признавался: «Я был готов пожертвовать собственной репутацией, лишь бы отказаться от подобного задания». И все же он согласился, не желая терять лица. «Я видел, что происходило с планерами в Нормандии. Сотни разбитых планеров валялось на крестьянских полях». Кронкайт приземлился благополучно, но пережитое он запомнил на всю жизнь: «Я вам прямо скажу: если вам нужно попасть на поле боя — не соглашайтесь лететь планером! Идите пешком, ползите по-пластунски, спускайтесь на парашюте, плывите — что угодно! Но только не планером!»
В начале войны планеры «Вако» считались практически одноразовыми. Они приземлялись, выгружали солдат или груз, и их бросали. Но по мере того, как их стоимость росла, планеры стали пытаться возвращать в строй. Однако поскольку большая их часть приземлялась в зонах, где не было нормальных взлетных полос для самолетов-буксировщиков, вернуть планеры обычным образом не представлялось возможным. Инженеры разработали специальную систему: летящий на малой высоте самолет (примерно в двадцати футах от земли) подцеплял планер и запускал его в воздух.
С полей сражений во Франции, Бирме, Голландии и Германии удалось вернуть около пятисот планеров. Почти все они были пустыми — на борту находился только пилот. Но в марте 1945 года два планера «Вако» приземлились близ немецкого города Ремаген, откуда нужно было вывезти раненых. На борт подняли двадцать пять раненых американцев и немцев. Вскоре планеры благополучно приземлились на территории военного госпиталя во Франции.
Спустя три месяца лейтенант Генри Палмер предложил использовать планеры для спасательной операции в Новой Голландии, несмотря на серьезные трудности.
ПЛАН ПАЛМЕРА МОГ понравиться только военным или киношникам. К счастью для лейтенанта, в Шангри-Ла были и те и другие.
По плану операция должна была начаться в Голландии. Самолет «Си-46» возьмет на борт планер «Вако» и выпустит его через 150 миль прямо над долиной. Преодолев горный перевал, пилот планера отцепится от самолета-буксировщика и направит «Вако» в долину, где возьмет на борт пассажиров. На такой большой высоте (не меньше мили над уровнем моря) планер не мог взять обычный груз. За раз он мог принять на борт только пять человек — естественно, первыми должны стать те, кто пережил катастрофу. Затем планер с пассажирами будет вновь запущен в воздух самолетом-буксировщиком.
Основная трудность заключалась в том, что самолет-буксировщик должен был пролететь над планером, зацепить его крюком и поднять в воздух. В сцепке самолет и планер могли перелететь окружающие долину горы и направиться к Голландии. После разделения оба пилота благополучно приземлились бы и начали праздновать счастливое возвращение.
Так было на грифельной доске. На деле же в силу влияния различных факторов или ошибок в расчетах планеры могли превратиться в воздушных змеев, самолеты-буксировщики — в шаровые молнии, а их пассажиры — в трупы. Полеты на планерах и без того были делом опасным. Попытка же взлета из Шангри-Ла была связана с дополнительными опасностями. НИКОГДА ЕЩЕ ПОДОБНАЯ ОПЕРАЦИЯ НЕ ПРОИЗВОДИЛАСЬ НА ВЫСОТЕ МИЛИ НАД УРОВНЕМ МОРЯ. РАЗРЕЖЕННЫЙ ВОЗДУХ ЗНАЧИТЕЛЬНО ОСЛОЖНЯЛ ЕЕ ПРОВЕДЕНИЕ. ДАЖЕ ЕСЛИ БЫ САМОЛЕТ УСПЕШНО СОСТЫКОВАЛСЯ С ПЛАНЕРОМ, ВЕС ПЛАНЕРА СУЩЕСТВЕННО ЗАМЕДЛИЛ БЫ ЕГО СКОРОСТЬ, ЧТО МОГЛО ПРИВЕСТИ К ПАДЕНИЮ. В зависимости от высоты, на которой находился бы самолет-буксировщик, планер мог бы превратиться в бумажный самолетик, который на полной скорости врезался бы в землю. Та же участь могла постигнуть и самолет.
Даже если самолет не упал бы, никто не знал, сможет ли транспортный самолет с нагруженным планером преодолеть горный перевал в условиях разреженного воздуха и благополучно добраться до Голландии. Оба пилота должны были учитывать низкую облачность и смену направления ветров в долине. Хотя ежедневные полеты в Шангри-Ла стали для пилотов привычными, все помнили о том, что двадцать один человек на «Гремлин Спешиэл» погибли из-за случайных ошибок.
Даже если первый спасательный полет пройдет благополучно, его придется повторить еще дважды, каждый раз сталкиваясь с теми же опасностями.
Рассматривая этот план, полковник Элсмор учитывал три фактора. Во-первых, он понимал, что лучшего и более безопасного плана не существует. Во-вторых, Палмер демонстрировал полную уверенность в своем плане и был готов пилотировать первый планер лично. В-третьих, Элсмор был настоящим небесным ковбоем, испытывающим пристрастие к ярким жестам.
Если бы все получилось, то спасатели могли рассчитывать на объятия и поцелуи Маргарет, дружеские похлопывания товарищей по оружию, первоклассную рекламу, главные роли в фильме Алекса Канна и, возможно, даже на медали. А может быть, Элсмору хотелось повторить операцию только для того, чтобы снова оказаться в таинственной долине. С другой стороны, в случае неудачи Палмер, скорее всего, погиб бы, и всю ответственность пришлось бы нести Элсмору.
Посоветовавшись с коллегами и взвесив все за и против, полковник Рэй Т. Элсмор объявил, что вывозить пятнадцать временных обитателей долины Шангри-Ла будут с помощью планеров «Вако Си- Джи-4А».
РЕШЕНИЕ БЫЛО ПРИНЯТО. Теперь предстояло найти пилотов и квалифицированных членов экипажа для самолета-буксировщика. Кроме того, нужны были несколько пилотов планеров, которые могли бы работать вместе с Палмером, техника и оборудование для сцепки планера с самолетом, найти которое было довольно сложно. На тихоокеанском фронте планеры использовались реже, чем в Европе. Поэтому специальное снаряжение было разбросано по всему региону — от Мельбурна до филиппинского Кларк- Филда.
Элсмору крупно повезло: известие об операции достигло ушей майора Уильяма Дж. Сэмюелза, командира 33-й транспортно-десантной эскадрильи, базирующейся на аэродроме Николз в Маниле. Двадцатидевятилетний бывший скаут из Иллинойса до войны был пилотом «Юнайтед Эйрлайнс». Кроме того, он работал инструктором-планеристом на аэродроме Бергстром в техасском Остине. Он по праву считал себя самым опытным пилотом-планеристом в юго-западной части Тихого океана. Когда Сэмюелз вызвался собрать необходимое оборудование и подготовить экипажи, Элсмор вздохнул с облегчением. Он даже уступил майору собственные апартаменты.
Если бы все пошло по намеченному плану, Сэмюелз смог бы подцепить первый планер прямо из кабины самолета «Си-47» — «Луизы». Сам самолет, «старушку» по выражению Сэмюелза, позаимствовали в эскадрилье, которая была страшно рада от него избавиться. За время перелета из Манилы на Новую Гвинею двигатель почти развалился. В пути Сэмюелзу пришлось совершить экстренную посадку для ремонта. Он переименовал «старушку» в «Протекающую Луизу», поскольку из ее крыльев постоянно сочилось масло.
Тренировки самолетов и планеров проходили на крохотном островке Вакде. Этот клочок земли, две на три мили, находился в сотне миль от побережья Новой Гвинеи. Главным достоинством Вакде была взлетная полоса, которая тянулась практически через весь остров. Еще одно преимущество заключалось в полной изоляции острова. Если планер разобьется на заброшенном островке, без свидетелей, то, скорее всего, об этом никто и не узнает.
Тренировки шли без особого успеха. Пилотам мешали сильные ливни, отсутствие оборудования и дизентерия, которая вывела Сэмюелза из строя на три дня. Но благодаря этому Генри Палмер смог как следует обдумать собственный план. Он переименовал свой планер в «вязанку хвороста» — и действительно, безмоторный летательный аппарат очень напоминал связку хворостин.
Чтобы лучше представить предстоящую операцию, Сэмюелз и его второй пилот, капитан Уильям Дж. Маккензи из Лакросса, штат Висконсин, пролетели над долиной. Они хотели выбрать место для приземления планера и последующего его подъема. Вид Шангри-Ла их не вдохновил.
— Что думаешь, Мак? — спросил Сэмюелз.
— Мы никогда не узнаем, Билл, если не попробуем, — ответил Маккензи.
Сэмюелз обернулся на экипаж — все мрачно изучали долину из окон, оценивая шансы на успех. Шансы остаться в живых, если быть более точным.
ПОКА В ГОЛЛАНДИИ обсуждали планы использования планеров, три сержанта, которые разбивали
