— ответила Курата. — У меня большой круг знакомых. Многие видные люди заходят и в мой салон. Один из них — влиятельный финансист — заинтересовался вашим будущим. Позвольте пока не называть его имени. Скажу лишь, что он ваш большой поклонник.

— Кто бы это мог быть? — Яманэ задумчиво поглядел на потолок.

— Он близко знаком с менеджером вашей команды И выразил желание, если у вас не будет возражений, помочь вашей женитьбе. Он попросил меня не называть его имя, пока вы и Такако Мидзухо не дадите согласия на брак. Когда же согласие будет получено, он с радостью готов взять на себя роль свата.

— Погодите минуточку! — Яманэ, видимо, растерялся, однако на него явно подействовало, что им заинтересовался крупный финансист, к тому же знакомый менеджера его команды.

— Вас, наверно, удивляет, что переговоры с вами поручили мне. Конечно, я недостойна подобной чести, но этот человек — частый посетитель моего салона, мы давно знакомы, и как-то я проговорилась ему, что хорошо вас знаю. Вот он и обратился ко мне с просьбой встретиться с вами и узнать о ваших намерениях. Короче говоря, я здесь выступаю лишь в роли посредника, а как только я получу ваше согласие, этот господин сам займётся устройством вашей женитьбы. Хочу также заверить вас, что Хацуко не узнает об этом разговоре.

Яманэ усмехнулся, но последние слова Кураты, видимо, убедили его в том, что Хацуко к этому делу отношения не имеет.

— Послушайте, Яманэ, вы в самом деле окончательно порвали с Хацуко? — переменила разговор Курата.

— Да. Нельзя же бесконечно находиться в таком состоянии, когда не знаешь, что тебя ждёт завтра.

— То же самое мне сказала и Хацуко.

— Что конкретно?

— Она порвала с вами, чтобы не испортить ваше будущее. И я с ней согласна. Во-первых, она замужем, кроме того, она значительно старше вас, поэтому она сочла за лучшее прекратить встречи, пока ничего не случилось. Поверьте, вы ей нисколько не противны.

Просто она поступила так ради вас, да и ради себя тоже. Но хватит об этом. Какой вы всё же дадите ответ? Откровенно говоря, мне не хватает времени, чтобы смотреть фильмы, в которых снимается Такако Мидзухо, но многие мои друзья восхищены её талантом.

— Да, актриса она неплохая, — неуверенно подтвердил Яманэ.

— Но вас-то она любит?

— Кажется, да.

— Значит, она согласилась бы выйти за вас замуж?

— Всё не так просто, — задумчиво произнёс Яманэ.

— Вы имеете в виду, что женитьба может помешать её артистической карьере?

— Нет, за это я как раз не беспокоюсь. Есть другая причина… затрудняюсь вам её объяснить…

— Но если с вашей стороны нет возражений, я приложу все усилия к тому, чтобы женитьба состоялась. Уж в этом вы можете целиком на меня рассчитывать, так что расскажите всё без утайки. — Курата изобразила на своём лице искренность.

— Может, и правда, именно вы могли бы мне помочь… Нет, не в женитьбе, а в том, чтобы разобраться в одной сложной ситуации. Буду говорить откровенно. Всё дело в том, что у Такако есть покровитель — нет, не в плохом смысле слова! Этот человек действительно ей помогает.

— Ну и что же? Ничего удивительного, если у популярной актрисы есть покровитель…

— Я с этим согласен. Но она почему-то отказывается назвать его имя. Вот в чём загвоздка. Она, безусловно, согласится выйти за меня замуж, но тогда ей придётся порвать со своим покровителем, и это её тревожит. Такако никак не идёт на откровенный разговор. Вот я и хотел бы попросить вас, госпожа Курата, поговорить с ней и выяснить её намерения…

«Ну вот, у меня прибавилось ещё одно поручение — теперь от Яманэ», — вздохнула про себя Курата.

Компания «Манъё» занималась постройкой жилых домов, которые потом продавала в рассрочку. Из- за царившего в последние годы застоя в строительной индустрии домостроительные компании обанкротились и прекратили свою деятельность. Но компания «Манъё» продолжала работу, хотя и в значительно меньших масштабах. Из двух тысяч работников, две трети которых составляли сборщики денег по счетам и агенты по сбору заказов, теперь в компании осталось лишь триста человек. Парламентскому заместителю министра Синами удалось купить эту дышавшую на ладан компанию по сносной цене. Он уплатил за неё меньше половины суммы, полученной им за продажу Идохаре Восточной строительной.

Прежде чем заключить сделку, Синами долго советовался с Идохарой. Вначале он хотел скупить все её акции, по которым в последнее время перестали вообще выплачивать дивиденды, но Идохара отсоветовал.

— Стоит начать скупку акций, как они сразу, хотя и немного, начнут подниматься в цене. На бирже поймут, что кто-то их скупает. Тогда неизбежно выплывет имя Синами. Заинтересованные лица решат: Синами что-то замышляет. А это может нанести вред будущим планам.

Идохару в данном случае беспокоила не только политическая будущность Синами, рассчитывавшего занять пост генерального секретаря партии, сколько их обоюдные экономические интересы.

Следуя совету Идохары, Синами отказался от скупки акций, а купил компанию «Манъё» целиком, потратив на это значительно большую сумму, чем он рассчитывал. Многие сомневались в разумности подобной сделки. Они считали, что даже самый гениальный предприниматель не способен обеспечить процветание фирмы «Манъё».

Узнав о совершившейся сделке, всполошились все триста сотрудников «Манъё». Они потребовали повышения зарплаты на десять процентов, а также гарантии, что ни один из сотрудников не будет уволен. Их прежняя зарплата всё время была на двадцать процентов ниже среднего уровня зарплаты в аналогичных предприятиях. Но Синами начисто отверг все их требования и заявил:

— Новая компания начнёт действовать на совершенно иной основе. Тот, кто недоволен нынешними условиями, может уволиться. Меня нисколько не беспокоит, если даже вы уйдёте все. Я найму на работу других.

Сотрудники «Манъё» объявили забастовку. Тогда Синами заявил, что не остановится перед общим локаутом. Некоторые забастовщики испугались. Компания «Манъё» не была предприятием, в ней не трудилось ни одного настоящего рабочего. Основной доход она получала от продажи заказчикам дешёвых жилых домов. Поэтому большую часть её сотрудников составляли рекламные агенты и агенты по сбору заказов, среди которых не было прочного единства. Напротив, они всячески стремились друг другу подставить ножку, перехватить более выгодный заказ. В результате забастовка провалилась. Около двухсот сотрудников уволились. Синами их не задерживал. Он не уговаривал остаться даже наиболее опытных работников.

— Наша компания сможет действовать, если в ней останется сорок, даже тридцать человек, — громогласно заявлял он. Но весь прежний опыт свидетельствовал: в такого рода компании должно быть не менее четырёхсот-пятисот сотрудников. Даже при малых масштабах работы.

Правда, вначале не было недостатка в желающих поступить на работу в новую компанию, но Синами установил для них такую низкую зарплату и такие высокие нормы, что вскоре они, не выдержав, уволились. По всему было видно, что он, приобретя эту компанию, не проявлял никакого энтузиазма в улучшении её деятельности. Объём работы продолжал уменьшаться, число сотрудников сократилось до сотни.

Всем было невдомёк, почему так вёл себя Синами, но никому не было известно, что Синами уже договорился с Йдохарой о перепродаже ему компании. Не знали об этом ни управляющие Идохары, ни приёмный сын. Даже Нэмото Идохара ничего не сказал. Словом, вёл себя как единовластный диктатор.