Цезарь ранее приказал легатами оставаться со своими солдатами, пока не будут возведены укрепления, и теперь ввиду близости врага они сами принимали соответствующие меры, пытаясь создать боевой фронт, а полководец спешил от одного легиона к другому.
Во время сражений Цезарь действовал очень энергично. Он ездил за линией фронта, чтобы, наблюдая за ходом сражения, быстро реагировать на любые изменения обстановки. Надо отметить, что помимо выше описанного боя, больше нет никаких упоминаний о том, что Цезарь командовал пешим. В этом случае, как он говорит, «не было под руками никакого подкрепления», командующий направился к сражавшимся пешком. Он постарался лично воодушевить павших духом воинов; центурионов, которых Цезарь знал, он назвал по имени (и мог, следовательно, впоследствии их наградить), а к легионерам обратился как к общей массе. После чего дал приказы перестроиться и наступать.
Хотя необходимость одолжить щит свидетельствует об опасности ситуации, Цезарь ни разу не говорит о том, что он сам непосредственно участвовал в сражении. Вместо этого он подчеркивает свою роль в восстановлении боевого духа армии и в руководстве ее действиями.
Известны истории о том, как Помпей в рукопашном бою лично убивал или наносил раны противникам, да и сам бывал при этом ранен. О Цезаре подобных рассказов нет. Подобная героика, когда- то столь свойственная Марцеллу и в некоторой степени Помпею, не входила в стиль командования Цезаря. Из «Записок» следует, что его физическая доблесть считалась сама собой разумеющейся, а сила духа несомненной, и полководец был способен с честью выйти из любой ситуации.
В книге Цезаря его легионеры дисциплинированны, верны, храбры и умело приспосабливаются к обстоятельствам; их центурионы абсолютно надежны и презирают опасность. К старшим офицерам отношение несколько иное. Иногда они принимают неверное решение или начинают нервничать и паниковать. А вот простые солдаты или центурионы могут дрогнуть только в очень редких случаях. Сам же полководец никогда не теряет спокойной уверенности и веры в окончательный успех. В бою он находится сразу за первыми рядами сражающихся и переходит от одной важной позиции к другой.
Его старшие офицеры действовали точно так же, они подбадривали солдат и руководили их действиями, хотя и не обладали талантами Цезаря. Каждый из них был закреплен за определенным подразделением и не мог перемещаться во время боя, как ему вздумается. Только в отдельных случаях Цезарь признает, что не предвидел опасности, но обычно в этом случае успевал принять решение другой офицер. Так в битве с Ариовистом именно Публий Красс — младший сын одного из триумвиров, командовавший кавалерией, «был менее занят, чем находившиеся в бою, и двинул в подкрепление нашему теснимому флангу третью (резервную) линию».{206}
Из всех проведенных Цезарем битв сражение у реки Сабис было одним из самых тяжелых. Во многих отношениях оно являлось битвой солдат и было выиграно благодаря мужеству легионеров, которые не собирались сдаваться, но при этом и полководец, и его подчиненные сделали все что можно, руководя ходом боя. Цезарю удалось стабилизировать подвергшийся атаке правый фланг, состоящий из XII и VII легионов, но положение было спасено лишь тогда, когда Лабиен, осуществивший прорыв слева и захвативший вражеский лагерь, заметил эту угрозу и велел X легиону ударить белгам в тыл.
Вся оставшаяся часть лета ушла на подавление сопротивления белгов. В 56 г. до н. э. Цезарь не сталкивался с сильным противодействием и разделил свою армию, чтобы проводить кампанию в нескольких регионах Галлии одновременно. Возможно, самой значительной победой этого года было поражение венетов в морской битве. Венеты жили на территории современной Бретани. В этом году Цезарь был занят политическими интригами. Одно время даже казалось, что триумвират распадется. Лишь спешно организованная встреча с Помпеем и Крассом в Луке (современная Лукка) в Цизальпинской Галлии при участии более сотни сенаторов, желающих завоевать благосклонность могущественных политиков, позволила Цезарю разрешить спор между двумя своими союзниками. Оба согласились стать консулами на следующий год и обещали добиться, чтобы командование Цезаря продлили до десяти лет.{207}
Между кампаниями Цезаря в Галлии и операциями Помпея на Востоке много общего. Им обоим было предоставлено гораздо больше средств, чем подавляющему большинству римских наместников, а их свобода действий почти не ограничивалась. Обоим было гарантировано, что их не заменит новый проконсул, поэтому они могли позволить себе строить далеко идущие планы, а не просто стремиться к быстрой славе. Войны, которые они вели, были, по римским стандартам, разумеется, оправданы и велись на благо республике — Цезарь старался подчеркнуть это в своих «Записках». Боевые действия предпринимались для защиты интересов Рима, его союзников или просто ради расширения власти Рима. Независимый народ, не проявивший должного уважения к римскому могуществу, считался гордым и, следовательно, представлял потенциальную угрозу. Поэтому ему было необходимо преподать урок. Глагол «успокаивать»
Войны, проводимые Цезарем и Помпеем, отличались от большинства других, которые велись римлянами, поскольку ключевые вопросы о проведении боевых операций принимались в основном самими командующими практически без всяких указаний со стороны сената. Подавляющее большинство римлян признавало, что эти операции были выгодны Риму. Однако нобили открыто возмущались, завидуя этим двум великим индивидуалистам. Но при этом завистники практически не могли контролировать действия этих полководцев.
Однако даже политические оппоненты не могли сдержать восторг, узнавая о подвигах легионов. Однажды Цезаря обвинили в вероломстве, ибо он напал на германское племя во время ведения переговоров с его вождями, — даже в его собственной книге говорится, что эти обвинения имели под собой основания. Катон произнес речь в сенате, в которой предложил передать Цезаря германцам. Скорее всего, Катон просто хотел подтвердить свою репутацию безжалостного поборника добродетели, поскольку не мог надеяться, что его предложение будет выполнено. Он даже никогда не ставил под сомнение тот факт, что кампании в Галлии проводились в интересах Рима. Как и в случае с Помпеем, противники Цезаря позволяли ему выигрывать войны ради блага республики и ждали его возвращения в Рим, чтобы рассчитаться с ним, когда он снова станет обычным гражданином.{208}
Цезарь стремился сделать операции в Галлии как можно более эффектными и следил за тем, какой
