Псковские бояре, в нарядных кафтанах, привели на двор белого коня, посадили Довмонта в украшенное золотыми шнурками седло. Медленно, торжественно двинулась процессия к Великим воротам Детинца. Многочисленные псковские ратники, выстроившиеся вдоль улицы, приветственно поднимали копья.

Площадь перед Троицким собором была заполнена народом. Князя встретило духовенство в златотканых ризах, бояре, заслуженные воеводы.

Довмонт уверенным шагом поднялся по широким каменным ступеням и скрылся в дверях собора…

Тихо стояли люди на площади, ожидая конца церемонии.

Снова загудели колокола.

Князь Довмонт, нареченный в крещенье Тимофеем, вышел на паперть показаться народу. На поясе у него был меч города Пскова, выкованный для этого случая искуснейшими псковскими кузнецами.

Больше не было Довмонта Литовского. Перед людьми стоял князь Довмонт-Тимофей Псковский, принявший власть над порубежным русским городом…

В тот самый час, когда вторично ударили колокола, возвещая об избрании нового князя, из ворот предгородья выехал с немногими людьми Святослав Ярославич. Печальны были тверские дружинники Святослава: их боевые товарищи-псковичи, не раз сражавшиеся в одном ряду, остались в Пскове, служить новому князю.

Те же псковские ратники, которые привели князя Довмонта с литовского рубежа, теперь провожали Святослава Ярославича до восточной границы псковской земли…

…Через дремучие леса, тянувшиеся от верховьев реки Великой до самой Двины, пробиралась к Полоцку конная рать. Три сотни своих дружинников, пересевших на свежих псковских коней, повел Довмонт на заклятого врага — князя Герденя. Присоединились к походу и псковские ратники, решившие попытать счастья в литовской земле. Псков никогда не был беден удальцами!

Над литовскими дружинниками начальствовал воевода Лука Литвин, а над псковичами — Давид Якунович. Но голова всему походу — князь Довмонт. Это он задумал дерзкий набег, мстя Герденю за обиды.

Владения князя Герденя начинались за рекой Полотой. Здесь не ожидали нападения: резвые кони мчали воинов Довмонта быстрее, чем разносились вести об их приближении.

Жаркими кострами пылали избы в деревнях Герденя. Дымы пожаров окутали леса. Ветер раскачивал трупы герденевых управителей на развилках дорог.

Мужиков князь Довмонт не убивал. Вместе с женами и детишками, с нехитрым мужицким скарбом и скотиной перегоняли их псковские ратники на север, в свою землю, чтобы населить новые деревни. А как иначе? Земля тем сильнее, чем больше на ней людей. От людей богатство, а не от голой земли — без пахарей земля мертва, бесплодна. Щедро отблагодарят псковские бояре своего князя за присланный полон…

С мечом в руках Довмонт первым кидался на сторожевые заставы Герденя, добывая себе славу. Вечерами, как простой ратник, сидел у дружинных костров и засыпал тут же, закутавшись в плащ.

Но короткими были ночлеги в лесу. Довмонт спешил к Полоцку.

Многолюден и богат был Полоцк, столица князя Герденя. Нечего было и думать с небольшой ратью штурмовать его крепкие стены. Помочь могла только военная хитрость.

…Ранним утром к воротам Полоцка подошел обоз, десятка два скрипучих телег, покрытых бычьими шкурами. Несколько ратников с копьями и рогатинами брели следом за телегами. А у мужиков-возчиков и такого оружия не было: только топоры заткнуты за пояса.

Один из ратников крикнул воротным сторожам, что пришел обоз из дальней Герденевой вотчины. Даже сельцо назвал, откуда будто бы пришли.

Сторожа открыли ворота, пропустили обоз на городскую улицу.

Вдруг раздался свист. Полетели наземь бычьи шкуры, покрывавшие телеги, и на ошеломленных сторожей бросились с обнаженными мечами дружинники Довмонта.

А из ближайшей рощи под оглушительный рев боевых труб к распахнутым воротам мчалась конница. Дружинники и псковские ратники ворвались в Полоцк.

Довмонт и воевода Лука Литвин со своими всадниками бросились к Верхнему Замку, где стоял дворец князя Герденя. И здесь стража не ожидала нападенья. Только несколько воинов стояли возле крыльца, с удивлением глядя на ворвавшихся во двор всадников. Копья стражников были прислонены к стене.

— Довмонт! Довмонт пришел! — раздался испуганный крик.

Воины Герденя разбежались кто куда.

Довмонт подъехал к крыльцу дворца Герденя. Опередившие его дружинники уже ворвались внутрь. Из открытых окон дворца доносились крики, лязг оружия, стоны.

Лука Литвин удержал за рукав Довмонта, тоже рванувшегося к дверям:

— Не ходи туда, княже! Без тебя управятся!

— Герденя, Герденя ищите! — крикнул Довмонт.

— Уже ищут, княже!

Довмонт вложил меч в ножны, огляделся…

На дворе все было кончено. Оставшихся в живых стражников дружинники Довмонта загнали в угол двора и вязали ремнями.

Не слышно было шума битвы и из города, где остались псковские ратники воеводы Давида Якуновича.

Сам Давид приехал на Герденев двор, доложил:

— Сдались полочане! За Герденя биться не стали, чужой он им. Посадские старосты просят города не разорять, обещают выкуп, какой назначишь…

— И то верно, горожанам нам мстить не за что, — заметил Лука Литвин. — Им Гердень тоже не друг. Насильно в Полоцке сел. Возьми, княже, умеренный выкуп. Ни к чему в Полоцке плохую память оставлять.

Довмонт кивнул, соглашаясь.

Два дружинника подтащили к Довмонту старика-дворецкого.

— Говорит этот Герденев слуга, что самого князя нет в городе, уехал гостить к родне. Не то к Гогорту, не то к Лучайле, — сердито сказал дружинник, ткнув ножнами меча старика в спину.

Тот вздрогнул, поднял на Довмонта умоляющие глаза.

— Верно ли, что Герденя нет в городе? Правду ли сказал?

— Правду, благородный князь, правду! — заторопился старик. — Только княгиня здесь с сыновьями. Пощади…

Княгиню молодцы Луки Литвина нашли не скоро: жена Герденя пряталась в чуланчике на черном хозяйственном дворе, куда вела из дворца узкая потайная дверца. Может, и не нашли бы вовсе, если бы сами Герденевы люди не подсказали, где она.

Княгиню привели к Довмонту.

— А, княгинюшка! Заждались мы тебя. Да и сыновья без тебя скучают. Вон, на телеге связанные сидят, матушку дожидаются! — насмешливо сказал Довмонт.

Княгиня, извиваясь в крепких руках дружинников, закричала пронзительно, ненавидяще:

— Погоди, злодей! Вернется Гердень, всем вам будет лихо! Дня сегодняшнего не переживете!

Довмонт повернулся к воеводам, шепнул:

— Может, со злости грозит, а может, и вправду бабьим языком проговорилась о скором возвращении Герденя? Коли так, то уходить нужно. В чужом городе нам бой принимать не с руки. Распорядитесь, чтобы скорей снаряжали обоз. А дворец Герденев сжечь…

Длинный обоз, окруженный псковскими ратниками, потянулся к городским воротам. В середине обоза везли на простой телеге жену Герденя и его двух сыновей.

Позади клубился дым над подожженным дворцом.

Свершилась первая месть Довмонта, князя псковского!