и пружинами в головной части кровати. Кубе был убит. Собранные куски его тела были положены в серебряный гроб и отправлены самолетом в Берлин. Это был партизанский подарок Гитлеру.

Активное участие в проведении этой операции принимали рабочий-подпольщик А. П. Дрозд, подпольщица М. Б. Осипова, партизанка бригады «Дяди Коли» (П. Г. Лопатина) Н. В. Троян.

За мужество и героизм, проявленные в борьбе с врагом, славным советским патриоткам: Е. Г. Мазаник, М. Б. Осиповой и Н. В. Троян — присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Члены Минского подпольного горкома собрались на короткое совещание.

Тираж очередного номера газеты был почти отпечатан, поэтому в связи с уничтожением Кубе подпольный горком решил выпустить специальное воззвание к населению города. Тут же сообща написали его. Горком партии призывал население еще больше оказывать сопротивление оккупантам. Воззвание заканчивалось следующими словами:

Воззвание необходимо было отпечатать как можно быстрее, и сам редактор пошел помогать наборщикам.

За эту ночь газеты и воззвания были отпечатаны, а утром в Минск отправились братья Сенько, Воронков и Гуринович. Они должны были установить, не арестован ли кто из подпольщиков, и вместе со связными наметить новые способы доставки в город газет и листовок, так как постоянно пользоваться для этой цели машиной Иванова становилось слишком рискованным.

Пришло письмо от Мурашко. Он просил срочной встречи.

Взяв с собой Чернова и конных разведчиков, я выехал в Кайковский лес. Скоро пришел Мурашко.

— Что так спешно? — спросил я.

— Мы узнали, что оккупанты собираются с аэродрома вывезти куда-то всех военнопленных и вообще всех русских. Поэтому необходимо срочно убрать оттуда наших людей. Но я хочу вывести их с эффектом.

— Что вы придумали?

— Поджечь склад с горючим, — спокойно сказал Мурашко. — Зоя со своей подругой Александрой Никитиной берутся заминировать общежитие летного состава, а бывшие военнопленные Оперенко и Капустин — самолеты и цистерны.

Он рассказал мне подробности плана. Мурашко и Фолитар должны были ознакомить женщин и Василия Оперенко, как обращаться с маломагнитками. Долго мы беседовали, обсудили до мелочей все детали предстоящей операции. Прощаясь, я пожелал ему удачи.

Мурашко начал действовать. Вместе со своей женой Галиной Циркун (которая была подругой Зои Василевской) он подготовил заряд тола в десять килограммов, взял две маломагнитки и принес их в дом жены по Рабкоровской улице, совсем недалеко от общежития гитлеровских летчиков.

Галина привела к себе домой Зою Василевскую, показала ей, где находится мина и как заложить маломагнитку, чтобы она взорвалась в полночь, отдала ей ключ от своего дома, и они обе ушли на квартиру к Зое. Здесь Галина осталась, а Зоя отправилась за Никитиной и скоро привела ее и ребенка. Все они остались ночевать у Зои.

В это время Мурашко разыскал Олега Фолитара и передал ему шесть маломагниток, чтобы он отнес их к Оперенко. Мурашко тщательно проинструктировал Олега и сказал, что цистерны должны быть взорваны завтра после полуночи.

Оперенко и Капустин жили рядом с аэродромом, без охраны. Фолитар в сумерки подошел к бараку, вызвал Оперенко, передал ему маломагнитки и показал, как с ними обращаться.

— Добре, братишка, — кивнул Оперенко и ушел в барак. Он осторожно пробрался к своему топчану. Никто не заметил его отсутствия.

Лежа рядом с Капустиным, он сообщил ему новость. Оба товарища засунули мины себе под головы и до утра не смыкали глаз. Утром они встали позже других, тщательно спрятали под одеждой мины и как обычно пошли на работу.

Оперенко и Капустину приказали подготовить к старту «мессершмитт». Друзья стали промасленными тряпками вытирать плоскости самолета, наливать в бак бензин. Как только немецкий механик куда-то отлучился, Оперенко быстро сунул в отверстие моторной части маломагнитку. Она накрепко прилипла к металлу.

Окончив заправку самолета, Оперенко и Капустин украдкой посматривали на «мессершмитт», но тот все не стартовал. Друзья стали беспокоиться, что самолет взорвется на земле. Наконец Капустин увидел подходивших к самолету генерала, двух полковников и летчика. От радости он пребольно ущипнул Оперенко.

Пассажиры забрались в самолет, механики завели моторы, и самолет, плавно прокатив по дорожке, поднялся в воздух. Капустин и Оперенко готовили второй пассажирский, но тут в воздухе послышался какой-то глухой взрыв. Все подняли головы, самолет, охваченный пламенем, со страшной быстротой падал на землю и в районе товарной станции, врезавшись в пакгауз, разлетелся на куски.

С аэродрома к месту катастрофы тотчас же выехали две грузовые машины с немецкими техниками.

Выбрав удобный момент, Оперенко и Капустин подошли к цистернам и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, приклеили к двум цистернам по две маломагнитки. После этого они опять направились к самолетам.

Из разговоров возвратившихся техников Оперенко и Капустин поняли, что их никто не подозревает. Комиссией было установлено, что взорвался бензиновый бак. Оперенко и Капустин продолжали работать дальше. Под вечер они начали готовить к старту двухмоторный грузовой самолет. Капустин всячески старался помочь механику и, как только тот отвернулся от мотора, подсунул туда мину.

Скоро самолет с артиллерийскими офицерами поднялся в воздух. Где-то в районе Радошкович он взорвался.

— Бежим отсюда, — шептал побледневший Капустин. — Уж сейчас-то догадаются.

— Еще рано, — коротко ответил Оперенко и посмотрел на общежитие. Условного сигнала пока не было.