делать того, о чем вы впоследствии сами пожалеете. Не отказывайтесь от...

- Убирайся, - устало оборвал ее отец. - Ты сделала достаточно. А я все сказал.

- Хавьеро! - вдруг решительно сказала мать. - Ты не можешь так поступить с Фучи.

- Я все могу, - голос отца стремительно становился прежним: сухим и безразличным. - Тут мой дом, не забыла?

- Но и мой - тоже!

- Что?

- Я твоя жена, и я мать Фучи. Мой голос тоже имеет значение, не так ли? Я не могу позволить тебе так поступить с родной дочерью.

- Она мне больше не дочь.

- Дочь - и тебе, и мне! Хавьеро, нам надо поговорить как следует. Наедине. Фучи, дэйя... э-э, Карина Мураций и вы... э-э, вака, вы не могли бы подождать... э-э, в холле? Хавьеро, идем!

Отец поднял руку и с размаху ударил ее по лицу.

- В моем доме, - процедил он, - все идет так, как сказал я. Замолчи, Марта. Пусть они уходят.

- Вот, значит, как... - прошептала мать, глядя на мужа. - Вот, значит, как. Хавьер, еще не поздно...

Отец снова влепил ей пощечину.

- Заткнись, - холодно сказал он. - И иди к себе. Охрана! Выбросить этих троих с территории и не пускать обратно, даже если попросятся.

- Прошу прощения, дэй Хавьер, - Риса поклонилась. - Мы уходим.

- Ну уж нет!

Фуоко с удивлением глянула на мать. На лице той появилось какое-то новое выражение: упрямое, но не капризное, как раньше, а решительное и спокойное.

- Как я сказала, Хавьеро, я не позволю поступать так с нашей дочерью. С МОЕЙ дочерью, если ты действительно намерен отказаться от нее.

- Замолчи!..

- Нет! Ты замолчи! Я уже привыкла, что ты считаешь меня просто красивой игрушкой, положенной по статусу. Я смирилась с тем, что ты заставил меня бросить аспирантуру и уйти из науки. Я смирилась с ролью домохозяйки. Но сделать то же самое с дочерью - не позволю.

Отец снова занес руку, но мать рванулась вперед и так толкнула его в грудь, что он с трудом удержал равновесие.

- И если попробуешь ударить меня еще раз, я тебе глаза вырву! - процедила она.

- Значит, Марта, и ты против меня? - с горечью осведомился отец.

- Нет. Против тебя - только ты сам, безмозглый дурак! Но сейчас я ухожу вместе с Фучи. Когда осознаешь, что натворил, и захочешь извиниться, свяжись со мной: я остановлюсь в отеле 'Двойная звезда'. А если не осознаешь, пеняй на себя. Дэй Амантарелла! - обратилась она к главе службы безопасности. - Будьте любезны, прикажите подать мою машину к главному входу. Без водителя. Фучи, идем. Мы уезжаем.

Отец посмотрел на нее, перевел взгляд на Фуоко, открыл рот, но ничего не сказал. Сгорбившись, словно от непомерной усталости, он побрел в дом по кухонному пандусу. Амантарелла вытащил из футляра на поясе рацию и негромко в нее заговорил.

- Мама... - нерешительно сказала Фуоко.

- Да, Фучи? Ах, да, тебе же еще нужно собрать вещи. И мне, кстати, тоже. Дэй Амантарелла, отмените вашу дурацкую тревогу и, ради Ваххарона, разблокируйте парадный вход! Я вам не служанка, чтобы лазить через технические ворота.

Начальник охраны задумчиво посмотрел на нее, затем на обоих непрошенных гостей, и кивнул:

- Да, дэйя Деллавита. Я распоряжусь.

- Вот и замечательно. Фучи, встречаемся через двадцать минут у главного входа.

И мать решительно зашагала по пандусу вслед за отцом. Возле входа в кухню она догнала и резким движением обогнала его, даже не оглянувшись. Отец тоже не отреагировал. Казалось, он вообще перестал замечать окружающее. Оставшиеся рядом охранники, повинуясь жесту Амантареллы, повернулись и отправились восвояси.

- Дэйя Фуоко, - сочувственно сказал начальник охраны, - мне