И эта куропатка убегала от собаки лишь потому, что четвероногое животное возвещало ей приближение того двуногого создания, от которого она могла погибнуть. Но наша куропатка напрасно боялась — она могла смело подняться с земли и лететь дальше: охотник был плохой стрелок. И действительно, когда птица была поднята, охотник выстрелил и сделал промах. Все труды Баско пропали, собака снова пустилась шарить, терпеливо размеривая свой поиск по квадратным аршинчикам. Такой уж она была выучки!..

Выследив выводок куропаток, Баско останавливается перед ним. Приказание спугнуть дичь отдано, куропатки поднимаются, раздается выстрел, но ни одна из птиц не падает на землю. Баско стоит, удивленный донельзя, и ясно, что хорошее расположение духа его исчезло. Однако он идет с охотником дальше, снова находит куропаток, но увы! — прежняя история повторяется и в этот раз. Тогда Баско подходит к стрелку, бросает на него взгляд, полный глубокого презрения, и, как стрела, пускается бежать домой.

После этой неудачи плохому охотнику невозможно уже было заставить собаку, страстно любившую охоту, идти с ним в поле — так сильно пустило корни в ее сердце презрение к неловкому стрелку.

Окончив войну с дикими зверями, люди (к стыду их) стали употреблять собак и в войнах между собой. У древних персов, римлян и греков были целые стаи боевых собак. Они оберегали крепости и оказывали на поле битвы чудеса храбрости и неустрашимости. Думают, что тибетские бульдоги, которые служат теперь как сторожевые собаки в селениях Тибета, в прежнее время дрессировались для войны народами Средней Азии. Кимеры и тевтоны также выводили на бой целые стаи страшных догов. Ирландские и шотландские псы производили страшные опустошения в войнах Великобритании. Испанцы употребляли боевых собак в новооткрытой Америке против туземных жителей, индейцев. Французы при завоевании Алжира тоже употребляли военных собак, но это, можно сказать, была поздняя страница из истории собственно боевых собак. В настоящее время уже нигде не держат собак для таких целей, хотя при полках всегда можно видеть этих животных, но это уже так называемые полковые собаки.

Домашняя собака, живущая под одной кровлей с семейством своего хозяина, любит его и всех домашних. Полковая собака тоже привязывается к многочисленному семейству, называемому полком. Вместо каких-нибудь десяти человек собака любит их тысячу и того больше. К полкам или ротам пристают главным образом собаки бездомные, лишившиеся своего хозяина или вовсе не имевшие его. Бродяжничая и добывая себе пропитание, собака легко портится; но раз она пристала к полку, то немедленно же покидает все свои дурные привычки, даже иногда изменяет и свой наружный вид.

В мирное время эти собаки ведут себя смирно, чинно, но в военное время, особенно за границей, ими овладевает дух враждебности и воинственности. Собака упивается запахом пороха и приходит в безумный восторг при первых выстрелах из ружей или пушек. Война так возбуждает, что даже «под овечьей шкурой пуделя может забиться львиное сердце!..»

Христофор Колумб, а за ним и другие покорители Америки имели с собой «боевых собак», которые наводили страх на несчастных индейцев. Две из этих собак — Безерилло и Лиончелло — особенно прославились своими кровавыми подвигами. Лиончелло («маленький лев») — сын Безерилло. Эта собака, как и ее отец, погибла со славой на поле битвы. Лиончелло умер от ран в битве с индейцами. Безерилло был поражен отравленной стрелой во время схватки с караибами. Безерилло («маленький бык») получил такую кличку за свой огромный рост и необыкновенную силу. Он принадлежал Диего Салсуару, был бурого цвета, с черной мордой. Безерилло отличался как умом, так и храбростью и проницательностью. Он бросался в ряды индейцев, хватал одного из них за руку, и если пленный покорно позволял вести себя, то собака не причиняла ему никакого вреда; если же дикарь сопротивлялся, то она тотчас же душила его.

Но не всегда Безерилло поступал жестоко с дикарями, потому что умел отличать враждебных индейцев от покоренных и невиновных. Капитан Иа-годе-Сенадза вздумал однажды позабавиться над бедной индианкой, отдав ее на жертву Безерилло. Для этого он отправил бедную женщину с письмом к Салсуару (хозяину собаки), рассчитывая, что Безерилло, охранявший его дом, накинется на посланную и разорвет ее в клочки. И действительно, собака встретила индианку с угрожающим видом, но индианка обратилась к ней с умоляющими жестами, показала письмо, стараясь объяснить, что ее послали к губернатору, просила свирепого стража пропустить ее.

Собака, по-видимому, поняла ее и как бы с целью уверить несчастную женщину в ее безопасности стала лизать ей руки и проводила ее до дверей своего господина, к великому удивлению зрителей и разочарованию Сенадзе.

Эта история показывает, что, как бы человек ни старался выучить собак истреблять людей, он никогда не достигнет того, чтобы это животное сделалось таким же испорченным существом, как он сам.

Древние греки считали своих боевых собак лучшими защитниками крепостей, а потому и содержали их как гарнизонную стражу. Во время коринфской войны (394–387 гг. до Р. Х.) крепость города Коринфа со стороны моря оберегалась 50 сильными молоссами (догами), расставленными как часовые на известном расстоянии друг от друга.

Полагаясь на бдительность собак, воины в один из праздничных дней предались пьянству. Далеко за полночь раздавались еще песни солдат, а затем все стихло. Пировавшие стали расходиться по домам. Но многие их них свалились с ног на улице и тут же заснули. Пользуясь темнотой ночи, неприятель тихо подплыл к стенам крепости и выжидал только того момента, когда в городе все стихнет, чтоб сделать неожиданное нападение на крепость. Враги так и поступили, но вместо солдат они очутились лицом к лицу с сильными собаками, которые тотчас же вступили в бой, храбро и ожесточенно защищая свои посты. Многие из атакующих были ими уже растерзаны, однако собаки не могли устоять пред многочисленным неприятелем. Сорок девять собак лежали убитыми на поле битвы. Тут недоставало только одного дога, Зотера. Эта собака, храбро дравшаяся до сих пор, вдруг тихонько и осторожно удаляется с поля битвы, правильно рассудив, что одной ей не побороть неприятеля, а потому надо искать помощи в людях. Зотер спешит в город, с громким и учащенным лаем бежит по улицам его, бросается на спящих и тормошит их; одних дергает за одежду, другие кусает, требуя подняться и взяться поскорей за оружие. Наконец Зотер добился того, что опьяневшие проснулись. Поняв всю опасность своего положения, солдаты в ужасе воскликнули: «К оружию! К оружию! Враг ворвался в крепость!» Всюду в городе были зажжены огни. Общая тревога! Мигом вооружились воины, мигом достигли крепости, сбросили атакующих и погнали их к морю. Побежденные побежали как попало, бросаясь вплавь, чтоб достигнуть кораблей, и тонули. Коринф был спасен.

Зотер оказал великую услугу. Общее народное собрание постановило изготовить ошейник с надписью: «Защитник и спаситель Коринфа» и повесить его на шею собаке. В крепости же соорудили большую мраморную колонну, на которой были изображены 49 павших собак и Зотер, бьющий тревогу и призывающий к оружию!

У одного из кавалерийских солдат французской армии была редкая собака Тампон, пудель. Он был любим всем полком. Все офицеры, даже полковник, ласкали его при встрече. Тампон заслуживал такую любовь не только добротой сердца, но еще, и гораздо более, замечательными забавными штуками, которым научился у своего хозяина. Впрочем, весь полк принимал