соперничества интеллектуалов и безграмотных, богатых и бедных, университетского профессора и сельского труженика, священника и шахтера.

Встреча нации на чисто художественном событии — выдающаяся характеристика жизни Уэльса. Англия уважает любительство в спорте, Уэльс ценит любительство в искусстве. Двенадцать месяцев валлийцы практикуются в музыке и поэзии, чтобы выступить на очередном Айстедводе. Во всем княжестве нет ни одного города или деревни, которые не приняли бы участия. Вот почему национальный Айстедвод — такое серьезное, достойное и важное мероприятие. Будь это просто модное занятие или проводись оно исключительно на спонсорские деньги, оно очень скоро стало бы ненужным и непопулярным, как Горные игры в Шотландии.

Но Айстедвод — это голос Уэльса.

Какова история Айстедвода? Всех, кто приходит на этот праздник песни и поэзии, интересует, с чего все началось.

Кельты всегда любили песню и музыку. Прежде чем Цезарь явился в Британию, за два столетия до Рождества Христова, местного короля называли «королем гармонии».

Диодор Сицилийский написал в 45 году до новой эры: «У бриттов есть поэты. Наигрывая на музыкальных инструментах, напоминающих лиру, они поют песни, в которых кого-то либо восхваляют, либо порицают».

Инструмент, о котором упомянул Диодор, был, конечно же, валлийской арфой. Валлийцы, в отличие от своих кузенов ирландцев и шотландцев, никогда не играли на волынке. Король Уэльса Гриффидд ап Кинан, современник Вильгельма Завоевателя, играл на волынке, возможно, из-за того, что учился в Ирландии, но этот музыкальный инструмент так и не стал популярен в Уэльсе. Отношение древних бардов к волынке замечательно отражено в сатирическом стихотворении Льюиса Глина Коти, переведенном на английский язык миссис Ллевелин. Поэт описывает, как воскресным утром во Флинте он посетил английскую свадьбу и под аккомпанемент арфы пел там валлийские песни. Но гости его освистали. Льюис горько комментирует:

На той же свадьбе был волынщик по имени Уильям Бейзир, и арфист высказывается о его игре:

В Ирландии и Уэльсе барды принадлежали к привилегированному классу. Они разъезжали из селения в селение, исполняя свои песни. В Уэльсе в отношении исполнителей постепенно сформировалось определенное общественное мнение, совсем как в нынешней прессе. В большинстве районов, недовольных английским правлением, барды оживляли старину и изрекали пророческие заявления.

У каждого валлийского вождя имелся семейный бард, и, как писал профессор Рис в «Народе Уэльса», в аристократических семьях этот обычай жив до сих пор.

По его словам, домашние арфисты были у семей Бьют и Лондондерри, а покойная леди Лэндовер (умерла в 1896 году) поддерживала тесную связь с группой арфистов.

В дополнение к оседлым бардам, в стране хватало менестрелей, переезжавших из города в город. В Уэльсе известные барды ездили по стране, как в наше время знаменитый актер разъезжает с гастролями по провинции.

Неудивительно, что в стране, где искусство менестрелей столь же естественно, как хлеб на столе, возникло национальное состязание. Айстедвод (в переводе — «заседание»), без сомнения, древняя церемония, хотя никто, кажется, не знает, когда состоялось первое состязание.

Сохранились одно или два письменных свидетельства о пирах у принца в норманнские времена. Тогда со всех концов Уэльса приглашали менестрелей и бардов — продемонстрировать свое искусство. И все же первый «подлинный» Айстедвод состоялся, кажется, в Кэруисе в 1100 году и в Кардигане — в 1176