут обязаны захватить инициативу. «Никто не имеет права, — утверждал он, — лишать нас инициативы, если судьба еще раз даст нам случай встать во главе движения». Затем Смилга добавил: «А я напомню… слова Дантона, говорившего, что в революции нужна смелость, смелость и еще раз смелость»21. Одним из последних в дискуссии на VI съезде по политическому положению выступил Андрей Бубнов, вновь избранный от Москвы член Центрального Комитета. Возражая Ногину, который ранее пытался приуменьшить значение разногласий в вопросе определения текущего момента, он утверждал, что эти разногласия довольно серьезны и отражают кардинальные различия во взглядах на развитие революции, имевшие место еще на Апрельской конференции. Затем, перейдя к защите доводов левых, Бубнов заявил: «Советы не имеют теперь никакой власти. Они гниют, на этот счет не должно быть никаких иллюзий… И если раньше мы говорили о „переходе“ власти, то теперь этот термин устарел, надо накапливать силы для решительного боя, для „захвата“ власти. Лозунг о переходе власти к Советам надо выбросить»22.

Днем 31 июля, после завершения дискуссии о политическом положении, Джапаридзе внес предложение: резолюцию Сталина на голосование не ставить, а создать комиссию для выработки новой редакции. В его предложении указывалось, что комиссии в своей работе следует руководствоваться как тезисами Сталина, так и резолюцией о текущем моменте, принятой несколькими днями ранее московскими большевиками и включившей мнения умеренных23. Делегаты съезда, согласившись отложить голосование и создать комиссию для дальнейшего изучения проблемы, поставили условием, чтобы в основу вырабатываемого комиссией документа легла сталинская резолюция24.

Затем в редакционную комиссию избрали Сталина, Сокольникова, Бубнова, Милютина и Ногина, а также двух представителей Московского областного бюро — Бухарина и Георгия Ломова. Эти семь делегатов провели вместе долгие часы, пытаясь сблизить различные оценки сложившейся ситуации, возможно время от времени получая советы от Ленина из Разлива. Сформулированная ими резолюция, единодушно принятая съездом (при четырех воздержавшихся) 3 августа, представляла собой компромисс между двумя противоборствующими сторонами25. Если не считать устранения отдельных особенно враждебных выпадов против меньшевиков и эсеров, то первая половина этой резолюции, определявшая ход революции вперед до конца июльских дней, почти дословно повторила текст проекта резолюции Сталина. В ней точно так же утверждалось, что передача власти Советам мирным путем стала невозможной, а вместо лозунга «Вся власть Советам!» выдвигался лозунг «Полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии».

Вместе с тем в резолюцию включили и совершенно новый раздел, целиком заимствованный из документа московских большевиков. В нем указывалось, что партии следовало взять на себя роль «передового борца против контрреволюции», защищать массовые организации и особенно Советы от контрреволюционных покушений. В этих органах партии надлежало работать с величайшей энергией, укреплять позиции «интернационалистов», сплачивая вокруг себя все элементы, перешедшие на точку зрения последовательной борьбы с контрреволюцией. Таким образом, в обозримом будущем главным фокусом партийной деятельности по-прежнему являлись Советы, а вопрос о возможности совместной работы с большинством социалистов в деле защиты революции оставили из практических соображений открытым. Кроме того, в резолюции совершенно отсутствовали какие бы то ни было ссылки на «новую революцию», а также высказывания относительно возможности захвата власти большевиками до получения ими поддержки большинства населения страны. В заключительных абзацах лишь говорилось, что пролетариату следовало не поддаваться на провокации и всю энергию направить на организацию и подготовку сил к моменту, когда общенациональный кризис и массовый подъем создадут благоприятные условия для перехода бедноты города и деревни на сторону рабочих против буржуазии. В этих условиях задача этих классов будет состоять в том, чтобы взять власть в свои руки26.

Так каково же значение программных решений VI съезда? Прежний лозунг «Вся власть Советам!» был снят. Он отсутствует во всех августовских официальных документах партии большевиков. Помимо этого, однако, решения съезда, по-видимому, не имели большого практического значения. Партия по-прежнему сохраняла взятый в апреле курс на социалистическую революцию. На съезде этот курс получил твердую поддержку. Однако все еще неясными оставались решающие вопросы «как?» и «когда?». Не были улажены и внутрипартийные программные разногласия. Докладывая собранию Московского областного бюро о работе VI съезда, Бубнов заявил: «На съезде, как и на Апрельской конференции, опять наметились две точки зрения, два течения, которые… не были выявлены достаточно определенно и остались в скрытом виде»27. Более того, многие массовые организации Петрограда, невзирая на решения партии, продолжали рассматривать создание революционного правительства Советов в качестве пути решения своих наиболее насущных проблем28. В конце августа во время корниловского мятежа представление о чисто социалистической власти почти повсеместно разделяли рабочие и солдаты Петрограда, и большевики были вынуждены официально возродить свой прежний боевой клич «Вся власть Советам!».

В то время, как после июльского восстания, за несколько недель испарилось существовавшее ранее у части петроградских рабочих и солдат чувство горечи и враждебности к большевикам, в начале августа появились многочисленные бесспорные признаки того, что сохранившая в целости свой аппарат партия большевиков вступила в новый период подъема.

Это воскрешение заявило о себе частыми и громкими жалобами меньшевистских и эсеровских лидеров на местах на многочисленные случаи перехода своих членов к большевикам29. Оно также отразилось в увеличении поданных за большевиков голосов на местных выборах в Кронштадте30 и во время частичных выборов в Петроградский Совет. Заводские рабочие и солдаты гарнизона при желании имели право отзывать своих представителей в Совете и в течение первой половины августа сторонники большевиков нескольких промышленных предприятий Петрограда воспользовались растущим недовольством политикой центральных органов Советов для того, чтобы заменить большевиками тех депутатов, которые защищали программу умеренных социалистов31.

В Петроградском Совете большевики до начала сентября не располагали большинством. Однако признаки того, что меньшевики и эсеры оказались в затруднении, обнаружились уже 7 августа на первом после июльских событий заседании рабочей секции. Согласно подготовленной руководством Совета повестке дня, рабочей секции предстояло обсудить некоторые организационные проблемы и подготовиться к конференции, посвященной обороне страны, которую намечалось открыть в столице на следующий день. Но вместо этого большевистские представители в секции, поддержанные левыми эсерами, потребовали, чтобы собрание без промедления рассмотрело вопрос о судьбе арестованных «интернационалистов» и решение правительства о введении на фронте смертной казни. При голосовании поданному предложению большинство поддержало большевиков. Потом депутаты выслушали страстное выступление неутомимого Володарского, говорившего от имени заключенных в тюрьму левых элементов, а также Дана и Гоца, защищавших власти, и со значительным перевесом проголосовали за резолюцию большевиков, в которой указывалось, что аресты и преследования товарищей из крайне левого крыла есть «удар по всему революционному делу и служит только на руку контрреволюции». Резолюция, помимо прочего, потребовала: немедленного освобождения всех арестованных после июльских событий, которым все еще не предъявили никакого формального обвинения; гласного и скорого суда над всеми арестованными, которым уже предъявлены обвинения, и наказания всех лиц, виновных «в незаконном лишении свободы граждан»32. Депутаты даже образовали специальную комиссию, поручив ей направить послание с выражением сочувствия и поддержки лично «Троцкому, Луначарскому, Коллонтай и другим арестованным». Кроме того, они приняли резолюцию Мартова, осуждавшую введение смертной казни, поскольку эта мера преследует откровенно контрреволюционные цели. Резолюция резко критиковала Центральный Исполнительный Комитет за то, что он не воспротивился введению смертной казни, и потребовала от Временного правительства ее отмены33.

Проведенные 20 августа общегородские выборы в новую Петроградскую городскую думу предоставили еще более веские доказательства стремительного возрождения большевиков. Придавая существенное значение этим выборам, большевики уделили им определенное внимание еще до июльских событий. Поражение в июле лишь укрепило их решимость добиться хороших результатов. Газета «Рабочий и солдат» 9 августа в редакционной статье писала: «После событий 3–5 июля это будет первым крупным проявлением классовой борьбы в совершенно изменившейся обстановке… Если они пройдут под флагом победы кадетов