MSB = MPB + MEB,

где MSB – предельные общественные выгоды,

МРВ – предельные частные выгоды,

МЕВ – предельные внешние выгоды.

Предельная внешняя выгода – это предельный выигрыш, получаемый третьими лицами, не являющимися ни покупателями, ни продавцами.

Развитие образования дает прекрасный пример достижения положительного внешнего эффекта. В обществе каждый его член выигрывает от того, что сограждане получают хорошее образование.

Предположим, что образование – это товар, предлагаемый конкурирующими продавцами (университетами, обеспечивающими стандартные учебные программы и стандартное обучение). Однако каждый из нас, принимая решение о получении образования, вряд ли задумывается о тех выгодах, которые получает общество в целом. Принимая решение, рациональный потребитель образовательных услуг соотносит затраты, связанные с получением хорошего образования, и те выгоды, которые могут быть в результате этого получены. Не удивительно, что инвестиции в человеческий капитал могут быть ниже оптимальных для общества (рис. 12.5).

Рис. 12.5. Положительный внешний эффект

Рыночное равновесие устанавливается в точке Е₁ (пересечение предельных частных выгод МРВ и предельных социальных издержек MSC). Количество желающих получить образование в университете Q₁.

Между тем предельные социальные выгоды больше предельных частных выгод на величину предельных внешних выгод, поскольку получатели внешней полезности убеждены, что им выгодно жить в обществе, в котором люди более образованы. Вероятно они думают, что это способствует уменьшению уровня преступности, ускорению развития техники и так далее. Поэтому эффективное для общества равновесие достигается в точке Е₂, а эффективный контингент студентов составляет Q₂. Заметим, что Q₂ > Q₁. Но при таком контингенте плата за обучение должна составлять Р₂ денежных единиц, а не Р₁. Таким образом, при наличии положительного внешнего эффекта экономическое благо продается и покупается в меньшем по сравнению с эффективным объеме, то есть имеет место недопроизводство товаров и услуг с положительными внешними эффектами.

Если производство и потребление некоторого товара сопровождается положительными внешними эффектами, государство может установить дотацию его производителям или потребителям. (Например, могут выдаваться государственные субсидии на содержание физкультурно-оздоровительных комплексов; государство может принять на себя все расходы, связанные с вакцинацией против инфекционной болезни и т. п.).

Но ни корректирующие налоги (как в случае отрицательных внешних эффектов), ни корректирующие субсидии (как в случае положительных внешних эффектов) не могут решить полностью проблемы, возникающие благодаря существованию внешних эффектов.

Еще один путь устранения внешних эффектов – установление прав собственности на ресурсы. Будучи установленными, права собственности могут быть проданы. Ясно, что цена, которую человек готов уплатить за получение права собственности, зависит от ожидаемых ограничений на альтернативные варианты использования ресурсов.

Такие ограничения может установить правительство (путем введения штрафов, запретов на загрязнения и т. д.). Издержки операции по обеспечению права собственности (трансакционные) становятся ничтожно малыми.

Теорема Коуза утверждает, что при ничтожно малом уровне операционных издержек внешние эффекты могут быть интернализованы путем установления правительством прав собственности на ресурсы и разрешения свободно обменивать эти права. Неважно, кому передаются права собственности. Коль скоро разрешен свободный обмен правами, итоговое распределение ресурсов будет одним и тем же.

Р. Коуз приводит следующий пример. По соседству расположены земледельческая ферма и скотоводческое ранчо: землевладелец выращивает пшеницу, а скотовод разводит скот, который время от времени наносит ущерб посевам на соседских землях. Налицо экстернальный эффект.

Однако, как показывает Р. Коуз[13], эта проблема может быть успешно решена без участия государства.

Если скотовод несет ответственность за ущерб, возможны два варианта: «Либо скотовод заплатит фермеру за необработку земли, либо он решит сам арендовать землю, заплатив землевладельцу чуть больше, чем платит фермер (если фермер сам арендует ферму), но конечный результат будет тем же и будет означать максимизацию ценности производства».

При нулевых трансакционных издержках и у фермера и у скотовода будут экономические стимулы увеличения ценности производства, так как каждый из них получит свою долю в приросте дохода. Однако при учете трансакционных издержек желаемый результат может быть и не достигнут. Дело в том, что высокая стоимость получения необходимой информации, ведения переговоров и судебных дел может превысить возможные выгоды от заключения сделки. К тому же при оценке ущерба не исключены значительные различия потребительских предпочтений (например, одна из сторон оценивает тот же самый ущерб гораздо выше, чем другая). Чтобы учесть эти различия, в формулировку теоремы Коуза позднее была введена оговорка относительно эффекта дохода. В уточненном виде теорема Коуза звучит так: если права собственности всех сторон тщательно определены, а трансакционные издержки равны нулю, конечный результат (максимизирующий ценность производства) не зависит от изменений в распределении прав собственности (если отвлечься от эффекта дохода).

Экспериментальные исследования показали, что теорема Коуза верна, если число участников сделки невелико. Например, автомобилисты имеют право ездить на своих машинах около вашего дома. Если в результате вы страдаете от загрязнения воздуха, с кем вы будете вести переговоры об его уменьшении? Автомобилистов слишком много. Но даже если бы вы им заплатили, как определить размер причиняемого вам ущерба? В данном случае имеют место трудноустранимые внешние эффекты с большим числом их участников, и предпосылка о нулевом значении трансакционных издержек перестает быть корректной.