другую сторону залива от Питаны, а его жители проданы в рабство. Но когда он попытался осадить саму Питану, Мемнон заставил его оставить эту затею. Затем Пармениона снова позвали сражаться в Европе. Мемнону не удалось занять Кизик под предлогом, что он преемник Пармениона Кал ас, но он победил самого Каласа в Троаде и заставил его отступить в Ретей (Ройт). Пиксодар был настолько уверен в том, что Персия окажется победительницей, что он выдал замуж Аду, которая когда-то была предложена в жены Аррхидею, за сатрапа Оронтобата в знак возвращения к вассальной зависимости от Персии.

Тем временем убийство Багоазом Оха вызвало быструю реакцию в Египте. Как рассказывает нам Петосирис (верховный жрец бога Тота в III в. до н. э. — Пер.), «на юге были беспорядки, север восстал». На юге страны в конце 337 г. до н. э. появился некий Кхабабаша, имя которого наводит на мысль об эфиопском происхождении. В месяце атхире (начинавшемся 14 января 336 г. до н. э.) был заключен брачный контракт с Теосом, пастофором (определенный класс кандидатов на посвящение. — Пер.) Амона Карнакского в Западных Фивах; этот документ подписан свидетелями собственноручно. Рогатка с именем Кхабабаши, найденная среди развалин дворца Априя в Мемфисе, наводит на мысль о том, что мятежник взял древнюю столицу штурмом. Мемфис не пострадал. Кхабабаша имел достаточно ресурсов, чтобы подготовить великолепный саркофаг из полированного черного гранита для теленка Аписа, который преждевременно умер на второй год его царствования в месяц, начинавшийся 12 января 335 г. до н. э., и был похоронен в соседнем Серапеуме (храм или другое культовое сооружение, посвященное эллинскому богу Серапису в Египте, соединявшему в себе черты Осириса и Аписа в образе человека, который был более привычен для греков. — Пер.).

Кхабабаша посетил дельту Нила и, чтобы держать на расстоянии азиатский флот, осмотрел каждый рукав Нила, который впадает в море. Во время своего визита он достиг Пе-Депа и прибыл в болотистую местность, которая называлась «земля Буто». И тогда его величество сказал своей свите: «Расскажите мне об этой местности».

И они рассказали его величеству: «Местность под названием «земля Буто» принадлежала богам Пе- Депа с давних времен, прежде чем злой Кшриш [на самом деле это был Артаксеркс Ох, не Ксеркс] отнял ее. Он не делал на ней никаких жертвоприношений богам Пе-Депа». Тогда его величество сказал: «Приведите ко мне жрецов и влиятельных людей Пе-Депа». Их привели к нему очень быстро. Его величество сказал: «Расскажите мне, что духи богов Пе-Депа сделали со злым человеком за его грехи. Смотрите, они говорят, что злой Ксеркс плохо поступил по отношению к Пе-Депу, отняв у него его собственность». Тогда они сказали его величеству: «Владыка наш! Гор, сын Исиды и Осириса, князь князей, царь царей Верхнего и Нижнего Египта, мститель за своего отца, владыка Пе, начало и конец богов, на которого не похож ни один царь, изгнал злого Ксеркса из его дворца с его старшим сыном. Это стало известно сегодня в Саисе, городе Нейт, матери богов». (Только что дельты Нила достигла весть о том, что весной 336 г. до н. э. Арсес последовал за Охом в царство смерти, а действия Багоаса приписываются гневу египетского царя богов!)

Но царь понимает, что он в действительности не Гор: «О Бог, могущественный среди богов, на которого не похож ни один царь, веди меня по пути Его Величества Гарендота, чтобы я жил за него». Тогда сказали жрецы и влиятельные люди Пе-Депа: «Пусть Ваше Величество прикажет, чтобы болота под названием «земля Буто» были возвращены богам Пе-Депа вместе с хлебом, питьем, быками, гусями и всем остальным».

Царь Верхнего и Нижнего Египта, подобие бога Тенена, избранного Птахом, сын Ра, Кхабабаша, да живет он вечно, преподнес эту болотистую местность богам, душам Буто, а вместе с ней и много царских подарков.

Пока Александр усмирял племена на северной границе, а Фивы с Афинами замышляли восстание, Дарий предпринял новый завоевательный поход против Египта. Кхабабаша пытался защитить дельту Нила от азиатского флота, но тщетно, так как Дарий был признан царем Египта до 14 января 334 г. до н. э., когда документ, написанный демотическим письмом, засвидетельствовал от его имени смену права собственности, и Кхабабаша исчезает со страниц истории. Первый Птолемей признавал его законным правителем, но Манефон (древнеегипетский историк, верховный жрец в Гелиополе. — Пер.), делавший свои записи при втором Птолемее, отказался включить его имя в список царей, и он был совершенно незнаком грекам. Вновь назначенным сатрапом стал Сабак, который выпустил большое количество монет, готовясь к надвигающемуся македонскому вторжению в Египет; затем он отправился умирать за Дария в Иссе.

Во время полученной передышки Дарий возвратился в Персеполь, где начал возведение своей гробницы и, очевидно, наспех построил подобие дворца, который он возвел на единственном свободном месте, оставшемся на террасе — в той ее части, где она ограничена с севера дворцом Дария I, с востока — Ксеркса, а с запада и юга — краем высокой террасы. В плане первого этажа его дворец был подобен дворцу Ксеркса, но в нем были значительные изменения. Он был меньше, и вместо огромной двойной лестницы, ведущей на север, его единственный вход представлял собой короткий и узкий лестничный пролет в северо-западном углу за дворовой стеной. Эти ступени вели в северный портик, как во дворце Ксеркса, дворовая стена вместо двойной лестницы закрывала прекрасный вид спереди. В нем не было места для расположенных в центре интерьеров, которые построили его предшественники, и поэтому большой зал для приемов с шестнадцатью колоннами, расположенный на западной стороне, не уравновешивает две небольшие комнаты отдыха на западной стороне, в одной из которых всего четыре колонны. Барельефы украшают дворовую стену вдоль фасада северного портика; вместе с другими фрагментами в этом западном дворике они являются доказательством отсутствия художественной целостности этой постройки, так как они были убраны из других мест. Также повторно использованы скульптурные блоки на соседнем восточном углу — перед продолжением лестницы, которая соединяет двор перед дворцом Ксеркса с двором между дворцами Дария I и Дария III. Эти скульптуры показывают, какая часть все еще зрелого искусства утрачена для нас из-за мародерства Дария III в Персеполе. Что касается барельефов на гробнице, которую он начал строить южнее, то они грубые и незаконченные, даже если мы попытаемся оправдать их тем, что это просто черновой набросок; они знаменуют собой конец удивительного искусства эпохи Ахеменидов.