Ягодой ничего не даст Сталину, пока в неприкосновенности останется сама система власти, при которой каждый обыватель чувствует себя затравленным зайцем и любой сановник может завтра оказаться с простреленным затылком.

Доказывая, «как дважды два четыре, что буржуазные государства засылают друг другу в тыл своих шпионов, вредителей, диверсантов, а иногда и убийц», Сталин не ограничивается настоящим, но и объясняет пленуму ЦК своей партии, как «обстояло дело и в прошлом. Взять, например, государство в Европе времен Наполеона I. Франция кишела тогда шпионами и диверсантами из лагеря русских, немцев, австрийцев, англичан. И наоборот, Англия, немецкие государства, Австрия, Россия имели тогда в своем тылу не меньшее количество шпионов и диверсантов из французского лагеря». Сталин, не ограничиваясь ссылкой на участие английских агентов в восстании Вандеи[255] против революционного Парижа, мог бы рассказать о попытках французских агентов поднять русских крепостных крестьян против их помещиков. И все?таки ничего нового никому своими историческими справками Сталин бы не сказал.

А он бы мог рассказать о «диверсионной работе» в тылах армии в пользу иностранной воюющей державы нечто весьма интересное и гораздо более современное.

Впрочем, скромность исторических воспоминаний Сталина в некоторой степени возместил официальный орган ЦК ВКП «Большевик» (15 марта 1937 г.) в юбилейной статье «Февральская буржуазно — демократическая революция».

В этой статье устанавливаются три исторических бесспорных факта.

По свидетельству «Большевика», в начале 1917 года начался развал русского фронта. «Не видя конца войне, солдаты дезертировали. Среди солдат усиливались пораженческие настроения. Целые полки отказывались наступать и, покидая свои позиции, отходили в сторону тыла… Развивалось братание». Все это шло бессознательно, стихийно. Стремясь к своей гегемонии в Европе, Германия искала возможности сепаратного мира с Россией.

С своей стороны «царское правительство стремилось предупредить революцию». Оно (т. е. кружок Распутина — Протопопова. — А. К.) намеревалось заключить сепаратный мир с Германией. Факт первый.

Факт второй. «Буржуазия видела, что правительство Николая II, насквозь прогнившее, сделавшее проходимца Распутина вершителем судеб государства, неспособно к тому, чтобы победоносно окончить войну». «Буржуазия» решилась на дворцовый переворот, но вспыхнула народная революция. Все партии, уже не только буржуазные, но и социалистические и даже часть большевиков, после свержения монархии решительно отвергли всякую возможность сепаратного мира, всякую возможность содействовать усилению мощи в Европе императорской Германии, прямой предшественницы нынешней гитлеровской империи.

Факт третий. Приехал Ленин из?за границы в запломбированном вагоне, предоставленном ему германским императорским правительством, и сейчас же начал кампанию за скорейшее прекращение империалистической войны, в своих «Апрельских тезисах» стал призывать солдат на фронте к братанию и таким образом вернулся к распутинско — протопоповской политике подготовки сепаратного мира.

Последствия этой политики всем хорошо известны. Ныне зашельмованный сталинцами историк Покровский в своих писаниях откровенно оправдывал пораженческую политику Ленина в демократической России. И сам Ленин сознательно жертвовал всеми национальными интересами России во имя скорейшего торжества «социальной мировой революции». Ибо с достойной Сталина политической близорукостью Ленин в январе 1917 года писал: «Революционная ситуация в Европе налицо». Налицо ситуация для «пролетарской социальной революции», как утверждали Ленин с Зиновьевым сейчас же после Октябрьского переворота, предсказывая победу германского пролетариата к концу 1918 года. Вопреки утверждению «Большевика» Ленин перед отъездом в Россию в 1917 году не только не предвидел там «социальной революции», но утверждал, что крестьянская Россия, страна хозяйственно самая отсталая в Европе, вступает в период буржуазно — демократической революции и только после победы пролетариата в созревших к социализму наиболее индустриальных странах в будущем последует их примеру.

Принося живую рабоче — крестьянскую только что освободившуюся Россию в жертву своим интернациональным изуверским революционно — бредовым идеям, Ленин фактически в страшной, не на живот, а на смерть, борьбе между Россией и Германией сыграл роль диверсанта, содействовавшего в тылу победе — временной, к счастью, — генерала Людендорфа.

Так было. Все с тех пор в России переменилось. Сами наследники Ленина вынуждены ныне призывать российский пролетариат к «патриотизму», вынуждены восстанавливать русскую историческую традицию, смывать с нашего исторического прошлого всю гнусную мазню гг. Покровских. Так не лучше ли не напоминать как нечто героическое диверсантскую антинациональную работу родоначальников «Октября», работу, которая ныне может послужить для новых поколений великим и страшным соблазном?

В прошлом номере «Новой России» я подчеркнул, в статье о «пломбированном вагоне», что Сталин в своей последней нашумевшей речи перед пленумом ЦК собственной партии, говоря о случаях засылки во время войн буржуазными правительствами своих агентов — «диверсантов» — во вражеский тыл и в особенности останавливаясь на практике Наполеона, вовсе не упомянул о самом знаменитом случае в истории диверсантской работы — о приезде Ленина в начале Февральской революции 1917 года в Россию по соглашению с германским правительством императора Вильгельма II. Можно было наивно предполагать, что Сталин, прославляя ныне безоговорочно патриотизм, славя историю России и ставая «превыше всего оборону родины», сознательно старается не напоминать новой пореволюционной России о позорнейшей, цинично пораженческой странице в истории большевизма и в биографии Лёнина.

Увы, действительность такого предположения не оправдала. Официальные сталинские газеты от 16/3 апреля (юбилей въезда Ленина в Петербург) наполнены прославлением проезда Ленина, Зиновьева и компании через воевавшую с Россией Германию по соглашению с канцлером Бетман — Гольвегом и генералом Людендорфом. Оказывается, это «диверсионное», откровенно пораженческое соглашение является, как оповещают «Известия», «славными страницами в истории большевизма».

Публикуя в «Правде» знаменитые «Апрельские тезисы» Ленина, которые он огласил на другой день после своего приезда в Петербургском Совете, Сталин объявляет борьбу против «революционного оборончества», поражения своего собственного отечества и братания величайшим достижением «гения пролетарской революции». Причем, как видно из ленинских тезисов, большевики по приказу Ленина должны были содействовать поражению бронированным кулаком германского империализма революционной России, которая «сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран» с «максимумом» легальности и отсутствием насилия над массами.

Восхваляя Ленина через 20 лет после начатого им разгрома России за то, что Ильич оборону революционной России от натиска германской империи в союзе с Францией и Англией объявлял! «и при новом правительстве Львова и компании безусловно грабительской империалистической войной», Сталин, сам обороняя Россию от натиска «германо — японского империализма» в союзе с той же «капиталистической» Францией, в полной мере оправдывает троцкистский тезис