Штуке, изображавшей Бута, я предложил:

— Процитируй — ка что — нибудь из Шекспира. Она снова оскалилась, глупо и суетливо.

— Тогда скажи что — нибудь по — латыни, — предложил я снова. Штука продолжала ухмыляться.

— Сколько часов вы натаскивали это ничтожество? — спросил я у Берроуза. — Нецелое утро? Где хоть какая — то тщательность в точной отработке деталей? Куда делось мастерство? Все ушло на халтуру, на привитие инстинкта убийцы этой «новинке», не так ли?

Берроуз сказал:

— Думаю, что ты хочешь взять назад свою угрозу связаться с миссис Деворак, принимая во внимание присутствие здесь Джонни Бута?[27]

— Как он собирается это сделать? — поинтересовался я. — С помощью отравленного кольца? Или он бактериологическую войну начнет?

Дэйв Бланк рассмеялся, миссис Нилд тоже улыбнулась. Штуковина — Бут не отставала от остальных: она тупо скалилась, внимая примеру своего босса. Все они были марионетками, и мистер Берроуз старался изо всех сил, дергая за веревочки.

Уставившаяся на симулакра Бута Прис становилась почти неузнаваемой. Она помрачнела, шея у нее вытянулась, словно куриная, а глаза остекленели и наполнились мерцающим светом.

— Слушай, — сказала она, указав на Линкольна. — Я создала ЕГО.

Берроуз глазел на нее.

— ЭТО — мое, — сказала Прис, после чего обратилась с вопросом к Линкольну: — Вы об этом знали? Что я со своим отцом создала вас?

— Прис, — сказал я, — ради Бога…

— Помолчи, — сказала она мне.

— Держись от этого в стороне, — сказал ей я. — Это дело между мной и мистером Берроузом. — Я весь дрожал. — Может, у тебя добрые намерения, и я понимаю, что ты не принимала участия в создании этого симулакра Бута. И ты…

Прис оборвала меня:

— Заткнись, Христа ради. — Она смотрела в лицо Берроу — зу. — Ты заставил Боба Банди создать эту штуку, чтобы уничтожить Линкольна и очень старался, чтобы я ни о чем не узнала. Ты говнюк. Я тебе этого никогда не прощу.

Берроуз спросил:

— Что тебя укусило, Прис? Только не говори мне, что у тебя шуры — муры с симулакром Линкольна. — И он неодобрительно посмотрел на нее.

— Я не хочу увидеть мой труд загубленным, — сказала Прис.

— Может, тебе и придется, — сказал Берроуз. Линкольн очень серьезно произнес:

— Мисс Прис, мне кажется, что мистер Роузен прав. Вы должны позволить им с мистером Берроузом найти решение их проблемы.

— Я могу ее решить, — сказала Прис, нагнулась и стала что — то нащупывать под столом. — Я не мог себе даже представить, что она задумала, так же, впрочем, как и Берроуз: фактически все мы застыли в неподвижности. Прис появилась из — за стола, держа в руке одну из своих туфелек на высоком каблуке и размахивая металлическим каблуком.

— Будь ты проклят, — сказала она Берроузу.

Берроуз сорвался со стула и с криком «Нет!» протянул к ней руку.

Туфелька нанесла сокрушительный удар по голове симулак — ру Бута. Каблук проткнул голову, войдя как раз рядом с ухом.

— Вот, — сказала Прис Берроузу. Глаза ее сияли влажным блеском, губы исказились неистовой гримасой.

— Глап, — произнес симулакр Бута. Руки его судорожно задергались, молотя воздух, ноги забарабанили об пол. Потом он перестал двигаться. Внутренний воздух сотрясал его, конечности дергались, он барахтался, пока наконец не застыл в неподвижности.

Я сказал:

— Не бей его больше, Прис. — Я почувствовал, что не вынесу этого дольше. Берроуз говорил ей почти то же самое, ворча на Прис удивительно монотонно.

— А зачем мне снова бить его? — спросила Прис тоном, не допускающим сомнений: она вытащила каблук своей туфельки из черепа симулакра, нагнулась и снова обулась. Люди, сидящие за столиками вокруг нас, изумленно таращились на нас.

Берроуз вытащил белый полосатый носовой платок и вытер лоб. Он попытался было что — то сказать, однако, изменив мнение, замолчал.

Постепенно симулакр Бута начал сползать со своего стула. Я встал и попытался поддержать его, но мне одному было не справиться. Дэйв Бланк тоже поднялся, и вместе мы ухитрились выпрямить его так, чтобы он не упал. Прис, без всякого выражения, потягивала свой мартини.

Людям за ближайшими столиками Бланк объяснил:

— Это кукла, кукла в натуральную величину, для выставки. Механическая. — Чтобы их успокоить, он показал им вылезшие наружу металлические и пластиковые внутренние детали черепа симулакра. Внутри прокола я смог увидеть что — то блестящее, думаю, что это была поврежденная управляющая монада. Интересно, сможет ли Боб Банди починить его. Хотел бы я знать, заботило ли меня, будет он починен или нет.

Потушив свою сигарету, Берроуз глотнул из фужера, после чего хрипло сказал Прис:

— Сделав это, ты испортила наши с тобой отношения.

— Значит, до свидания, — ответила Прис. — До свидания, Сэм К. Берроуз, грязный, мерзкий педераст. — Она поднялась на ноги, нарочно оттолкнув свой стул; она удалялась от столика, бросив нас, пробираясь между другими столиками и проходя мимо них, пока не дошла до гардероба: там она получила свой плащ.

Ни я, ни Берроуз не шелохнулись.

— Она вышла за дверь, — вскоре сказал Дэйв Бланк. — Дверь видна мне лучше, чем любому из нас: она ушла.

— Что же мне теперь с этим делать? — обратился к Бланку Берроуз, глядя на мертвого симулакра Бута. — Надо убрать его отсюда.

— Можем вдвоем увести его под белы рученьки, — предложил Бланк.

— Я вам помогу, — предложил я. Берроуз сказал:

— Мы больше никогда ее не увидим. Или она может стоять — на улице и ждать. — Мне он сказал: — Ты можешь сказать? Я — нет: я ее не понимаю.

Я помчался вдоль прохода у стойки бара, пробежал мимо гардероба и толкнул входную дверь. Там стоял портье в униформе. Он вежливо кивнул мне.

И никаких признаков Прис.

— Что случилось с девушкой, которая только что вышла? — спросил я.

Портье развел руками:

— Не знаю, сэр, — и указал на массу такси, оживленное уличное движение, группы людей, роящихся, словно пчелы, у входа в клуб: — Извините, не могу сказать.

Я оглядел тротуар и даже немного пробежался во всех направлениях, изо всех сил пытаясь мельком увидеть ее.

Напрасно.

Наконец я вернулся в клуб, к столику, за которым сидели Берроуз и компания, а также мертвый, изуродованный симулакр Бута. Сейчас он соскользнул со своего сиденья, накренился на одну сторону, голова его болталась, а рот был разинут. С помощью Дэйва Бланка я снова выпрямил его.

— Ты потерял все, — сказал я Берроузу.

— Ничего я не терял.

— Сэм прав, — сказал Дэйв Бланк. — Что такое он потерял? Если надо, Боб Банди может сделать другой симулакр.