проталкивался сквозь бумажную бурю. Бумага обладала разумом, но сейчас билась в ветровое стекло, как обезумевшая от голода стая хищных мотыльков. Когда грузовик подкатил к Саире, Билли, нескольким лондонмантам и укушенным кракеном бойцам, которые в своем спрутоподобии смогли убежать, его окружала стая возбужденных бумаг.
Боже мой, подумал Билли, как, должно быть, потрясены местные жители тем, что довелось им увидеть из-за своих штор! Рядом с ним были двое лондонмантов и двое укушенных кракеном, чье преображение еще не закончилось. Они размахивали конечностями, разбрызгивая остатки отбеливателя. Фитч распахнул заднюю дверь и велел им входить. Слаженно, точно косяк рыбы, бумаги рванули назад к фабрике.
— Они помчались к Бёрн и остальному Гризаменту, — сказал Билли. — Теперь они знают, где мы, и непременно за нами явятся. Нужно уходить.
— Но куда? — спросил Фитч.
— Поехали. Встретим кое-кого.
— Так что же ты думаешь? — спросила Коллингсвуд у прикомандированного к ней полицейского.
— О чем? — спросил он.
Они состояли в одном звании. Помощник не называл ее «мэм», но всегда отправлялся туда, куда Коллингсвуд его посылала, и делал то, что она говорила.
— Что теперь? Есть какие-нибудь кражи?
И Коллингсвуд рассмеялась. Накрапывал дождик. Мимо проносились то темные, то освещенные улицы. Кто-то все еще слонялся по круглосуточным магазинам, а кто-то бежал от мерзких бандитских разборок.
— Не знаю, — сказал он.
— Давай-ка вернемся в чертов офис.
Здесь, внутри автомобиля, Мардж чувствовала себя в безопасности. Она смотрела на Пола, который выглядел измученным, но спокойным и молчал. Зато не молчал Тату. В бессловесном рычании, доносившемся из-под рубашки Пола, Мардж различала придушенную ярость — и ужас.
— Все будет хорошо, — глупо сказала она и услышала тоненькое бормотание, после чего огляделась. Слова доносились откуда-то от ее шеи.
Моргнув, Мардж посмотрела на Коллингсвуд, которая продолжала дразнить коллегу. Затем дотронулась до своего маленького распятия. После прикосновения грязных пальцев голос, казалось, стал чуть громче.
— Эй, — сказал он.
Шептал серебряный Иисус. Мардж перевела взгляд на ночные улицы, полные насилия, на которых она ожидала увидеть признаки конца света. Вот и явился этот вестник.
— Эй, — прошептала она в ответ и подняла распятие. Пол взглянул на нее. Мардж сосредоточилась на крошечном бородатом лице.
— Эй, — сказал Иисус снова.
— Так. Это что, слово с небес?
— Чего? Ой, правда. Забавно. — Металлический Христос закашлялся. — Приложи меня к уху. Не могу говорить громко.
— Кто ты? — спросила Мардж; теперь уже Коллингсвуд смотрела на нее в зеркало.
— Это снова Вати. У меня сообщение, так что слушай.
— Я думала, ты умер.
— Я тоже. Не надо мыть руки. Билли хочет, чтобы ты кое-что сделала.
— Что там происходит? — спросила Коллингсвуд. — С кем ты болтаешь?
Мардж так повелительно подняла палец, что Коллингсвуд машинально подчинилась. Крошечный Мессия на цепочке довольно долго шептал ей что-то. Мардж кивала, вздыхала, говорила «да», словно беседовала с кем-то по телефону.
— Скажи ему, что я согласна.
Наконец она опустила распятие на прежнее место, вздохнула, закрыла глаза и посмотрела на Коллингсвуд.
— Нам придется кое-куда съездить. И кое-кого забрать.
Пол выпрямился на сиденье. Второй полицейский нервно оглянулся.
— Да… — задумчиво сказала Коллингсвуд. — Но не совсем ясно, как вы собираетесь это сделать, будучи задержанными полицией.
— Послушайте, — медленно проговорила Мардж. — Вы хотите арестовать нас? Арестуйте. Но сначала посмотрите вокруг и выслушайте меня.
С каких-то близлежащих улиц донеслись — более чем кстати — вопли и шум драки. Мардж выждала, чтобы полицейские послушали.
— Я только что получила задание от Билли. Знаете Билли? Это сообщил мне крохотный парень с моей нашейной цепочки, которого недавно убил самый злобный, самый страшный ублюдок, я сама видела. Ублюдок охотился за мной. Теперь я получила задание, и если выполню его, то это может предотвратить конец света. Ваш рапорт об аресте может подождать пару часов? Куда вы предпочтете двинуться, раз такое дело?
Коллингсвуд не отрывала взгляда от Мардж.
— Госс и Сабби, — сказала Коллингсвуд.
— А, вы их знаете.
— Сталкивались.
— Тогда поехали.
— У Вати были с ними свои маленькие счеты?
— Он сказал мне, куда идти и что делать.
— А может, сообщишь мне, что именно он сказал? Поболтаем об этом? — предложила Коллингсвуд.
— А может, отвалите? — беззлобно сказала Мардж. Ее голос был таким же усталым, как она сама. — Посмотрите вокруг. Как по-вашему, есть время прохлаждаться? Может… послушайте, может, сначала спасем мир, а потом вы нас арестуете?
В воздухе повисло молчание. Был слышен только возбужденный вой сирены где-то вверху.
— Я вот что скажу, босс, — внезапно сказал другой полицейский — молодой человек, сидевший за рулем. — Мне нравится этот план. Я за него.
Коллингсвуд рассмеялась, посмотрела в сторону и вверх — в небо над Лондоном, где извивались облака.
— Да, — сказала она. — Пожалуй, неплохо будет увидеть завтрашний день. Хотя наперед никогда не знаешь. Но тогда, — она погрозила пальцем Мардж и Полу, — тогда мы уж точно вас арестуем. Так что за план?
— Кто вы такие, черт возьми? — сказала Мо, стоя возле своего дома и держа метлу, как оружие.
Деревья трепетали. Мардж протянула к ней распятие.
— Я не вампир, — отрезала женщина.
— Нет, ради бога, — сказала Мардж. — Вы знаете Вати? Мы — друзья Дейна.
— Иисус здесь ни при чем, — объяснила Коллингсвуд, обращаясь к Мо. — Надеюсь, мне не придется применять силу? Впустите нас и выслушайте.
— Мы здесь потому, что нам нужен Саймон, — сказала Мардж в коридоре.
— Это плохая идея. Саймона по-прежнему терзают.
— Круто, — сказала Коллингсвуд.
— Остался последний призрак. — Единственное, упрямое мертвое «я». Мо колебалась. — Саймон нуждается в отдыхе.
— Да, — сказала Мардж. — Я тоже нуждаюсь в отдыхе на Мальдивах. А нужда, как известно, заставит.
