возвращаясь с боевой операции, мы обстреляли роту хортистских сол­дат. Они бросили оружие, а один, подняв белый платок, закричал: «Партизаны, отпускайте нас!» Мы им разрешили разойтись.

Конечно, так было не всегда. Жаркие дни настали для нас в начале октября, когда оккупанты задумали выгнать население из горных сел, чтобы лишить партизан поддержки и опоры. Мы решили во что бы то ни стало сорвать этот план в первом же селе, подлежащем выселению,— в Турье Быстрой.

Вооруженные до зубов каратели прибыли туда вечером. Когда сов­сем стемнело, наш отряд тоже вошел в село, где его встретили верные друзья. Они точно проинформировали о местонахождении и занятиях карателей. Ночью главарь карательного отряда собрал жандармов в корчме (то ли на ужин, то ли на совещание), на улице остались только патрули, за каждым из которых уже был «закреплен» парти­зан. Жандармы беспечно сидели за столиками в корчме, которая бы­ла окружена со всех сторон, а «бдительные» патрули — ликвидиро­ваны. По сигналу руководившего операцией Спижевого в окна корч­мы ударили автоматы. Весь отряд карателей был уничтожен.

Попытка оккупантов выгнать население из сел долины Турьи ока­залась первой и последней. Они расформировали жандармские участки в селах Турье Быстрой, Порошкове, Турьих Реметах, боясь полно­го уничтожения. Целый район, таким образом, стал свободным еще до прихода частей Красной Армии.

Маленькие партизанские группы быстро вырастали в большие от­ряды. Наше соединение с удовлетворением следило за их боевыми операциями. Так, партизанская группа В. П. Русина, которую мы приняли на свою базу, выросла в целое соединение. 17 октября она отделилась от нас и перебазировалась в свой район действий — Свалявский и Мукачевский округа. Все больше хлопот оккупантам при­чиняли объединенный венгеро-советский отряд Дюлы Усты — И. С. Прищепы и другие партизанские части. Они были непобедимы, потому что их поддерживало все население Закарпатья.

Партизаны действовали смело и решительно. Пошли под откос один за другим 13 вражеских эшелонов. Чаще стали раздаваться взрывы большой силы. Это взлетали в воздух в Турьих Реметах ар­ мейские склады боеприпасов, скатывались под откос подорвавшиеся на минах автомашины. Под ногами захватчиков горела земля.

К партизанам приходили все новые и новые люди. Шли они теперь уже не с пустыми руками, а с автоматами и пулеметами. Штаб соединения вынужден был создавать новые отряды.

Я не ставлю целью подводить здесь итог всем боевым действиям партизан, отвлекавшим на себя значительную часть фашистских войск и таким образом приближавших день освобождения. Хочется только подчеркнуть, что наша группа выросла в крупное партизан­ское соединение, выполняла успешно большое патриотическое дело потому, что нас горячо поддерживали родные братья — закарпатцы, которые одинаково с нами думали, к одному стремились.

Партизаны не только отвлекали силы врага, разрушали коммуни­кации и тылы. Они выполняли и еще одну важную роль. Они выявля­ли в народе истинных патриотов, самых сознательных и самых ак­ тивных, решительных и бесстрашных людей, помогали им найти себя и применить свои силы на благо народа. Поэтому, закономерно, эти люди возглавили потом движение за воссоединение Закарпатья с Со­ ветской Украиной, деятельность партийных и советских органов, борьбу за социалистическое переустройство всей жизни в освобо­жденном крае. Им доверяют трудящиеся, ибо знают: в трудностях, в беде познаются люди.

Когда-то я слушал в верховинских селах печальные песни, излива­ющие жгучую боль сердца. Ныне, когда я бываю в этом чудесном крае,— слышу радостные песни, вижу бодрые танцы, и сердце мое ликует. Я рад, что вижу счастливыми людей, которых так полюбил много лет назад в наших нелегких партизанских буднях за беспре­дельную искренность, храбрость, за ненависть к врагам и большую любовь к своей земле.

В марте 1944 года в штаб партизанского движения при Военном сове­те 2-го Украинского фронта вызвали командира партизанского отря­да «Искра» И. С. Кулагина, комиссара Г. В. Телешко, начальника штаба С. П. Артамонова и автора этих строк.

Мы получили задачу подготовить наш партизанский отряд в соста­ве 80 человек для действий в тылу врага.

Вначале мы направились в Северную Буковину, а оттуда взяли курс на север в сторону Станислава. 17 апреля отряд остановился примерно в 10 км от Делятина. На другой день я с двумя бойцами отправился на разведку, чтобы определить, каким путем отряд смог бы проникнуть в тыл врага. Мы захватили двух гитлеровских развед­чиков, которые показали, что враг готовится на следующий день пе­рейти в наступление. Эти данные сразу ж были доложены командо­ванию наших частей, действующих в этом районе. Пленные не обма­нули — гитлеровцы действительно перешли в наступление на этом участке.

Зная расположение и направление действий противника, наш от­ряд проник в тыл врага и добрался до леса юго-западнее Станислава, где и расположился лагерем. Вначале мы были у Нивочина, а затем перебазировались к с. Завою.

По заданию штаба партизанского движения мы должны были уста­новить количество немецко- фашистских войск в г. Станиславе и об­ласти, вести наблюдение за передвижением врага, систематически подрывать эшелоны противника на участках Станислав — Долина и Станислав — Львов.

Задание оказалось не из легких. Сведения, добываемые разведчика­ми, были малозначительными и не давали возможности составить более или менее полную картину состояния фашистских войск в ука­ занных районах.   А   командованию   требовались   точные   сведения.

23 апреля мы получили приказ взорвать железнодорожную линию, идущую из Станислава на Долину. Мы эту дорогу знали только по карте. Взяв с собой пять лучших разведчиков, я отправился в задан­ный район. Пройдя 2 км по берегу небольшой речки, обнаружили и захватили двух бандеровцев. (В этих местах их было много, что сильно затрудняло работу партизан. И в тот и в последующие дни они нападали на нас, стремясь выбить из этого леса).

25 апреля я с пятью разведчиками и одним минером направились на север от Станислава и у с. Майдана ночью взорвали поезд с воен­ным снаряжением и солдатами. На обратном пути выдержали бой с бандеровцами, однако вернулись в лагерь без потерь.

Несмотря на трудности, наш отряд в этом районе взорвал 10 эше­лонов, уничтожил много гитлеровцев и бандеровцев.

Немецкое командование 26 мая перебросило на наш участок круп­ные силы. Предварительно договорившись с бандеровцами о совмест­ных действиях, враг 28 мая начал наступление. Под давлением пре­восходящих сил противника мы вынуждены были отходить. Ведя непрерывные бои, направились в сторону Карпат. 2 июня подошли к горам и расположились лагерем, намереваясь ночью перейти в го­ры. Но начался проливной дождь, опустился густой туман. Решили переждать до рассвета.

Утром следующего дня немецкие части настигли наш отряд.

В ожесточенном бою нападение было отбито, и мы лесом направи­лись в горы в сторону чехословацкой границы. Двигались тремя груп­пами. Одна группа с моими разведчиками, в которой был и командир отряда Кулагин, следовала в центре. Слева сзади шла группа, возглав­ляемая начальником штаба отряда Артамоновым и комиссаром Телешко, а третья группа во главе с Леонидом Хотиным следовала справа.

Гитлеровцы вновь окружили нас. После боя наша группа в коли­честве 17 человек вырвалась из окружения. Вскоре вырвалась и группа Л. Хотина в составе 8 человек. Она взяла курс в другом на­ правлении, к линии фронта. Группа Артамонова погибла в нерав­ном бою.

Вначале мы намеревались направиться в Чехословакию, но, не имея карт, решили двигаться в сторону фронта.

Ночь застала нас на границе, где мы и решили переночевать в од­ном из пустых домов, в которых раньше жили пограничники. А в том районе действовали оуновцы. Ночью они связались с другими своими группами и утром 13 июня напали на наш отряд.