бы я ни сделал, что бы ни стало со мной, для этих ходячих покойников ничего не изменится».

И все же где — то в глубине сознания тлел огонек равнодушного спокойствия, как у овцы, идущей вместе с другими сородичами на бойню и тешащей себя глупыми надеждами. У них свои жизни, у меня своя. И в качестве пограничного столба — мешок кропотливо накопленных металлических монет. «Разве они могут увлечь меня инерцией своего потока? — спрашивал себя Джо. — Это их дело, не мое. Я не собираюсь оседать на дно вместе со всеми. Поэтому и решился двинуться в путь, наплевав даже на два письма спецдоставки. Решился на путешествие с мешком монет. Это начало моего бегства, и больше я не попадусь».

— Нет, — отрезал Джо.

— Я их не трону, — заверил юноша.

Странный порыв охватил Джо Фернрайта. Он пошарил в мешке, достал монету и протянул ее юноше мексиканцу. Как только парень схватил ее, со всех сторон вырос лес рук. Кольцо жадных глаз сменилось кольцом трясущихся, потных ладоней. Всколыхнувшаяся волна алчности была лишена агрессии: ни одна рука не пыталась схватить мешок. Простертые ладони только окружили Джо и ждали. Ждали в тишине, исполненной безумной надежды, с какой он сам ожидал письма у почтового ящика.

«Какой ужас! — подумал Джо. — Эти люди думают, что я собираюсь принести им дар, которого они ждали от Вселенной. Ждали всю свою жизнь, не получали ничего и принимали это так же покорно, как сейчас. Они видят во мне сказочное, сверхъестественное существо. Но нет! Надо мотать отсюда. Я ничем не могу им помочь».

Но даже когда Джо это понял, пальцы его продолжали шарить в мешке, и в протянутые ладони одна за другой ложились монеты.

Над головой, снижаясь, пронзительно засвистел жандармский крейсер, больше похожий на крышку кастрюли. Внутри сидели двое бойцов в блестящей униформе и искрящихся защитных шлемах, с лазерными пистолетами наготове.

— Оставьте в покое этого человека! — прорычал один из жандармов.

Тесно сомкнувшийся круг моментально стал таять. Протянутые руки исчезали, словно проваливаясь во тьму обреченности.

— Нечего тут торчать, — пророкотал бас другого жандарма. — Уходи. И забери обратно деньги, иначе я тебя так припеку, что у тебя не останется ни одной вшивой монеты.

Джо молча двинулся вперед.

— Ты что из себя воображаешь? — спросил боец. Крейсер следовал за Джо, зависнув точно над головой. — Какую — нибудь благотворительную организацию от частного фонда?

Джо подавленно хранил молчание.

— Ты по закону обязан мне ответить, — напомнил жандарм.

Сунув руку в мешок, Джо достал монету и протянул ее ближайшему из бойцов. И одновременно с изумлением обнаружил, что у него осталось всего несколько четвертинок.

«У меня больше нет денег, — понял он. — Значит, остался один выход — почтовый ящик и то, что я из него получил за эти два дня. Нравится мне это или нет — теперь, после того, что случилось, вопрос решен».

— Зачем ты суешь мне эту монету? — свирепо бросил боец.

— На чай, — ответил Джо.

И в то же мгновение ощутил, как голова разлетается на части: луч ударил ему в лицо точно между глаз.

В жандармском отделении франтоватый молодой чин, худой, белокурый и голубоглазый, в идеально отутюженной форме, вещал:

— Мы не собираемся вас арестовывать, Фернрайт, хотя практически вы виновны в преступлении против личности.

— Против государства, — уточнил Джо. Он сидел сгорбившись, потирая лоб и пытаясь унять боль. — Не против личности, — с трудом произнес он. Он закрыл глаза, и боль вспыхнула с новой силой, сочась из точки, куда угодил луч.

— То, что вы говорите, — усмехнулся молодой офицер, — само по себе уже является составом преступления. Мы могли бы прямо сейчас упрятать вас за решетку. Более того, имеем право передать вас в Главное Политическое Управление как врага рабочего класса, участвующего в заговоре с целью создания мятежа против народа и слуг народа, каковыми являются жандармы. Но ваша энцефалограмма… — Он окинул Джо цепким, придирчивым взглядом. — Человек в своем уме не станет раздавать монеты совершенно незнакомым людям. — Офицер вгляделся в лист бумаги, выползавший из углубления в столе. — Вы, очевидно, не отдавали отчета в своих действиях.

— Да, не отдавал, — тупо кивнул Джо. Боль была настолько жуткой, что в голове отсутствовали даже зародыши мыслей. Лишь стучал нервный пульс боли.

— Тем не менее мы намерены конфисковать оставшиеся у вас монеты. На время, во всяком случае. И в течение года вы будете считаться в условном заключении. На этот срок вы обязаны еженедельно сообщать нам о своих действиях.

— Без суда? — спросил Джо.

— А вы хотите быть осужденным? — Офицер вновь пристально посмотрел на него.

— Нет, — мотнул головой Джо. Он по — прежнему потирал переносицу.

«Видимо, материал из СС их компьютеры еще не получили. Но в конечном счете они будут знать все. И все сойдется одно к одному — чаевые жандарму, записка в сливном бачке… Какой же я кретин! Дошел до ручки от безделья — последние семь месяцев меня доконали. И вот теперь, когда я наконец сделал шаг, когда решил отнести монеты мистеру Найму, — все провалилось».

— Одну минутку, — подал голос другой жандарм. — Тут кое — что пришло из СС по части этого типа. Только что выпало из коллектора их центрального банка данных…

Джо повернулся и бросился к двери — скорее туда, в плотную человеческую толпу, зарыться в ней, раствориться, как малая частица…

Впереди выросли две кряжистые фигуры. Стоило Джо сорваться с места, как они устремились к нему с неестественной быстротой, словно в ускоренной видеосъемке.

И тут вдруг невероятным образом жандармы очутились под водой. Они лупоглазо уставились на Джо, ритмично двигаясь, как серебристые рыбешки посреди — Бог мой! — настоящих кораллов и водорослей. Сам Джо не осязал вокруг воды, но тем не менее видел, что интерьер жандармского участка превратился в аквариум. Мебель, полузасыпанная песком, стала похожа на остовы затонувших кораблей. А бойцы, извиваясь, проскальзывали мимо, тускло отсвечивая блестками, — это было, пожалуй, красиво. Дотронуться до Джо они, однако, не могли, поскольку тот остался за пределами аквариума. И не слышал ни звука. Жандармы разевали рты, но с таким же успехом можно было ждать от рыб художественного свиста.

Мимо, растопырив щупальца, пронесся большой кальмар. «Словно дух моря», — подумал Джо.

Неожиданно кальмар выпустил чернильное облако, словно намереваясь затушевать все вокруг. Жандармы исчезли; чернота расплывалась перед Джо, пока не заняла все пространство. Потом она уплотнилась, создавая полную непроницаемость. Однако Джо мог дышать.

— Эй! — крикнул он и услышал собственный голос. «Значит, я не в воде, — подумал Джо. — Я сам по себе, существую отдельно. Но почему?»

«А что, если пошевелиться?» — мелькнула мысль. Он сделал шаг, другой и — бум! — наткнулся на подобие стены.

«А если в другую сторону?»

Он повернулся и шагнул вправо. Бум!

«Я в ящике, вроде как в гробу, — ужаснулся Джо. — Они меня поймали при попытке к бегству…» Он протянул руки наугад во тьму… и что — то ощутил в правой ладони. Что — то маленькое, квадратное, с двумя бугорками типа дисков…

Это был транзисторный приемник.

Джо включил его.

— Привет всем! — радостно зазвенел в темноте оловянный голос. — С вами говорит развеселый