других.
Семнадцати лет я был принят в летную школу. После ее окончания в сорок первом году был направлен в действующую армию. Попал в третью воздушную армию, которой командовал Михаил Михайлович Громов. Служил в дивизии у Георгия Филипповича Байдукова, служил в корпусе, которым командовал генерал Каманин.
И опять-таки мне повезло: рядом Каманин, Байдуков, много боевых летчиков, которые помогали формироваться моему характеру, помогали лучше выполнять боевые задачи, которые ставила война.
Прошли мы Польшу от Сандомирского плацдарма, перелетели в Румынию, далее – Венгрия и Чехословакия. Войну закончил под городом Брно.
В ноябре 1944 года командир дивизии прямо на фронте вручил мне звезду Героя Советского Союза. После войны перешел в истребительную часть. В сорок восьмом году стал летчиком-испытателем.
Когда я проводил испытания новых самолетов, то в первую очередь, конечно, учился у тех товарищей, которые уже много лет работали. Все знают Петра Стефановского, Владимира Константиновича Коккинаки, все знают имена Сергея Анохина, Георгия Седова, Георгия Мосолова. В каждом из этих летчиков я искал те качества, которые, как мне казалось, необходимы летчику-испытателю. Летчик-испытатель должен очень хорошо чувствовать машину. Это чувство когда-то у меня не было развито, но постепенно я стал понимать, что хочет машина, что из нее можно взять. Приборы, конечно, дают картину, но приборы в сочетании с чувством человека всегда дают более полную картину!
— Что привлекло вас, заслуженного летчика-испытателя СССР, в профессии космонавта?
— Всякая новая работа, которая приходила к нам, вызывала стремление познать больше. Я очень много занимался психологией летного труда, то есть изучением звена «человек – машина». И вдруг появляется новый летательный аппарат, который летает в совершенно новых условиях, вне воздушной среды. Значит, там действуют иные законы. Какие? Я не знаю.
В условиях полета космического корабля обязательно нужно найти связь человека... с ничем, найти контакт с безвоздушным пространством. Это меня очень заинтересовало.
— Мы наслышаны о тренировках, о серьезной подготовке, которую проходят космонавты...
— Когда я пришел в центр подготовки, то не ожидал такого объема работы, который на меня навалился. С парашютными прыжками я еще более или менее справился ничего, самым тяжелым для меня оказалась физическая подготовка. Раньше я физкультурой систематически не занимался. Был здоров, но тренированности было недостаточно. Для того чтобы меня ввести в форму, которая отвечала бы требованиям космического полета, пришлось поработать. Я полгода чувствовал себя избитым. Все мышцы побаливали.
Потом втянулся. Стал падать вес, кстати сказать, он у меня был несколько лишний. Потом боли прошли, и у меня даже появилось желание, потребность заняться спортом. Кроме того, специальная подготовка, центрифуга.
Космический корабль «Союз-3» стартовал 26 октября 1968 года в 11 часов 34 минуты московского времени. Летчик-космонавт Георгий Тимофеевич Береговой докладывал, что его самочувствие хорошее.
Полет продолжался четыре дня. С кораблем поддерживалась устойчивая радиотелевизионная связь. Репортажи из космоса вел сам космонавт.
Медики готовились к встрече космонавта. В гостинице они заняли почти все номера.
От прожекторов воздух на аэродроме кажется голубым. Все посматривают на небо. Наконец появляется «АН-10». Этим самолетом из Караганды на космодром вернулся Г. Т. Береговой.
Короткий рапорт. Объятия. Ребята в пионерских галстуках вручают цветы, а самый голосистый «от имени и по поручению» произносит:
— Сердечно поздравляем вас с благополучным возвращением на нашу родную землю и желаем пионерского задора в космических делах!
— Спасибо! Спасибо!
Кинорепортеры снимают встречу героя с теми, кто провожал его в полет.
...Утром ровно в десять началось заседание Государственной комиссии. Первое слово Г. Т. Береговому:
— План доклада следующий: подготовка, начало работы, полет, возвращение, выводы. Разрешите приступить?
Берет мел и поворачивается к доске.
После заседания я включаю микрофон и беру интервью.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КОМИССИИ:
— Только что Георгий Тимофеевич Береговой сделал обстоятельный доклад о своих впечатлениях и научных исследованиях, о работе отдельных систем и агрегатов корабля. Об этом будет выпущен специальный отчет. Я только должен сказать, что задание он выполнил, вел себя как испытатель-космонавт отлично.
ТЕХНИЧЕСКИЙ РУКОВОДИТЕЛЬ:
— Этот полет продемонстрировал, что техника работала отлично. Космонавт вел себя безупречно. Он летчик-испытатель, заслуженный летчик, и тут он проявил свои лучшие качества, действовал спокойно, уверенно.
РУКОВОДИТЕЛЬ ПОДГОТОВКИ КОСМОНАВТОВ:
— Мне бы хотелось добавить несколько слов о посадке корабля. Все предыдущие наши космические корабли, как известно, совершали посадку на территории Советского Союза в заданных районах с хорошей точностью, но этот корабль в точности посадки превзошел все предыдущие. Еще в воздухе, в тот момент, когда только раскрывалась парашютная система, самолеты, вертолеты обнаружили спускающийся корабль, и не успел корабль приземлиться, как к нему подошли люди из поисковых и спасательных партий.
Выступают еще специалисты. Все выражают удовлетворение результатами полета, говорят о работе отдельных систем, о большом объеме проделанных испытаний, научных и технических исследованиях.
Полет космических кораблей «Союз-2» и «Союз-3» явился важным этапом в развитии техники пилотируемых орбитальных кораблей.
С каждым годом будет шире спектр задач, выполняемых спутниками земли, а это значит, что разнообразнее станет оборудование, потребуется больше энергии для приведения в действие многих аппаратов и приборов, установленных на орбитальных станциях. Они будут тяжелыми, и, чтобы не создавать чрезмерно громоздкие ракеты-носители, целесообразнее большой вес отправлять на орбиту по частям и там, на месте, из отдельных блоков собирать большую научную станцию.
Комментируя выполненные эксперименты по сближению космических аппаратов, выведенных на близкие орбиты, академик Анатолий Аркадьевич Благонравов заметил:
— Выражение «ручное управление» применительно к пилотированию «Союза-3» не следует понимать слишком буквально. Ведь космонавту, управляющему маневровыми двигателями, помогают бортовые электронно-вычислительные устройства, все современные средства космической навигации.
Технические возможности «Союза» позволили космическому кораблю обрести широкую свободу маневра в пространстве. И если раньше космические корабли можно было в известной мере сравнить с поездами, движущимися по незримым рельсам орбит, то «Союзы» уже с полным правом можно назвать космолетами, которые способны изменять орбиту.
Бесспорно, будущее за такими космолетами. И летчику-космонавту Георгию Береговому выпала завидная судьба сделать крупный шаг по пути к этому будущему.
СЫН ПОЛКА
