был убежден, что девушка назовет совсем другое. Впрочем… Алик?.. А почему бы и нет?
— Спасибо, Тамара. Простите, что я вас так долго задержал. Всего вам доброго.
Получасом позднее Дзенис внимательно изучал вывески на улице Бирзниека — Упита. Его привлекла небольшая вывеска на воротах, сообщавшая, что там помещается гараж некоего предприятия. Дзенис зашел, отыскал заведующего, и они долго беседовали.
Помощник прокурора тщательнейшим образом изучил личные дела, просматривая записи в журналах, путевые листы, наряды на работу, звонил в адресный стол
Управления внутренних дел. И, уже оказавшись снова на улице, вспомнил, что еще не обедал. Дзенис отправился в ближайшее кафе. Прежде чем сесть за столик, он подошел к телефону-автомату и позвонил Трубеку. Следователь оказался на месте.
—
Борис, слушай меня внимательно, — негромко сказал Дзенис. — В десять вечера выезжаем на операцию. Будем брать вчерашнего героя, который пытался задавить врача Страуткалн. Встреча — в управлении. Позвони Соколовскому, чтобы обеспечил опергруппу и машину. Найди также и Робежниека. Он нам тоже понадобится.
—
Шеф, но нельзя же две ночи подряд без сна…
—
За меня не беспокойся. Сейчас пойду домой и часок-другой вздремну. До вечера!
Шестибалльный морской ветер с разбойничьим посвистом куролесил среди редких домиков прибрежного поселка.
Где-то совсем рядом послышался не то хруст сухих листьев, не то скрежет жести. Казалось, кто-то крадется около дома. Но никого не было. Никого, кроме этого неугомонного морского ветра, уныло трубившего о близости осени, о налетающих с северо-запада штормах, когда даже бывалые рыбаки не отваживаются выходить в море.
Потом ветер неожиданно стих. Но тишина была обманчивой. Ветер притих на несколько мгновений. Затаился, но был рядом.
И вдруг тишина взорвалась. Налетевший шквал бешено рванул кровлю с дома. Жалобно заскрипели сросшиеся сосны.
Семь человек гуськом неслышно шагали через спящий рыбацкий поселок. Время от времени вспыхивал карманный фонарик. Тонкий луч вырывал из темноты то табличку с названием улицы, то номер дома. И сызнова все заливала и выравнивала темнота.
Буря разыгрывалась все сильней, все ожесточенней становились порывы ветра, все громче и отчаянней его завывания и свист. Поселок словно растворился в этой осязаемой, но невидимой лавине ревущего воздуха.
Капитан Соколовский остановился у одноэтажного небольшого дома у подножия дюны и сказал Дзенису:
—
Здесь!
Калитка не поддавалась, наверно, требовался какой- то особый прием. Два милиционера поспешили на помощь капитану.
Осторожно пробираясь, Дзенис и Соколовский проникли в сад и обошли вокруг дома. Ставни на окнах были закрыты. Свет нигде не пробивался.
—
Возможно, еще никого нет, — шепотом заметил капитан.
—
Что ж, подождем. Но, полагаю, он дома. Наверно, спит уже. Расставь своих людей под окнами, на случай, если вздумает бежать. Робежниек пусть подождет в саду. Позовем, когда будет надо.
Дзенис говорил все это Соколовскому прямо в ухо, но ветер подхватывал слова и относил в сторону. Капитан больше догадывался, чем слышал.
Втроем с Трубеком они остановились перед входной дверью и постучали. Громко и нетерпеливо, как люди, которым некогда ждать.
За ставнями заблестел электрический свет. Послышались шаги.
—
Кто там? — спросил женский голос.
Соколовский опустил руку в карман и ощутил холодный металл пистолета.
—
Телеграмма. Срочная!
Дверь приоткрылась. В нее ворвался ветер и распахнул настежь. Капитан бросился вперед, оттолкнул опешившую женщину и вбежал в комнату.
Подушки на широком диване были смяты, одеяло откинуто в сторону. Возле шкафа торопливо одевался высокий мужчина. При виде Соколовского он шарахнулся к окну.
—
Руки вверх! — приказал капитан.
Мужчина побледнел и медленно поднял руки. Подбежавший Трубек обыскал карманы и положил на стол среднего размера складной нож.
— Садитесь, — капитан стволом пистолета указал на стул, затем обратился к стоявшей тут же женщине, в глазах которой застыл ужас. — А вы подождите в другой комнате.
Стоящий в двери Дзенис внимательно рассматривал задержанного. Крепкий подбородок и резко очерченные скулы делали лицо молодого человека энергичным и запоминающимся. Такие люди умеют добиваться поставленной себе цели. Только эта цель иной раз бывает неблаговидной.
Дзенис сделал несколько шагов вперед и остановился перед задержанным. Соколовский с Трубеком отошли в сторонку, чтобы не мешать Дзенису. Они знали, какое большое значение имеют именно эти первые вопросы.
В комнате тишина. А за окном шумит ветер, рвет с окон ставни, сотрясает оконные стекла, будто хочет ворваться в комнату, чтобы покарать зло.
Помощник прокурора нарушил молчание.
—
Ваша фамилия Инус?
—
Да. Что вам от меня надо?
—
Вы работаете в гараже на улице Бирзниека — Упита?
—
Да, я там работаю.
Задержанный наклонился вперед и положил руки на стол. Он прилагал все усилия к тому, чтобы сохранить внешнее спокойствие. Но от внимания Дзениса не ускользнули побелевшие ногти Инуса. Он машинально изо всех сил давил пальцами на поверхность стола, словно пытался отломить край доски.
Помощник прокурора не подал виду, что заметил внутреннюю тревогу Инуса. Взял стул, сел рядом.
—
Да, Инус, нам с вами давно пора было встретиться и поговорить по душам. Я узнал, что сегодня вы ночуете у своей очередной подружки, и потому решил посетить вас. Предупреждаю, что наш разговор записывается на магнитофон.
Инус напряженно смотрел на Дзениса. Он то сжимал кулаки, то просто прижимал с силой ладони друг к дружке, то вцеплялся в край стола. Хоть бы скорей началась предстоящая словесная дуэль, скорей бы узнать, какие заряды приготовил противник.
—
Сегодня в гараже много было работы? — после небольшой паузы вновь заговорил Дзенис.
—
Хватало.
—
Мотор меняли на грузовике?
Во взгляде Инуса промелькнуло любопытство.
—
Ну и что?
—
Канительное дело, я бы сказал.
—
Конечно. Ухайдакались как черти.
—
А вчера?
—
Каждый день хватает.
Вы читаете Приключения 1972—1973
