— Вы знаете машину Робежниека?
Страуткалн смутилась.
— Я видела адвоката за рулем. Он ведь на суде защищал Зенту Саукум. У меня хорошая зрительная память.
— Возможно, это и была машина Робежниека?
— Полагаю, что нет, но ручаться не могу.
— В «Москвиче» кто-нибудь сидел?
— Мужчина.
— Знакомый?
— Нет. Я только заметила, что шофер был в темных очках.
— Вы наблюдательны. Не обратили внимания, машина не уехала, покуда вы ожидали троллейбус?
— Мне ждать не пришлось. Троллейбус подошел сразу.
— В троллейбусе вы сидели?
— Свободных мест не было. Я стояла на задней площадке.
— А красный «Москвич» больше не видели?
Майга Страуткалн подумала.
— Некоторое время он в окне виднелся. Ехал за троллейбусом.
— Где вы потеряли эту машину из виду?
Дзенис не ответил. Он глядел в раскрытое окно палаты. Птичий щебет, которым был полон больничный парк, не воспринимался сознанием. Не видел он и пары голубей, севших на подоконник и в поиске хлебных крошек деловито исследовавших клювами каждую щелку.
Помощник прокурора мысленно еще раз проверил свою гипотезу, которая возникла еще в начале разговора. Она отнюдь не была плодом голой интуиции или сверхъестественного провидения. Нет. На помощь, Дзенису пришла логика.
Три происшествия быстро последовали одно за другим. Вчера врач Страуткалн неожиданно для себя узнает, что Лоренц жива. На следующее утро она спешит сообщить об этом прокуратуре. Но по пути ее сбивает автомашина. И теперь все эти три события настоятельно требуют выявления связи, между собой.
Проезжая часть бульвара свободна. И вдруг машина наезжает на человека. Бред! Улица в этом месте достаточно широка, движение одностороннее. Даже если пешеход кинется через улицу бегом, и то можно успеть отвернуть машину в сторону.
Быть может, шофер был нетрезв, растерялся и задел Майгу Страуткалн нечаянно? Все, конечно, возможно, но обстоятельства происшествия неизбежно наводят на другую мысль: кто-то преднамеренно стал на пути врача.
Дзенис рассуждал как шахматист, пытающийся разгадать замысел противника.
Откуда шофер мог знать, в каком именно месте Страуткалн будет пересекать улицу? Этот вопрос заставил помощника прокурора спросить у пострадавшей, не видела ли она эту машину раньше. Ответ подкрепил подозрения Дзениса. Неизвестный поджидал Страуткалн в машине у дверей ее дома. Но Майга не стала переходить улицу, а сразу села в троллейбус. В этом месте замысел осуществить не удалось. Тогда он поехал за троллейбусом, не перегоняя его даже на остановках. Как лиса за курицей, крался за Страуткалн и следил, где она сойдет с троллейбуса. Только у Стрелкового парка красный «Москвич» обогнал троллейбус. Оттуда до остановки «Аэрофлот» полкилометра. Можно успеть объехать вокруг памятника и остановиться под деревьями бульвара на улице Ленина. Отсюда удобно следить за пассажирами, выходящими из троллейбуса.
Значит, кто-то хочет как можно скорей, сегодня же, убрать Страуткалн с дороги, чтобы она не успела сообщить о том, что видела Лоренц в Паланге. Иначе он избрал бы менее рискованный путь.
Логическая связь налицо. Остается нащупать последнее звено в этой цепи: как владельцу красного «Москвича» стало известно о потрясающем открытии Страуткалн?
И Дзенис спросил у пострадавшей:
— Когда вы рассказали своему мужу о том, что видели Лоренц?
— Наш автобус приехал в Ригу поздно ночью. Эдвин поджидал меня на улице. И я тут же на лестнице ему рассказала.
— На лестнице!
— Да.
— А поблизости никого больше не было? Возможно, кто-нибудь спускался или стоял на лестничной площадке?
— Не видела никого.
— Быть может, хлопнула где-нибудь дверь?
— Не слыхала.
— В автобусе никому не говорили?
— Никому.
— Сегодня утром?
Страуткалн помедлила с ответом.
— Н-нет.
Опытный криминалист сразу заметил колебание молодой женщины.
— Я вас понимаю. Есть вопросы, на которые… ну, что ли, не хотелось бы отвечать. Но на сей раз… — он понизил голос. — Ведь речь идет об опасном преступнике.
В глазах Майги мелькнул ужас.
— Ничего не понимаю, — шепотом проговорила она. — Это же абсурд!
— Кому вы еще рассказывали о том, что видели Лоренц? — повторил свой вопрос Дзенис.
Лишь мгновение длилась внутренняя борьба. Затем последовал ответ:
— Адвокату Робежниеку.
— Когда это было?
— Сегодня утром. Я ему позвонила, как только мой муж ушел на работу. Робежниек сказал, чтобы я, не теряя ни минуты, шла к вам в прокуратуру.
Дзенис встал.
— Вы утомились. Я тут слишком засиделся. Дольше, чем мне разрешил врач.
Страуткалн натянула одеяло до самого подбородка и глядела исподлобья на помощника прокурора. В ее взгляде легко было уловить смущение, тревогу, безмолвную просьбу. Дзенис понял значение этого взгляда. Она теперь знала, что страшное подозрение может пасть на двух человек. Но она сама назвала их имена, потому что не могла поступить иначе. Дзенису хотелось хоть как-то успокоить эту милую, честную и смелую женщину. Но еще не настало время раскрыть карты. Он старался говорить как можно мягче.
— Поверьте, Майга, еще нет оснований для серьезного беспокойства. Надеюсь, в ближайшем будущем все прояснится. И тогда я вам дам знать. Пока ни о чем не думайте и поправляйтесь.
У ворот больницы из легковой машины вышли трое. Дзенис поспешил к ней и предъявил водителю служебное удостоверение.
— Мне надо срочно попасть в Управление внутренних дел, — сказал он. — Прошу вас немедленно отвезти меня.
— Садитесь, — предложил человек за рулем.
Дежурный офицер оперативной части в тот момент был один в своем кабинете.
— Товарищ майор, меня интересует дорожное происшествие на углу улицы Ленина и бульвара Райниса, — помощник прокурора задал свой вопрос прямо с порога. — Удалось задержать шофера?
— Удрал. Сам не пойму как. Наши патрульные машины окружили район вокзала, перекрыли и обшарили все прилегающие улицы.
— А дворы? Не исключено, что машину он оставил где-нибудь во дворе, а сам преспокойно ушел. Или же вы просто проворонили, и он уехал из этого района города.
— Поиски продолжаются, товарищ Дзенис. Сообщено всем отделам милиции по республике,
