ГА РФ. Ф. 9495 с. Оп. 1. Д. 2. Л. 3.
272
Там же. Л. 3.
273
Там же. Л. 9.
274
Там же. Д. 8. Л. 167.
275
Обязательное постановление Пленума Рогачевского Исполнительного Комитета Гомельской губ. от 10.01.1923 г. № 6 (См.: ГА РФ Ф. 9495 с. Оп. 1. Д. 13. Л. 19.).
276
Там же. Л. 329.
277
См.: ЕСЮ. 1923. № 32. С. 732.
278
ГА РФ. Ф. 9495 с. Оп. 1. Д. 7. Л. 259.
279
По сложившейся в начале 20-х гг. практике анонимные заявления рассматривались только при наличии в них «точных фактов», указывающих на правонарушение. Так, например, в обращении к гражданам Комиссия по борьбе со взяточничеством коммунального отдела НКВД г. Рыбинска заявляла, что она гарантирует тайну поданных заявлений и предупреждает, что «анонимные заявления без указания точных фактов рассматриваться не будут». (Там же. Л. 133.).
В дальнейшем решение вопроса об использовании правоохранительными органами информации, содержавшейся в анонимных письмах нашло свое отражение в УПК РСФСР 1923 г. В ст. 93 было записано, что «анонимные заявления могут служить поводом к возбуждению уголовного дела только после предварительной негласной проверки их органами дознания».
280
Там же. Л. 50, 51.
281
См.: ЦА ФСБ России. Ф. 2. Оп. 1. Пор. 65. Л. 312.
282
Там же. Л. 120–121.
283
Там же. Д. 896. Л. 339–340 об.
284
ГА РФ Ф. 9495 с. Оп. 1. Д. 7. Л. 308–309.
285
Там же. Л. 252.
286
