несколько футляров с дисками грайм-музыкантов.
— Здесь непременно должно быть что-то, — сказал Вати. — Давай искать.
Он увещевал сам себя, а вовсе не свою провожатую.
Мышь пронесла Вати по всем бумагам, которые удалось найти, — трудоемкое конспектирование на ходу. Он не особенно удивился, когда услышал приближающиеся голоса.
— Идем, — сказал он. — Уходим, быстрее!
Но мышь прошлась по одному последнему абзацу, так что пээсэфэсники, войдя в кабинет, увидели, как она удирает со стола Варди.
Коллингсвуд двигалась с ошеломительной скоростью, не как человеческое существо. Она стремительно присела на корточки и качнулась в сторону, загородив дорогу маленькому зверьку, бежавшему к открытому пространству между картотекой и стеной у нее на виду. Варди с Бэроном пока что не шелохнулись. Коллингсвуд обронила словечко, из-за которого мышь сделалась жесткой, как пластмасса, и инерция занесла ее немного вперед по ложбинке, после чего она, обездвиженная, замерла, меж тем как Коллингсвуд подбиралась к ней все ближе. Мышь по-прежнему удерживала Вати в зубах.
— Мышь! Мышь! Вперед!
— Помогите мне с этим долбаным шкафом! — рявкнула Коллингсвуд своим медлительным коллегам, и те наконец зашевелились и стали его оттаскивать.
— Пошевеливайся, мышь, — велел Вати. Он чувствовал статуи за стеной, в которые мог бы перепрыгнуть отсюда, с незамкнутой стороны магической оболочки. Но он шептал и шептал мыши, пока та не восстановилась достаточно, чтобы отползти от пальцев Коллингсвуд. — Залезай в эту чертову стену.
Мышь мучительно протиснулась в угловой стык здания, а Коллингсвуд сыпала проклятьями.
Мышь проволоклась сквозь все стены и наконец доставила матрешку наружу, на прохладный воздух.
— Спасибо, — поблагодарил Вати. — Как ты? Отлично поработала. Благодарю. Глянь, вон там для тебя кое-что припасено. — То были остатки кебаба. — Бери, это все тебе. Спасибо. Здорово мы, а? С тобой теперь все будет нормально?
Мышь кивнула, и Вати быстро пронесся через несколько статуй к тому месту, где Билли и Дейн ждали новостей о Джейсоне.
Глава 58
— Госс и Сабби.
— Это были Госс и Сабби.
— Святой чертов Кракен! Госс и Сабби.
Госс и Сабби, Госс и Сабби. Звучат оба этих имени и вопли гнева в адрес тех, кого так зовут. Кто знает, с каких незапамятных времен они слышны? Но ясно, что уже не один век потерявшие близких, избитые, подвергшиеся пыткам выкрикивали эти имена после встречи с их носителями.
Билли и Дейн находились высоко над землей, в заброшенной башне-фантазии, которую воздвиг над рядом стандартных домиков буйный кэмденский архитектор. Когда все перед ними закрылось, когда закончились потайные, поддельные квартиры Дейна, они стали искать убежища в помещениях над городом либо под ним. В этом было пусто, светло и очень пыльно. Билли с Дейном сидели среди полос света и мечущихся пылинок.
— Значит, на столах лежали документы с именами всех старых компаньонов? — спросил наконец Дейн.
— Да, — подтвердил Кирк-Вати. — Досье на всех, кто сотрудничал с Гризаментом, когда тот был при делах.
— Ну, он и сейчас при делах, — заметил Билли.
— Ладно. Вы поняли, о чем я. Там были все, кто ему помогал. Некрики, доктора, пирики.
— А имена? — поинтересовался Дейн.
— Один чудик по фамилии Барто. Не припоминаете? Некромант — судя по записям, которые я видел. Бёрн, само собой. Смитси такой-то. Парень по фамилии Коул.
— Коул. Погоди, — сказал Дейн.
— Что? — спросил Билли.
— Коул — это пирик.
— Мне было не разглядеть, — сказал Вати. — Мы нашли там только про какой-то университет, несколько записей. А что? Ты его знаешь?
— Имя знаю. Запомнил с тех пор, когда умер Гриз. Тогда его и слышал. Это пирик. — Дейн заметил, что Билли в недоумении. — Огненных дел мастер.
— Да, это я уловил, но откуда…
— С тех пор, как Гризамента кремировали. Предположительно. Но… он работает
Именно огню предстояло пожрать все в конце. Все дело было в огне и тайном замысле Адлера, незначительного игрока с неизвестными намерениями, принадлежавшего к громадной организации Гризамента.
— Где Гризамент? — спросил Билли.
— Мы не знаем. Сам понимаешь, Вати не может…
— Но есть вопросы поважнее, чем
— Сжигать мир? Нет. Нет. Совершенно не представляю себе его планов, но точно не такие.
Оба по-прежнему не решались объединять усилия с Гризаментом.
— Мы это выясним, — сказал Билли. — Давай разберемся, какова роль Коула во всем этом. — Он поднялся на ноги, пронзая слоистый от высвеченной пыли воздух, бросил взгляд вниз, на машины. — Что, черт возьми, там происходит?
Тату продолжал в том же духе. Его наемники бушевали и нарушали договоры, которые держались не одно десятилетие, не церемонились ни с чем в охоте за добычей, которую держали в руках и потеряли.
Нацисты Хаоса, разумеется, ни во что не ставились. Кто их теперь боялся, тонущих, вопящих, вздрюченных? Фрилансеры, ничем другим не занятые рукоголовые и прочие были счастливы испытать себя, заняв вновь открывшуюся вакансию главных страшилищ, и пикеты СМП без всякой охоты исполняли эпизодические роли в этих яростных набегах и атаках ради создания репутации. Вати, поддерживая своих соратников, исчезал из башни над Кэмденом и возвращался, исчезал и возвращался, то налаживая дело, то терпя неудачи.
— Тату вконец уже охренел, — сказала Коллингсвуд. — Что он творит? С ним кто-нибудь говорил?
— Он не желает говорить, — отозвался Бэрон, затем надул щеки и выдохнул. — Мы, черт возьми, не можем его найти.
— Он в нашем разрешении не нуждается, — заметил Варди.
Все трое были одинаково угрюмы и замкнуты.
— Ну же, — сказал Бэрон. — Я не затем принял вас на работу, чтобы вами любоваться. Высказывайтесь.
— Ясно, что Тату объявляет нам войну, — сказал Варди. — Присылая
— А Дейн с Билли присылают кого-то в мой долбаный кабинет, — добавила Коллингсвуд.
— Значит, вас вторжение в кабинет больше всего волнует? — рассердился Бэрон. — Вас, Кэт,
