Я почувствовал, что, возможно, хотя бы на время, Господь освободил Брата Смайла для евангелистских полей, чтобы нести огонь в другие места. Но он видел это по-другому. Я беседовал с ним на эту тему, и мне удалось устроить для него возможность проповедовать в методистско-епископальной Церкви Лейк Авеню в Пасадене. Там это был эпицентр пробуждения.
В вечер, предшествующий служению Брата Смайла в Церкви Лейк Авеню, двое из нас провели в молитве до полуночи. Брат Смайл проповедовал дважды в воскресенье. Он был чудесно помазан Богом для этого случая. Мы провели в молитве время между служениями. Он проповедовал о пробуждении в Уэльсе, и люди были сильно затронуты.
Брат Смайл вскоре организовал Церковь Нового Завета. Я стал членом совета, так как чувствовал, что должен оставаться с ними, хотя я и не особо заботился об организации. Он арендовал Бурбанк Холл и приготовился проводить там собрания. В то же время я снял для него Форт Стрит Холинесс Холл, пока Бурбанк Холл не был готов.
Господь дал мне еще один трактат под названием «Молитесь! Молитесь! Молитесь!». Я верой понес его к печатнику, и Бог вовремя послал деньги. Это было сильное наставление молиться. Подобно древним пророкам, мы должны молиться за тех, кто не будет молиться за себя. Мы должны исповедовать грехи за весь народ.
Примерно в то же самое время, когда мы с Братом Боумером молились, Дух был чудесно излит в нескольких собраниях, за которые мы ходатайствовали. Мы чувствовали, что привели к ним Бога. Сообщения подтвердили нашу убежденность. Молитва изменяет ситуацию. Есть чудесная сила в правильной молитве. К примеру, Илия на горе Кармил, человек, «подобный нам» (Иакова 5:17). «Много может усиленная молитва праведного» (стих 16). При этом также может быть необходимо исповедание: «Признавайтесь друг пред другом в проступках…» (стих 16).
Почти каждый день, проведенный мной в Лос-Анджелесе, заставал меня занятым личным служением, распространением трактатов, молитвой или проповедью на каком-то собрании. Я постоянно писал статьи для религиозной прессы. На одном палаточном собрании в Пасадене Господь чудесно помазал меня во время проповеди, и двадцать душ пришли к алтарю. К тому времени мною так овладел дух ходатайства, что я молился почти сутками. Также я много постился, пока моя жена временами не начала опасаться за мою жизнь. Скорби моего Господа охватывали меня. Я был с Ним в Гефсимании. «Подвиг души» Его (Исайя 53:11) в какой-то мере сошел на меня. Временами я боялся, что могу не выжить и не увидеть ответ на мои молитвы и на мои слезы о пробуждении. Но Он утвердил меня, послав более чем одного ангела, чтобы укрепить меня. Я чувствовал, что немного понимаю, что имел в виду Павел, говоря о «наполнении чаши Его страданий» (Колоссянам 1:24, KJV) за погибающий мир. Некоторые даже опасались, что я потерял рассудок. Они не могли понять мою огромную озабоченность. Так же, как многие не могут понять эти вещи и сегодня. «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием» (1 Коринфянам 2:14). Эгоистичный дух никогда не может понять жертву. Но «кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее» (Матфея 16:25). «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Иоанна 12:24). Наш Господь был «муж скорбей» (Исайя 53:3), так же, как и радости.
Я часто ездил в Пасадену, уповая на Бога насчет денег, чтобы доехать домой. Был случай, когда Брат Боумер имел предчувствие, что я приезжаю. Он пошел в маленькую Миссию Пенуэл и нашел меня там. Несколько часов мы провели в молитве; затем он оплатил мне дорогу домой. В те дни мы часто проводили вместе в молитве целые ночи. Это казалось большой привилегией – провести всю ночь с Господом. Он так приближался к нам! В таких случаях мы никогда не чувствовали себя уставшими.
Боумер работал в садоводстве. Я никогда не просил у его ни пенни, но он всегда мне что-то давал. В конце концов, Бог получил Себе на служение не только его деньги, но также и его жизнь. Он был чудесным мужем молитвы. Бог научил нас, что значит «не знать никого по плоти» (2 Коринфянам 5:16). Он поднял нас к таким высоким взаимоотношениям, что наше общение, казалось, было только в Духе. За пределами этого мы умерли друг для друга.
Я написал Эвану Робертсу в третий раз, чтобы они в Уэльсе продолжали за нас молиться. В те дни, после своей проповеди, я обычно призывал святых преклонить колени, и мы могли часами пребывать в молитве, прежде чем были способны снова подняться. Господь вел меня написать многим лидерам по всей стране молиться о пробуждении. Дух молитвы постоянно возрастал.
Церковь Нового Завета, которую начал Брат Смайл, казалось, утрачивала дух молитвы, по мере того, как они умножали свою организацию. Теперь они пытались переложить это служение на нескольких из нас. Я знал, что это не было угодно Богу, и был очень обременен за них. Они занялись слишком многими второстепенными вопросами. Я начал смотреть так, как если бы Господу пришлось искать новую группу людей. Я очень сильно надеялся на эту конкретную группу; но, казалось, враг увел их в сторону, или, как минимум, привел их к потере лучшего Божьего. Теперь они даже пытались организовать молитву – делать нечто невозможное. Молитва спонтанна. Я чувствовал, что было бы лучше не организовываться, чем потерять, как группе, молитвенное служение и дух пробуждения. Ведь именно для этого они и были призваны в начале.
Они стали амбициозны ради своей церкви и организации. Казалось, им было трудно не быть «подобно прочим народам (церквям), которые вокруг» них (Второзаконие 17:14). И именно здесь они начали падать. По мере умножения церковной деятельности, они теряли из виду настоящие задачи. Человеческая организация и человеческий прогресс оставляют мало места для свободы Божьего Духа. Это много значит – быть готовыми выглядеть неудачниками, в то время, когда мы ищем построения чисто духовного царства. Царствие Божие «не придет… приметным образом» (Луки 17:20). Очень легко выбрать второе лучшее. Молитвенная жизнь необходима намного больше, чем здания или организации. Они часто бывают взаимозаменяемы. Но души рождаются в Царство только через молитву.
Я боялся, что Церковь Нового Завета может развить партийный (сектантский) дух. Одна богатая дама предложила им деньги на строительство церковного здания. Дьявол предлагал большую цену. Однако она скоро отказалась от своего предложения, и я, признаться, был рад этому. Иначе у них скоро могло бы не остаться времени ни на что, кроме строительства. Это могло бы быть концом их пробуждения. Мы были призваны евангелизировать Лос-Анджелес, а не строить еще одну секту или еще один партийный дух. Нам не было нужно организаций или механизмов больше, чем было на самом деле необходимо для быстрой евангелизации города. Воистину, мы уже имели достаточно разделенных, соперничающих церковных организаций, каждая из которых работала, в основном, для своих собственных интересов, достижений и славы. Церковь Нового Завета, казалось, постепенно сносило к интеллектуализму. Я стал очень обременен из-за этого. Во время одного собрания – было столь болезненно после того, что мы видели – я громко стенал в молитве. Один из старейшин строго выговорил меня за это. «Как пали сильные» (2 Царств 1:19) – продолжало звучать в моих ушах. Несколько наиболее духовных людей имели такое же бремя, что и я. После этого инцидента молитва, казалось, снова стала преобладать в какой-то мере. Мы имели чудесное собрание в этой церкви вечером в одно воскресенье, и около сотни людей склонились у алтаря.
В Пасадене я встретился для молитвы с ребятами из Пенуэла, и мы имели время прорыва. Мы чувствовали, что Господь скоро будет могущественно действовать. В палатке Брата Браунли на углу Седьмой и Спринг Стрит в Лос-Анджелесе мы имели глубокий дух молитвы и мощные служения покаяния.
