наладили поставку необходимой техники и запчастей из Юго-Восточной Азии в Африку.

Тем временем сомалийский диктатор Сиад Барре, считавшийся «давним большим другом СССР» и «борцом за мир во всём мире», в ознаменование своих прошлых, настоящих и будущих заслуг был удостоен ордена «Дружбы народов» и неоднократно обцелован Леонидом Ильичем Брежневым. За этой яркой эмалевой побрякушкой последовали более весомые подарки в виде нескольких международных премий «За укрепление мира и сотрудничества между народами». Однако, сей «миротворец» и «миролюбец» еще с 60-х годов вынашивал старые как мир планы создания «Великой Сомали» как региональной сверхдержавы. В этой связи у Сиада Барре и его подручных накопилась масса территориальных претензий ко всем соседям – Джибути, Кении и Эфиопии. Начиная с 1969 г., режим С.Барре активно поддерживал деньгами и оружием WSLF («Western Somali Liberation Front» – «Фронт Освобождения Западного Сомали»), действовавший в приграничной провинции Огаден и имевший конечной целью включение этого куска эфиопской территории в состав «Великой Сомали».

Собственно территориальные споры между Сомали и Эфиопией имеют давнюю историю. Ещё в XVI – XVII веках сомалийцы постепенно начали осваивать обширный пустынный район Огаден, но в конце XIX века он был занят эфиопскими войсками и официально включён в состав территории соседней страны. В первой половине XX века сначала Сомали, а затем и Эфиопия оказались оккупированы Италией, но последняя ввязалась во Вторую Мировую войну и по её итогам утратила контроль над этими территориями. При этом в период 1942 – 1948 гг. Огаден находился в составе Сомали, а в 1948 г. согласно договору, подписанному между Великобританией и Эфиопией, Огаден был присоединён к территории последней. В июне 1960 г. в результате объединения Итальянского и Британского Сомали образовалась Сомалийская Республика, лидеры которой тут же предъявили претензии на Огаден. Попутно были выдвинуты претензии и к Кении в отношении её северных провинций и к Джибути. Пришедший в 1969 г. к власти Сиад Барре фактически остался верен политическому курсу своего предшественника, объявив едва ли не важнейшей задачей сформированного им правительства «объединение в одно могучее государство всех земель Восточной Африки с проживающими на них народами говорящими на сомалийском языке». Учитывая наличие за спиной такого мощного «старшего брата» как СССР, до воплощения в жизнь идеи о Великом Сомали, казалось, было рукой подать. Но это только казалось…

Надо заметить, что приход к власти в Эфиопии марксистов-ленинистов Менгисту Хайле Мариама 3* , раскачавших своими не всегда продуманными действиями политическую обстановку в стране, вызвал естественную активизацию WSLF и рост помощи этой организации со стороны Сомали. Наблюдая последствия развернувшейся в Эфиопии сначала Февральской, а затем и Сентябрьской революции (1974 г.), Сиад Барре надеялся прибрать к рукам вожделенную территорию, пока власть в Аддис-Абебе была занята внутренними проблемами. Между двумя «прокоммунистическими» режимами назревала открытая война. Сознавая это, СССР и социалистические страны до последнего пытались примирить конфликтующие стороны, но всё было тщетно.

16 апреля 1977 г. в Адене (столица Южного Йемена – НДРЙ) состоялась встреча С.Барре и М.Хайле Мариама, в которой также приняла участие делегация Джибути. В качестве посредников во встрече участвовали Ф.Кастро и президент НДРИ А. Рубайи. На повестке дня стоял вопрос о создании «Федерации Государств Восточной Африки» (ФГВА), которую на первых порах и должны были образовать три указанные страны. Против этого плана ничего не имело Джибути, а эфиопский лидер с целью принуждения к подписанию соглашения Сиада Барре был готов к переговорам по всем вопросам и в ходе предварительных консультаций соглашался пойти на ряд компромиссных решений, но Сиад Барре уже давно все решил и взвесил. Планируемое создание ФГВА он назвал политической химерой и в резко негативной форме отозвался о советской военной помощи Эфиопии. В результате переговоры были фактически сорваны, хотя Эфиопия и Джибути подписали позже договор об «особых отношениях» между двумя странами 4* . Перед отбытием, чтобы сгладить впечатление от своего вызывающего демарша, Барре клятвенно заверил лично Фиделя Кастро в том, что он «…не намерен нападать на Эфиопию».

Надеясь заставить упрямого сомалийского лидера отказаться от агрессии, Москва пошла на демонстративное наращивание военных поставок Эфиопии, подписав новое соглашение на сумму около 400 млн. долл., в рамках которого в страну поступило 48 истребителей МиГ-17 и МиГ-21, более 300 танков Т-54 и Т-55, реактивные установки залпового огня БМ-21 «Град» и ствольные артиллерийские системы различных калибров. В отличие от прошлых операций подобного рода, на этот раз поставка оружия была соответствующим образом «пропиарена», а потому весьма заметно освещалась зарубежными СМИ, и в результате западные наблюдатели заговорили о «начале широкомасштабной военной интервенции Советов в Восточную Африку…». Однако это грозное предупреждение не остановило Сиада Барре, и 12 июля 1977 г. подразделения регулярных вооружённых сил Сомали при поддержке танков Т-34-85 и артиллерии начали разведку боем на линии разграничения двух государств.

Сухопутные войска Эфиопии к моменту начала вторжения сомалийцев в Огаден насчитывали примерно 55 тыс. солдат, из которых до 20 тыс. участвовали в боевых действиях против «Фронта освобождения Эритреи». В Огадене находилось всего около 10,5 тыс. человек, имевших 45 танков М-41 и М-47, 25 Т-34-85, 48 орудий и минометов и десяток 40-мм зенитных «Бофорсов» времен Второй Мировой войны.

Тесно взаимодействуя с боевыми группами WSLF, насчитывавшими около 50 тыс. человек, сомалийские подразделения с одной стороны смогли во многих случаях просочиться вглубь чрезвычайно рыхлых эфиопских боевых порядков, а с другой, обеспечили сосредоточение группировки вторжения, которая, выйдя на исходные позиции, к 20 июля насчитывала уже около 200 тыс. человек, сведённых в 34 бригады, 600 танков Т-34-85, Т-54 и Т-55, 350 бронемашин различных типов (БТР-40, БТР-50, БТР-60, БТР- 152 и БРДМ-1/2), а также до 600 орудий и минометов. Эти силы поддерживали около 50 боевых самолётов.

Надо заметить, что время для нападения было выбрано весьма удачно. В Могадишо не без основания рассчитывали на то, что большая часть вооружённых сил Эфиопии занята борьбой с эритрейскими сепаратистами, при этом помощь со стороны США уже была прекращена, а со стороны СССР только разворачивается. Вооружённым силам противника предстоял трудный процесс реорганизации и переоснащения новыми видами боевой техники. Словом, Эфиопия Сиаду Барре виделась весьма слабым противником, не способным оказать серьёзное сопротивление.

20 июля 1977 г. сомалийская пехота, поддержанная танками, авиацией и артиллерией тесно взаимодействуя с повстанцами WSLF перешла в решительное наступление. Поскольку официального объявления войны не последовало 5* , то в Аддис-Абебе некоторое время считали, что на границе вспыхнул очередной инцидент, и практически ничего не предпринимали. В результате немногочисленные силы прикрытия эфиопов быстро откатывались назад, неся серьёзные потери и ведя сдерживающие боевые действия. В тот же день сомалийский МиГ-21МФ одержал первую воздушную победу, сбив безоружный транспортный DC-3 из состава ВВС Эфиопии.

3* Провозгласил необходимость раздачи земли безземельным крестьянам, национализацию промышленности, создание демократического общества во главе с партией власти левого толка и пр.

4* Особую ценность это не утратившее свою силу соглашение продемонстрировало в 1998-2000 гг., когда Эфиопии пришлось воевать с Эритреей. Подробнее см. НА №2/2002 (15) и №3/2002 (16).

5* Для «внутреннего пользования» руководство Сомали выпустило сообщение, в котором обвинило руководство Эфиопии в геноциде и заявило о необходимости «оказания братской помощи борцам за свободу из WSLF».

Эфиопские «Сейбры» и «Фридом- файтеры» на аэродроме Дебе-Зейт.